— Даррен.

— Что?

— Даррен. — Я ухмыльнулся. — Младший брат Дага. Это он поймал последний пас в колледже.

Переночевал я в мотеле «Бинтаун», в нескольких милях от бара «Кельтис».

В ночных новостях только и говорили о случившемся в Палм-Бич. Погибли свои, ребята из Броктона. На экране мелькали лица моих друзей. Показали и домик в Лейк-Уорте. Уснуть после такого нелегко.

В восемь часов на следующее утро я вышел из такси на Перкинс-стрит в двух кварталах от нашего дома. На мне были джинсы и старый свитшот с эмблемой Бостонского университета. На голове фирменная бейсболка «Ред сокс». Было страшно. В этом районе я знал всех и все знали меня. Но дело не только в этом. Меня ждала встреча с матерью. После стольких-то лет. Такое вот возвращение домой.

Только бы там не было копов.

Я торопливо прошел мимо старых домишек с покосившимися крылечками и крошечными двориками. И вот наконец он, наш, выкрашенный зеленой краской. Раньше казался большим, а теперь как будто съежился, ужался. Да и время оставило свои следы. Черт, и как только мы все в нем помещались? Мамина машина стояла на дорожке, а вот «линкольна» Фрэнка было не видать. Пожалуй, Томас Вульф был прав насчет того, что домой возврата нет.

Прислонившись к фонарному столбу, я несколько минут оценивал обстановку. Потом, не заметив ничего подозрительного, прошмыгнул к задней двери.

Маму я увидел сразу, как только заглянул через окно в кухню. В вельветовой юбке и свитере «фер-айл»[8]она сидела за столом и пила кофе. Лицо еще хранило былую красоту, но выглядело сильно постаревшим. Да и с чего бы молодеть? Прожить всю жизнь с таким, как Фрэнк «Уайти» Келли, — радости немного.

Ладно, Недди, пора становиться большим мальчиком… Погибли люди, которых ты любил.

Я постучал по стеклянной панели задней двери. Мама подняла голову. И побледнела. Потом быстро встала, поспешила к двери и впустила меня в дом.

— Господи, Нед, что ты здесь делаешь? Ох, Недди, Недди.

Мы обнялись, и она сжала меня так крепко, словно я восстал из мертвых.

— Бедные дети… — По ее щекам побежали слезы. Она отступила и посмотрела на меня испуганными глазами. — Недди, тебе нельзя здесь оставаться. Из полиции уже приходили…

— Я этого не делал. Что бы тебе ни говорили. Клянусь. Клянусь душой нашего Джона Майкла. Поверь, я не имею никакого отношения к тому, что там случилось.

— Меня убеждать не надо. — Мама нежно погладила меня по щеке. Сняла бейсболку, улыбнулась, увидев растрепанные волосы и южный загар. — Отлично выглядишь. Рада тебя видеть, Недди. Даже сейчас.

— Я тоже рад тебя видеть, мам.

На какие-то секунды я вдруг почувствовал себя свободным. На дверце холодильника висела старая фотография. Парни Келли. Дейв, Джон Майкл и я на поле за школой. Дж. М. в красно-черной футбольной форме. Номер 23…

— Недди, тебе нужно сдаться.

— Не могу. — Я покачал головой. — То есть я, конечно, сдамся. Но только потом. Не сейчас. Надо повидаться с папой. Где он?

— Твой отец? — Мама вздохнула. — Думаешь, я знаю? — Она опустилась на стул. — Иногда мне кажется, что он и ночует в баре. Дела у него плохи, Недди, и лучше не становятся. Требуется трансплантация почки, а он в том возрасте, когда страховка не покрывает таких затрат. Твой отец болен. Порой я думаю, что он просто хочет умереть.

— Можешь не сомневаться, Фрэнк продержится долго, так что бед с ним ты еще хлебнешь.

Мы одновременно повернули головы, услышав звук подъехавшего автомобиля. Машина остановилась у тротуара. Хлопнула дверца. Может быть, Фрэнк?

Я подошел к окну и поднял жалюзи.

Это был не Фрэнк.

По дорожке к дому шли двое мужчин и женщина.

Мама поспешила к окну. Глаза ее расширились от страха.

Мы слишком часто видели, как уводят в тюрьму отца, чтобы не узнать представителей закона.

Мы оба как будто приклеились к окну, думая об одном и том же: от двадцати до пожизненного.

Один из агентов, черный парень в светло-коричневом костюме, отделился от двух других и направился к задней двери.

«Черт, Недди, думай! Что нам теперь делать? Что…»

Никогда еще мое сердце не колотилось так, как в те несколько секунд, пока агенты поднимались по ступенькам. Бежать? Бесполезно.

— Недди, сдайся, — тихо, с мольбой сказала мать.

Я покачал головой:

— Нет, мне нужно найти Фрэнка. — Я взял ее за плечи, посмотрел в блестящие от слез глаза. — Прости…

Я прижался к стене за дверью, абсолютно не представляя, что буду делать дальше. У меня не было оружия. Не было даже плана.

В дверь постучали.

— Фрэнк Келли? Миссис Келли? Откройте. ФБР!

Воображение работало на всю катушку, но так и не выдало ничего, что могло бы помочь реально. Три агента, одна женщина. Загорелая. Скорее всего прибыла из Флориды.

— Миссис Келли? — Стук повторился.

Через щель в жалюзи я видел стоящего впереди крепыша. Мама наконец ответила и тут же бросила на меня умоляющий взгляд. Я кивнул — открывай. И закрыл на мгновение глаза.

Только не натвори глупостей. Не сделай ничего такого, о чем будешь жалеть потом всю жизнь.

Но все равно сделал.

Едва здоровяк переступил порог, как я бросился к нему, врезался головой в грудь, и мы оба грохнулись на пол. Парень хрюкнул, пистолет выпал из пальцев и отлетел фута на четыре. Какое-то мгновение мы оба, как загипнотизированные, смотрели на него. Он, думая, что попался на нехитрый трюк безжалостного убийцы. Я, зная, что если только попытаюсь схватить оружие, всей моей прошлой жизни придет конец. На женщину и на парня, подбиравшегося к задней двери, мне было наплевать. Я выбросил руку и схватил пистолет. Ничего другого не оставалось.

В следующий момент я скатился с него.

— Всем оставаться на месте! Не двигаться!

Крепыш все еще лежал на полу. Женщина — маленькая и хорошенькая — сунула руку под пиджак, но завозилась с кобурой. Третий агент только-только появился.

— Нет! — крикнул я, поднимая пистолет. Женщина посмотрела на меня, еще держа руку на кобуре. — Пожалуйста… пожалуйста, не вытаскивайте оружие.

— Недди… Недди… — пролепетала мама, — опусти пистолет. — Она повернулась к агентам: — Он невиновен. Поверьте, Нед никого не обидит.

— Никто не пострадает, — сказал я. — Мне это не нужно. Но положите оружие на пол. Живее.