— Я теперь Холодов, — усмехнулся Глеб.

— Что? Как?

— Мой дядя заменил мне отца. Тайский бокс и тир по выходным... Перед его смертью я пообещал, что возьму его фамилию.

Мама схватилась за сердце и села на комод. Кошелек выскользнул из рук.

— Никогда таких паскудных слов не ожидала услышать...

— Да брось, мам, — сатирически произнес Глеб, поднимая сумку с пола. — А я кроме пренебрежения так ничего из детства и не вынес. Скажу проще: «Прощай». Буду надеяться, что больше не увидимся...

Он распахнул дверь и не сомневался в правильности своего выбора. Вечно один. Жаль, что не купили игрушечный пистолет...

***

Нынешний Глеб сидел на кухне своей служебной квартиры. «Цветочные» обои требовали переклейки. На плите свистел чайник. Он-то и вернул Глеба в настоящее. Что заставило обратиться разуму к таким сильным воспоминаниям? Тревожили и другие, но мозг успел их заблокировать. Законсервировать, чтобы никогда не открывать эту «банку страхов». Пошатывающийся в разные стороны квадратный стол задрожал, когда Глеб облокотился на него, чтобы подняться. От этих мыслей начали «каменеть» ноги. Словно он вот-вот покинет свой родной дом...

Капли дождя забили по грязному стеклу, напоминая об одиночестве. Звякнул пистолет в кобуре на поясе, когда Глеб снимал чайник с конфорки. Не получил от отца, что хотел, а сейчас носит настоящее оружие. Напоминание о сложном пути.

Глеб понимал, почему рьяно рвется на работу. Нет нужды оставаться один на один со своим прошлым. В нем нуждаются. Но нельзя склоняться к тому, чтобы стать лучше сестры. Разные пути...

Воспитание сделало из него полицейского и напористого человека. Терять нечего. При смерти выделят бюджетные два квадратных метра, а потом и вовсе забудут. Кормить червей лучше, чем слыть неудачником. Он тешил себя надеждой, что трусам в полиции и армии не выжить. Только стойкий, будто оловянный солдатик способен прогнуть почву под ногами.

Глеб успокоился и налил в кружку кипяток. Из заварного чайника высыпал приличную порцию «каркадэ». Два кусочка сахара и перемешал. Во всем нужен настоящий порядок.

Квартира от государства отдана в пользование сотруднику на время действия контракта. Привитая в армии самодисциплина распространялась и на однокомнатное жилище. Капитальная уборка каждую субботу. Нельзя дышать пылью...

В единственной спальне стояла кровать и небольшой шкаф со скромным нажитыми скарбом: несколько хороших рубашек темных тонов, пять пар брюк (чтобы не стесняли движение) и зарубежные джинсы. Начищенная до блеска пара черных кожаных туфлей предназначалась для мероприятий.

Глеб положил на прикроватную табуретку кружку с обжигающим чаем и лег на холодную постель, закрыв глаза.

Глава 5. "Мы чтим тайны"

— Чудно, Глеб. Прекрасно, что решил привести мне отчет, — смежив веки, сообщил Николай Валерьевич в белом халате из махровой ткани. Сидел в кресле-качалке, как барин. Он положил отчет на поднос. — Я распорядился выпустить заключение экспертов в кратчайшее время.

— Отлично, — равнодушно произнес Глеб. — Я опросил всего одного подозреваемого. Пока сложно разговаривать с другими, не имея улик на руках.

— Верно мыслишь, — сказал Николай Валерьевич, кивком указывая своему дворецкому налить холодное шампанское в бокал. — Будешь?

— Я за рулем.

Они находились у бассейна, который вплотную прилегал к особняку.

— А почему курьеру не передал? Не доверяешь?

— Не стоит давать повод журналистам, — ответил Глеб, смотря на белоснежные колонны по периметру бассейна. Глеб запачкал белый кафель грязью с обуви. Но служанка уже орудовала шваброй с тряпкой. Сквозь арочные окна проникал свет с прожекторов от поля для гольфа. Глеб на это заметил: — Не экономите свет.

Николай Валерьевич с наслаждением смаковал по глотку винный напиток.

— Безопасность превыше всего. Охране так удобней. Лучше заплатить за свет, чем за мешки для трупов.

— Наши на посту?

— Нет. Частники. Проверены личном мною. Не думай, что я силы полиции использую в свое благо. Пусть охраняют улицы...

— По тебе не скажешь, — усмехнулся Глеб.

— В следующий раз передавай отчет через моего секретаря...

— Я должен узнать кое-что...

— Ну?

— Какого черта ты отправил меня к старику с инсультом? Не мог по своим канал разведать?

— Хотел убедиться.

— Паранойя отнимает время. Хотел тебе в глаза посмотреть и напомнить, что оно уходит...

Неожиданно в бассейн прыгнула смуглая девушка. Она изящно выплыла на поверхность и отбросила густые черные волосы назад. Красивая и одновременно грустная.

— Это Софья. Подруга Дины, — пояснил Николай Валерьевич, наблюдая за взглядом Глеб. — Приезжала на похороны. Сейчас помогает Дине пережить эту потерю.

— А я думал, что бес в ребро ударил...

— Шутки маргиналов оставь при себе, — недовольно забурчал Николай Валерьевич. — На ужин останешься? Или кофе?

— Вот его точно не буду. Мне пора.

— Давай.

Софья смотрела вслед уходящему сыщику. Потом она нырнула на глубину.

Глеб через калитку с высокими порогом выбрался в сад. Из-за искусственного света свои страшные тени отбрасывали античные скульптуры. Атлетичные мужчины выжидательно замерли в олимпийских позах.

Глеб прошел мимо охраны. Они следили за каждым его шагом. Сигнализация в машине открыла двери. Но сыщик замер.

— Что за?..

На капоте калачиком свернулась Дина в бирюзовой пижаме. Глебу было больно смотреть на некогда красавицу. «Баловень судьбы» осунулась, кудрявые волосы стали сальными. Похожая на свою маму, она приглушенно рыдала. В голубых глазах стояли слезы, которые стекали по носу и щеке.

— Дина, — тихо позвал Глеб, аккуратно ступая к автомобилю.

— Мамина машина, — с придыханием пробормотала она. — Я думала, что мамочка приехала. А почему она у тебя?

— На балансе у «Млечного». Не моя. Так распорядился твой дедушка.

— Я надеялась, что... Что она примчалась. Она меня предала...

— В смысле?

— Я звала ее сегодня. Звонила. Не отвечает.

— Холодно на улице. Простудишься...

— Выйдет из машины и отведет меня домой. Мы выпьем горячего чая и поговорим о моей работе...

Глеб впервые не знал, что предпринять. Душевная травма Дины откликалась в его разуме. Словно кто-то сильно бил в набат. Он осмотрелся. К счастью, к ним спешила взволнованная служанка, застегивающая куртку поверх формы.

— Давно она лежит?

— Без понятия, — ответил Глеб, смотря в пустые глаза Дины. — Могу помочь...

Служанка заботливо взяла девушку за руку и потянула на себя, уговаривая ласковым голосом пойти домой. Дина после нескольких минут промозглого ветра нехотя согласилась.