Все ли я делаю правильно? Так, прикинем еще раз…мальчишка лишился всех охранников. Причем довольно быстро. Во мне крепло ощущение, что это не слепая череда случайностей. Эти следы рано утром возле нашего домика, свет фонарика в окне… кто-то, не обнаружив Эдика в толпе молодежи, спешно примчался в наш домик, справедливо рассудив, что ему больше негде быть. И так торопился, что забыл включить свет. Я почему-то был твердо уверен в том, что рукопашной схватки уже не было бы. В домик пришли с оружием.

Фактов у меня было маловато, одни подозрения, а подозрения, как известно – вещь недоказуемая. Но в одном я был убежден – за пацаном началась охота. Причем серьезная. Хотя несерьезных охот, конечно, не бывает. Бывают только учебные.

Значит, тогда наша задача – исчезнуть из опасного района. Мои действия можно назвать и обыкновенным бегством, но я уже был в том возрасте, когда на такие мелочи не стоит обращать внимание.

* * *

Мы медленно шли по каменистой тропе, постепенно поднимаясь в горы. Полная луна хорошо освещала дорогу. Иногда на нее набегали плотные облака, и тогда все ущелье внезапно погружалось в чернильную темноту. Тогда я сбавлял темп ходьбы и внимательно смотрел под ноги. Эдик вообще ничего не видел. Он просто шел сзади, ориентируясь на звук моих шагов, и постоянно толкал меня в спину. Приходилось сдерживаться, чтобы не обругать его от души.

Я несколько раз оглянулся на парня, но он шагал бодро и не хныкал. При реальной опасности всегда так бывает. Сейчас он держится на адреналине и на осознании того, что с каждым шагом увеличивается расстояние между угрозой его жизни и собственной свободой. К утру он, конечно, свалится. Даст о себе знать недосыпание и острая потребность в отдыхе. Но пока он шел за мной, боясь потеряться, словно неразумный теленок бежал за своей мудрой коровой-мамой.

Через пару часов хода я остановился возле поваленного ствола каргача, снесенного оползнем со склона.

– Привал, Эдичка. Можешь пописать и покурить. Только далеко не отходи.

Эдик с размаху опустился на тяжелый ствол дерева так, что я покачнулся.

– Потише, сынок.

Парень недовольно глянул на меня, снял шапочку и вытер мокрое лицо.

– Долго еще? Я уже есть хочу. – Он осмотрелся. В полной тишине, нарушаемой только шумом речки, вокруг нас стоял горный лес, освещаемый неярким сиянием луны. Черные резкие тени от скальных обломков изломанными линиями тянулись вдоль русла. Эдик невольно понизил голос. – И вообще, куда ты меня завел? Здесь что, никто не живет?

– Живут…медведи, лисы и волки. Кабаны есть. А до туров еще далеко.

Позади нас с горы сорвалось несколько камешков и со стуком упало в воду. Эдик испуганно подскочил.

– Да сиди ты…

– А кто это был?! – прошептал Эдик. Он чуть было снова не схватил меня за руку, но сдержался.

– Не знаю. Может, медведь. Или снежный человек. – Я зевнул, прикрыл рот ладонью и посмотрел на парня. Тот даже присел за ствол.

– Как ты сказал?!

– Не бери в голову. Нас здесь не ищут. Ищут внизу, на выходе из ущелья.

Я поднялся и поправил лямки на рюкзаке.

– Надо идти.

Чрез пару часов отчетливей стал слышен шум реки, резкие черные тени в ущелье побледнели, и небо над нами начало светлеть.

Эдик отставал все больше и больше, один раз даже упал, и я понял, что пора сделать привал. Я остановился, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, затем осмотрелся.

Да, вон там хорошее место. Небольшой распадок густо зарос невысоким ельником, и можно свернуть в небольшое ущелье, позавтракать и поспать некоторое время. Идти придется долго, но путешествие не будет трудным, потому что местность хоть и была гористой, но вполне проходимой. Значит, привал…

– Давай передохнем, Эдик.

Я сбросил рюкзак. Эдик сел на холодный, еще не прогретый солнцем камень и устало оглянулся. Его лицо осунулось за ночь, глаза запали, и резче выступили скулы.

– Сейчас мы с тобой отдохнем, – я вытащил сигарету. – Я соберу дрова, а ты сбегай к речке, набери воды в котелок.

Эдик медленно выпрямился, сжал зубы и посмотрел на меня с нескрываемой злобой.

– Послушай… э… э… как там тебя? – он вытянул руку и щелкнул пальцами, – впрочем, неважно… так вот, сейчас я тебе кое-что объясню, и ты это постарайся запомнить.

Я ждал этого момента. Яркий солнечный свет и отсутствие видимой угрозы явно прибавили уверенности Эдику. Он уже сообразил, что от неизвестных недоброжелателей его отделяют несколько километров труднопроходимой дороги, которую не проехать за пятнадцать минут. Вчерашнее происшествие теперь казалось далеким и нереальным. Непосредственная опасность отступила, и теперь парень постарается четко определиться в наших отношениях. Вовремя…

– Я тебя внимательно слушаю.

– Мой отец контролирует четверть всего производства минеральных удобрений в России. У него в распоряжении несколько банков, строительных компаний, и он имеет свою долю в «Мегафоне». Ты хорошо понимаешь, что это значит?

– Не совсем, – честно признался я. – Но думаю, что денег у него предостаточно.

– Соображаешь, – усмехнулся Эдик, глядя на меня с превосходством. – Это меня радует. Для особо одаренных ментов объясню еще раз… поскольку у меня есть деньги, а у тебя их нет, я нанимаю тебя. Будешь меня кормить, охранять и выведешь отсюда. За это получишь некоторую сумму. Может быть, даже приличную. Понял? А теперь давай, шевелись.

Он нагнулся, отстегнул от рюкзака спальник и принялся его разворачивать.

– Ну что же… – я хмыкнул, задумчиво почесал нос, вздохнул, взял котелок и побрел к реке.

* * *

Я лично считаю, что райское наслаждение – это не шоколадный батончик с непонятной начинкой, а подогретая на костре тушенка. Особенно после долгой прогулки в горах по свежему воздуху. Попробуйте, и убедитесь сами. Как говорят, почувствуйте разницу.

Вода в котелке закипела, и я высыпал туда банку этого армейского деликатеса. Потом подумал и добавил еще каши. От одного запаха подогретого мяса мой желудок заворчал. Эдик потянул носом и приподнялся со спальника.

Выглядел он неважно. Бессонная ночь давала о себе знать. Лицо осунулось, под глазами залегли тени, а на подбородке пробилась неряшливая редкая щетина. Теперь я примерно представлял себе, как он выглядит после посещения ночного клуба.

Я снял котелок, поставил себе под ноги и вытащил ложку. Сейчас самое главное – не обжечься от жадности. Я начал аккуратно есть, предварительно дуя на ложку, с которой капало аппетитное обжигающее варево.

Эдик ничего не понял. Он с недоумением посмотрел на меня.

– Эй, а я?

В его голосе было столько обиды, что я с трудом сдержал улыбку.

– Видишь, я ем? Не мешай.