Короче, хочешь работать — иди к типчику. Всё просто.　

Я шла по дороге, внимательно осматриваясь по сторонам. Со слов Наоми, заброшенное кафе находилось рядом с перекрёстком, и я уже начинала понимать, о каком здании идёт речь. Та самая халупа, на которую я обратила внимание вчера. С полуразвалившимся крыльцом, забитыми окнами и облупившейся краской на фасаде.　

Чтобы дойти до перекрёстка требовалось преодолеть довольно-таки приличное расстояние, поэтому я превратила эту вылазку в прогулку.　

Ещё раз осмотреться не помешает.　

«Лисьи мелочи», «Лисьи бани», «Лисий магазин продуктов» и иже с ними по- прежнему поражали оригинальностью вывесок. Даже напрягаться не надо, чтобы понять, как когда-то называлось здешнее кафе.　

А вот «Дом лисьей Покровительницы» продолжал вызывать интерес. Это было ярко-красное четырёхэтажное здание, стоящее особняком от всех остальных. Каждый верхний этаж был меньше предыдущего, а последний поражал своей крошечностью — на нём с трудом мог бы уместиться один человек…ну или лис. Там висел золотистый колокол, а сама площадка была открытой. Крыша устанавливалась на четыре деревянные колонны, и вся верхняя конструкция напоминала беседку.

Я пришла к выводу, что здание является своего рода храмом. А Покровительница — видимо, некое местное божество, чтимое лисами. Надо будет прояснить этот момент у Наоми или Яна.　

Я практически дошла до перекрёстка, когда мне навстречу неожиданно выехал… велосипедист. Как шла, так и замерла с зависшей в воздухе ногой.　

Велосипедист. Здесь. Ничего не понимаю в этой жизни!　

Поравнявшись со мной, лис внезапно остановился и спрыгнул со своего транспорта. Чтобы рассмотреть его лицо, мне даже пришлось запрокинуть голову На рост не жалуюсь, но этот представитель двуликих был выше меня на целую голову.　

— Мими Лисанна? — полувопросительно, полуутвердительно произнёс лис.　

Как, оказывается, неприятно быть знаменитостью. Скучно, я бы сказала.　

— Просто Алиса, — ещё пару раз произнесу эту фразу и заработаю мозоль на языке.　

А лис, между прочим, очень даже ничего. Мужчина хоть куда — высокий, подтянутый, с приятными чертами лица и рыжими коротко стриженными волосами. Глаза карие. Щетины нет — Танька бы расстроилась.　

— Адам, — лис широко улыбнулся, обнажив идеально ровные зубы.　

Всё-таки красивый. И улыбка шикарная, такая, что Голливуд обзавидуется.　

А велик кстати старый. Похож на советский.　

Терпеть не могу эту паузу в разговоре, когда оба собеседника представились и не знают, о чём говорить дальше. Я молчу — всё-таки девушка, к тому же он первый изъявил желание познакомиться.　

— Осматриваешь окрестности? — полюбопытствовал рыжий.　

— Собираюсь наведаться в заброшенное кафе, — я улыбнулась в ответ и предложила. — Не желаешь составить компанию и поработать экскурсоводом?　

Не знаю, существуют ли в этом мире гиды, но Адам меня понял и даже согласился. Велик был брошен на обочине, и мы пошли к халупе, как я продолжала мысленно его называть. При ближайшем рассмотрении оказалось, что всё не настолько плохо, как показалось вначале. Само здание добротное, крепко стоящее на кирпичном фундаменте. Деревянные стены, как ни странно, тоже хорошо сохранились и даже нигде не прогнили. Похоже, за строением всё же присматривали и внутри периодически топили печь.　

— Войти можно? — спросила я у своего провожатого.　

— Отчего ж нельзя? — хмыкнул Адам, отпирая засов.　

Дверь даже не скрипнула — петли хорошие, она сама прочная.　

Это здание определённо нравилось мне всё больше и больше.　

Внутри оказалось пыльно, грязно, но во сто крат лучше, чем я представляла. Здесь даже мебель сохранилась. Зал был разделён на две части, что очень напомнило мне прежнее место работы. Некогда розоватые стены погрязли под серым налётом, с высоких потолков свешивались нити паутины. Около пятнадцати круглых столиков были накрыты старыми простынями. Они же покрывали и придвинутые к ним стулья. Я отдёрнула одну из них и обнаружила, что мебель качественная и симпатичная. Обивка, конечно, от времени пришла в негодность, а вот дерево сохранилось неплохо. Его бы отреставрировать, подкрасить, и мебель можно будет смело называть винтажной.　

Во втором зале ситуация была схожа, и помимо прочего здесь имелась барная стойка. Только стулья около неё не такие, какие обычно бывают в кафе, а просто высокие деревянные табуреты.

Я провела пальцем по столешнице бара, оставляя дорожку стёртой пыли.　

Далее следовал осмотр кухни. Она оказалась довольно просторной. Печь, плита, духовой шкаф и холодильник в наличие. Ума не приложу, как всё это работает при отсутствии электричества.　

Когда задала этот вопрос Адаму, в ответ получила порцию недоумения и исчерпывающее: бытовая магия. Через пять минут препирательств добилась от него более внятных объяснений. Оказалось, что подобные вещи время от времени доставляются сюда из нашего мира, а затем функционируют на основе магии — только с условием постоянной подзарядки. Чудеса, да и только. Зато теперь ясно, откуда у рыжего взялся велосипед.　

Кстати, почему-то подобный принцип перестал действовать ещё лет тридцать назад. Все современные планшеты, телефоны, стиральные машинки и тому подобное работать отказывались. Как говорится, кто не успел — тот опоздал. Поэтому сейчас Отория являла собой довольно странный симбиоз атмосферы средневековья и советской техники. Занятно.　

Надо же было умудриться запихнуть всё это в трамвай!　

Кстати, компьютеры и телевизоры не работали вообще. Что старых образцов, что новых. И, как по мне, это совсем неудивительно. Так и представляю, как на голубом экране показывают мага, призывающего лисов и волков соблюдать порядок и не цапаться. Дурдом.　

В конце зала находилась неприметная дверь, ведущая в узкий коридор. Там располагалась деревянная лестница, по которой мы поднялись на второй этаж. Наличие сразу двух комнат стало для меня приятным — даже очень приятным сюрпризом. Насколько я могла судить, семья, владеющая кафе раньше, жила здесь же. Первая комната некогда была спальней, а вторая — детской. Здесь так же сохранились кое-какие вещи, которые, как и пол, были покрыты толстым слоем пыли. О том, что бывшие хозяева погибли, я предпочитала не думать.　

На втором этаже имелась ещё одна передвижная лестница, ведущая на чердак. Но туда лезть не стала, рассудив, что это ни к чему.　

Из кафе я выходила полная решимости во что бы то ни стало добиться возобновления его работы. Просто немыслимо, что местные жители давятся комковатой перловкой, когда прямо под носом растёт столько свежих продуктов. Преступление! Как можно выращивать культуры на продажу, напрочь забывая о себе? Или это только мне так везёт на еду, а в остальных семьях всё нормально?