Антонио весело рассмеялся, и Лаура Бэт удивленно на него посмотрела. Сама она видела лишь тоску и боль, темную сторону его неспособности творить, но с Оливией он мог шутить… Так кому из них он показывал себя настоящего? Ей или Оливии?

Попрощавшись с подругой, Антонио встал из-за стола.

– Пару дней меня не будет, а у тебя есть два варианта. Или наслаждайся бассейном, или гуляй и осматривай достопримечательности.

Глядя, как он уходит, Лаура Бэт судорожно сглотнула. Неужели работа – это всего лишь предлог, чтобы от нее избавиться? Показать, что она ему не нужна?

Не дождавшись ответа, Антонио поманил ее рукой.

– Пойдем, мисс, у меня мало времени.

Отлично понимая, что не имеет права спорить, Лаура Бэт поднялась.

– Нечестно использовать против меня мои же собственные слова.

– Все средства хороши.

В любви и на войне.

Цитату она знала, а вот считает ли он стремление ее рисовать любовью или войной…

Сидя два дня спустя над одиноким ужином, Лаура Бэт чувствовала себя последней дурой. Вздохнув, она собрала тарелки и вилки на поднос и пошла на кухню, едва не доведя Росину до сердечного приступа.

– Ты же совсем ничего не съела!

– В столовой жутко одиноко.

– Франческа и Кармелла уже ушли.

Лаура Бэт опустила поднос на стол.

– Но ты все еще здесь.

– Si.

– Тогда я буду разговаривать с тобой.

– Но ты наша гостья! Тебе не следует сюда приходить, а мы не должны с тобой разговаривать.

– Это Антонио приказал?

– Нет, это всего лишь правила хорошего тона.

Я не гостья, я такая же наемная работница, как и вы, так что ужинать мне следует не в столовой, а с вами. Собственно, если бы моя подруга, Оливия, не была его менеджером, именно так бы и было.

Росина опустилась на стул напротив Лауры Бэт.

– Si, мисс Оливия.

– Вообще-то я специализируюсь на информационных технологиях. – Она отправила в рот кусочек равиоли и застонала от блаженства. – Божественно!

– Тебе следует побольше есть.

– Чтобы стать поперек себя шире? – рассмеялась она.

– Ты беременна, так что не переживай, если наберешь немного лишнего веса.

Они немного поговорили о внуках Росины, но та продолжала постоянно неуверенно оглядываться, словно боялась, что в любую минуту может вернуться Антонио и отчитать ее за неподобающее поведение.

Не желая излишне пугать экономку, в понедельник Лаура Бэт снова завтракала в столовой, но к обеду едва не взвыла от одиночества. Отправившись на кухню, она собственноручно смастерила себе бутерброд, от чего Кармелла едва не свалилась в обморок.

Вечером она честно попыталась поужинать в столовой, но с каждой секундой тишина все сильнее давила ей на плечи, так что она снова подхватила тарелки и отправилась на кухню.

Вздохнув, Росина уселась напротив нее.

– Извини, я не переношу одиночества.

– Не годится так вести себя в доме со слугами, – покачала головой экономка.

– Знаю, но я все равно считаю, что раз мы обе наемные работницы, то вполне можем поговорить за столом.

Но тут в дверь позвонили, и Росина с видимым облегчением побежала открывать. Словно ждала этого вторжения, а Лаура Бэт озабоченно нахмурилась. Кто мог прийти в столь поздний час? Даже для курьеров уже поздно…

Она вдруг задумалась. Антонио сбежал, Росина не хочет с ней разговаривать… Кругом, конечно, красиво, но, похоже, пора признать, что в Италии ее жизнь складывается не многим лучше, чем в привычном Нью-Йорке. Разве что здесь ее ребенок сможет расти не в дешевом квартале, где она сумела бы отыскать квартиру по карману, а среди ярких красок под ласковым средиземноморским солнцем. Вот только каково это, расти в доме, где окружающие отказываются тебя замечать?

Кухонная дверь вдруг резко распахнулась.

– Cara! – Затянутый в светлый костюм, Констанцо так и сиял. – Что ты тут делаешь, пока твой начальник наслаждается Испанией?

Она пожала плечами.

– Меня он с собой не звал.

– Ты его помощница, ты нужна ему. Иди собирайся.

– Собираться? Ни за что. Антонио меня убьет, если я просто так заявлюсь в Барселону.

– Тогда считай себя моей гостьей. В конце концов, сколько можно здесь сидеть?

А ведь она сама без конца задавала себе этот вопрос…

– Раз ты приехала в Европу, почему бы не насладиться ею сполна? А раз начальника ты найти не стремишься, предлагаю просто хорошенько отдохнуть. Устрою тебе экскурсию по Барселоне, а потом лично свожу на открытие галереи.

Лаура Бэт почувствовала, как в груди дрогнуло сердце. Она же ни разу в жизни не была в Испании… Но приехала она сюда работать, а не мотаться по всей Европе с отцом своего начальника.

– Не могу, предполагается, что я должна работать.

– А сын оставил тебе какие-то задания?

Лаура Бэт невольно вздрогнула.

– Не думаю. – Но она упрямо отказывалась сдаваться. – Я бы с радостью приняла твое предложение, но я не взяла с собой ничего для таких мероприятий. Я собиралась работать, а все выходные наряды отправила на хранение родителям.

– Неужели у тебя нет ни одного платья? Можно совсем простое, лишь бы достаточно симпатичное.

– Но разве женщинам не полагается надевать на подобные мероприятия роскошные вечерние платья? – нахмурилась Лаура Бэт.

– Да кому какое дело? – Констанцо небрежно махнул рукой. – Ты будешь со мной, и никто не осмелится сделать тебе замечание, к тому же ты отлично смотришься в любом наряде, так что если тебя и станут обсуждать, то лишь из зависти.

Ну конечно! Но как же приятно слышать такие слова.

– Ты мне льстишь, – рассмеялась Лаура Бэт.

– А ты смеешься над моими шутками, так что мы отлично друг другу подходим. Собирайся.

Все еще волнуясь, Лаура Бэт быстро покидала вещи в сумку, а потом глубоко вздохнула и заставила себя успокоиться. Антонио не оставил ей никаких заданий, слуги ее боятся, а с Констанцо ей хотя бы будет чем заняться. Приняв душ и наскоро приведя себя в порядок, Лаура Бэт спустилась вниз, где ее ждал водитель, сразу же отобравший у нее сумку и проводивший до лимузина, где уже сидел Констанцо.

– Да, Бернис, мне нужен пентхаус в Барселоне, – распоряжался он по телефону, – и не забудь о моих прежних указаниях. – Отключившись, он повернулся к Лауре Бэт: – Готова?

– Конечно, – улыбнулась она.

И совсем скоро убедилась, что Антонио был прав, когда говорил, что с отцом порой приходится совсем не просто. Самолет должен был взлетать лишь тогда, когда это захочется ему, машины обязаны терпеливо дожидаться его прибытия, а шоферы – услужливо открывать двери, а потом стремительно мчаться к цели, ну и, разумеется, везде должен быть бурбон.