к середине состава, снося вагоны, ломая, круша и переворачивая многотонные зелёные коробки как картонные, а третья – у самого хвоста. Беспилотник, к которому присоединился брат-близнец, равнодушно снимал ад на земле, исправно гоня картинку хозяевам.

Из покорёженных вагонов, разбивая окна, пытались выбраться окровавленные люди, воющие, плачущие, наталкиваясь на оторванные чужие, – а то и свои руки и ноги. Из сошедшего с рельсов локомотива, покосившегося, но не упавшего, вставшего почти поперёк насыпи, спрыгивали охранники, машинист и помощник, ошеломлённые и контуженные близким взрывом.

В уходящие с насыпи вниз кусты сыпались дети, ковыляли больные, над всем этим очагом боли и смерти летел звонкий голос кого-то из психических больных:

– Ад! Ад! Проклятие и скверна…

И ведь прав, невменяемый. И то, и другое, и третье.

А потом над поездом появилось звено из трёх Ми-24, блестевшей свежей краской – камуфляжные пятна, яркие пятна красных звёзд и крупные надписи «ВВС РФ».

«Придурки, у русских они уже несколько лет трехцветные! И ВКС, ВКС…» – возмутился мистер Крукс, откидываясь в кресле перед прямой трансляцией бойни, выведенной на монитор. – «Ничего поручить нельзя… Но в запарке проскочит. Не-нет, Том, это я не тебе, не отвлекайся и бери глубже, oh yeahh, man!».

На какие мультфильмы ориентировались художники Кабура, одному Богу известно, но западный зритель проглотит ещё и не то. И попросит добавки.

Звено зашло на позицию стрельбы со стороны солнца и открыло огонь из всего бортового. Молодчики Кобулии, набранные со всего света, отрабатывали отличные оклады и жирные наградные, вообще не заботясь, кто там попадает внизу под огонь крупного калибра и срывающихся подвесных ракет.

Как в компьютерной игрушке – ведь никто не жалеет нарисованных монстров.

Поезд, уже после взрывов мин превратившийся в гору обломков, перестал существовать. Сотни детей, женщин, больных, едва выбравшись из тесных ловушек бывших вагонов, погибли на месте.

Вертолёты проутюжили место крушения, затянутое дымом от горящих остатков поезда раз, другой. Ракеты кончились, а вот пулемёты ещё работали, выбивая теперь уже единичные цели. Тех, кто чудом выжил.

Или казалось, что выжил – пилотам и стрелкам было по большому счёту плевать.

Беспилотники сняли всё от начала до конца. Правда, мистер Крукс позже, для передачи в СМИ распорядился обрезать самый финал записи, чтобы не вводить зрителей CNN и CNBC в ненужные раздумья: со стороны российской границы, опоздав, но напоследок, над самыми горами скользнуло несколько ракет «земля-воздух», разнося вертолеты по одному, превращая их во вспухающие пламенем и чёрным дымом огненные цветки.

Не очень дипломатично распоряжаться своей ПВО над территорией соседнего государства, но и совсем ничего не предпринимать – было никак нельзя. Спутниковая съёмка тоже велась. Сигнал с беспилотников сняли и расшифровали по ту сторону границы, меры приняли, но всем этим сотням душ, экспрессом взлетевшим к Престолу Господню, помочь всё это никак не могло. Почти километра дороги, связывавшей Кавино и территорию Восточного соседа, больше не существовало.

Съёмки «варварского преступления русских» показали абсолютно все телеканалы мира, включая совсем уж неведомые кабельные сети Южного Судана и тому подобных не очень глобальных держав. Ролик на YouTube, со стыдливо запиканными показами десятков растерзанных трупов на земле, просмотрели три миллиарда раз за сутки.

Бунчук хотел застрелиться, но спасла случайность: Звягин не смог дозвониться. Подошел к запертой двери и, услышав за ней движение, выбил хлипкий офисный пластик ногами.

– Если ты умрёшь – ты сдался. Если все мы умрём – мы все сдались, Опанас! – выворачивая слабую руку с пистолетом, твердил генерал. – Погибать надо за дело, в бою с этой нечистью, а не от вины за чужое зверство. Собирай совет.

Совет Безопасности ООН попытался исключить Россию, но против оказался Китай. Санкции, наложенные после начала многолетнего распада Украины, умножились на десять, мир подошёл к пропасти мировой войны и заглянул вниз.

Там, за обрывом, пылал поезд «Кавино-Ростов», а из пламени кто-то кричал звонким голосом сумасшедшего:

– Ад! Ад! Проклятие и скверна…

А в кабинете исполняющего обязанности президента Песмарицы шёл банкет. Только для своих, журналисты и референты здесь были ни к чему. Скосив глаза на новенький орден Независимости I-й степени, мертвецки пьяный Кобулия покачивался с полным бокалом коньяка в руке и тянул на одной ноте никому здесь не понятную грузинскую песню. Никто не спрашивал перевода. Никто вообще ничего не спрашивал.

Всем и всё было ясно. От и до.

6. Позывной

Кавинская Республика,

конец мая 2019 г.

Покушение на Бунчука сорвалось по чистой случайности.

Из коттеджа в Тюневке, где он с семьей жил последние годы, Опанас Сергеевич переехал в квартиру жены – в двух шагах от бывшей областной управы, превращенной в народный совет Республики. Так было проще, остальные члены совета тоже предпочли жить неподалёку.

Когда он выходил из дома, во дворе уже собрались местные жители. Стояла тишина, что по справедливости именуют гробовой – заплаканные лица потерявших детей и внуков женщин и застывшие в каменной судороге мужики.

– Простите меня, люди… – тихо сказал Бунчук, остановившись. – Не я виноват, кто же знал, что хоривские такое зверьё.

Откуда-то из глубины молчаливых людей, расталкивая их руками, выскочила совсем молоденькая девушка, почти девчонка:

– У меня мать там!.. Была. И два младших брата…

Бунчук неловко шагнул к ней, наклонился, чтобы обнять. И не было в этом ни позёрства официального лица, ни чего-то надуманного: обнять и прижать к себе, забрать хотя бы крошечную частицу боли, хоть и невозможно это, никак невозможно.

– Дочка, – почти шёпотом сказал он. – Мы отомстим…

В этот момент и раздался выстрел. Бунчука и спасло то, что он наклонился: пуля попала не в лоб, как явно планировал снайпер, а скользнула по лысому затылку, прочертив алую борозду, и попала в стоявшую чуть дальше старушку. И вот уже её – наповал, обмякла убитая, осела, не успев охнуть.

Охраны у главы совета не было – водитель, поджидавший неподалёку в машине, и всё. Он и отвёз раненого шефа в больницу, хотя Бунчук по дороге матерился, пачкая кожу салона наспех замотанной головой, грозя уволить. Требовал сперва помочь той бабульке. А как там поможешь? Воскрешать людей один Сын Божий умел, да и то – когда это было.

Расследование началось почти через час, когда от снайпера осталась только давно брошенная лёжка на чердаке соседнего дома, пара пустых пластиковых бутылок из-под воды и пустые, выпотрошенные блистеры каких-то лекарств. То ли больной, то ли наркоман, иди разбери без экспертизы.

Не спавший двое суток Казимир Алексеев –