Однако в следующее мгновение все мои сожжённые ментальные каналы резко восстановились. Дух сжёг исключительно старые, повреждённые части контура, которые сильно мешали. Это чем-то напоминало вырезание калённым ножом раковой опухоли. Очень больно, мучительно, в каком-то смысле полезно, но всё равно есть высокий шанс умереть.

Однако то, что заменяло мне кости и другие части тела, этот элемент 105, он оказался превосходным проводником энергии. А на концах этих каналов собиралась чистая мана, из которой я начал собирать свой новый ментальный контур. В какой-то момент я и вовсе ощутил неописуемую эйфорию.

Дав часть своим мечам, я легко отвёл шашку Орлова, затем сразу же зашёл в бок, нанося вторым мечом удар в колено. Затем отшатнулся, снова выпад. Началось истребление. Никакой красоты не было, сражение не выглядело эпичным. Оно… оно пугало своей жестокостью и бесчувственностью.

В сознание Орлова же воцарился страх. Истинный и самый сильный. Не страх смерти, не страх потери, а страх одиночества. Именно одиночества боится каждый. Ты можешь пережить смерть своего близкого, можешь побороть смерть, но одиночество… его страшатся все. И Орлов был один.

Я же продолжал наносить удары. Его род уничтожен, его семья будет в лучшем случае изгнана, а в худшем казнена. Его друзья уже мертвы или скоро умрут. Одним за другим, не останется ничего. А вместе с этим шли и ощущения неполноценности, пустоты. Апатия легла на лицо Орлова, проплывали лучшие годы… столько усилий и всё ради чего? Ради сегодняшней смерти.

Последние два удара отсекли кисти, после чего я вонзил в его сердце меч, начав процесс поглощения. Меня интересовали не столько мысли, сколько полное уничтожение своего врага во всех аспектах. Кровь за кровь. Мне не было его жаль, да и сам Орлов себя не желал. Он прошёл по головам до своего места. И закончил он также, как когда-то закончили его конкуренты.

Последние его мысли являлись мольбой. Мольбой не трогать семью, дать ей сбежать в ту же Норвегию или может даже Британию. Я не хотел давать ему надежды, но кажется в какой-то момент он увидел её в моём разуме. Убивать его жену и детей я не стану, просто не смогу, ведь они не виноваты.

А затем я провернул клинок и поглотил всё сознание Орлова полностью. Все знания о расположении стратегически важных объектов, все имена его союзников, вся его шпионская сеть в Петрограде — всё вскрылось. Однако неожиданно я открыл ящик Пандоры.

— Не может быть… — отрицая увиденное произнёс я, не в силах принять полученную информацию. — Не может быть… Нет, не может, это… это невозможно…

— Генерал Лебедев? — ко мне приковыляла раненая Изабелла с подозрением глядя на меня.

Я же продолжал повторять и повторять. Невозможно, нет, не правда. Однако, чем больше я углублялся в захваченные знания, стараясь там найти что-то, что подтвердит мою собственную правоту… тем больше всплывало неподдельных фактов и деталей, указывающих на совершенно иной вывод.

— Не может быть… — снова повторил я и аж присел на землю.

Орлов был довольно близок с императорской семьёй. Кроме того, его род очень стар, то есть они очень много знали. В том числе и тайну императорской семьи. Тайну, которая способна уничтожить всю Российскую Империю за считанные дни.

И одному лишь Богу известно, почему Орлов не решил использовать этот козырь.

Глава 8

Кровь и огонь захлестнули всю Швецию. Я не встречал на своём пути ни одного достойного противника, одним за другим генералы падали ниц. Дуэлей тоже не было, императорские телохранители всегда отрабатывали на все сто и редко оставляли меня одного. Ещё больше доставалось рядовому составу, который уже массово бросал оружие и бежал, не дожидаясь нашего наступления.

Изначально мы не планировали брать пленных, однако неожиданно вмешался мой мастер, явившись на совет. После чего запретил расстреливать пленных или отправлять их в трудовые лагеря. Более того, он заявил, что сдавшихся нужно отпускать.

Сначала это вызвало негодования, однако главнокомандующий быстро всё понял, после чего поблагодарил мастера. А затем мы начали отпускать шведов. И вот уже даже самые элитные полки просто сдаются, потому что знают, что их не будет ждать кара. Зачем им драться? За что умирать?

Кроме того, быстро подсуетилась Ольга Николаевна. Швеция большая страна, относительно сильная, быстро покорить её и поставить на колени не получится. Также встаёт вопрос удержания, а это дополнительные гарнизоны, ресурсы, которых у нас нет. Поэтому решено было не захватывать Швецию, а дать ей… свободу.

Да, именно так. Не только Российская Империя столкнулась с революциями. Весь мир был охвачен речами Ленина, которые звучали из Швейцарии. Империализму медленно приходил конец, кто-то уйдёт сразу, кто-то будет держать власть силой, можно пойти на уступки, однако технологический прогресс медленно уравнивает одарённых и простых смертных, тем самым ослабляя власть родов.

Поэтому с продвижением наших войск мы начали политику освобождение. Это была не война за ресурсы, а спасение шведов от злых аристократов. Затем же планировалось установить марионеточное правительство. Таким образом мы получали победу, часть территорий, плюс захваченные ресурсы: оружие, станки, артефакты — всё это захватывалось и вывозилось.

Однако Орлов уже успел договориться с Германской Империей. А из-за того, что балтийское море так и не контролировалось ни одной из сторон, враги уже присылали подкрепления с целью не допустить тотального разгрома Швеции.

К слову, об Орлове. Его тело было отдано учёным, а семья его уже сбежала, оставив увязших в войне Шведов. Впрочем, если они продержатся достаточно долго, то могут дожить и до победы, ведь немцы уже вернули Варшаву под свой контроль и готовят очередное контрнаступление. Они побеждают, бросают освободившиеся резервы с Франции на другие участки.

— ВСТАНЬ ЗА ВЕРУ, РУССКАЯ ЗЕМЛЯ!!! — раздавалось пение на земле.

Солдаты двигались колоннами вперёд. Да, большей части приходилось передвигаться пешком, ведь вся техника обеспечивала и без того скрипящее по швам снабжение. Я же летел на корвете, наблюдая за солдатами с высоты птичьего полёта. Они были так далеко, но их голоса всё равно были слышны и заглушали гул двигателей.

— Много песен мы в сердце сложили, воспевая родные края! — подпевать уже начали и матросы.

Приободрённые победами они готовы были идти до самого конца. Хотя кому-то не нравились эти песни. Из-за веры и православного подтекста песни. Недавние события пошатнули религию, однако это не беда. «Долг и право» уже работал над разделением религии и веры, объясняя людям разницу этих слов.

Да, будет тяжело продвинуть новую идеологию, однако из-за того же технологического прогресса быстро