class="p1">Служанка скинула с себя куртку и с материнской теплотой надела на Дину. Положив ей руку на плечо, она корректировала их продвижение к главному входу в особняк.

Дина прошла мимо Глеба и неожиданно резко обернулась. Лицо стало непроницаемым, а в глазах загорелись огоньки.

— Найди этого выродка. Я хочу посмотреть на того, кто лишил мою маму жизни. Пусть гниет в тюрьме до смертной казни. Сама приду посмотреть.

— Обещаю, Дина, — искренне ответил Глеб, понимающе кивнув. — Сделаю, что от меня зависит.

— Не подведи, — бросила она напоследок.

Глеб доехал до ворот. Вышедший охранник из домика жестом попросил опустить окно.

— Вас просят отвезти подругу Дины до вокзала...

— Я могу подождать...

— Отлично. Спасибо. Припаркуйтесь за территорией. Через полчаса выйдет.

Глеб остановил машину у забора. Он не хотел брать попутчиков. Не любил общаться на какие-то идиотские темы.

Та самая девушка спустя час появилась на горизонте. Кудрявые, волосы собранные в тугой пучок сзади, были взъерошенными от фена. Она открыла пассажирскую дверь и уселась в салоне.

— Добрый вечер. Вы таксист?

Глеб холодно посмотрел в ее выразительные карие глаза, но промолчал. Завел двигатель, и «Дуксмобиль» мягко тронулся с места.

— На вокзал?

— Да, — ответила Софья. Она внимательно смотрела на дорогу и тяжело вздыхала. В желтом свете фонарей гнали по пустынной улице в полной тишине. Глеб любил, когда пассажир «думает про себя». Собеседник из него не очень. Он занят своими размышлениями.

— А много вам платят? — спросила она разочарованного Глеба.

Тот предпочел отвечать короткими фразами:

— Сойдет.

— А вы потом обратно?

— Нет, домой.

— Я видела другого водителя у Дины. Вас так много?

— Не знаю.

Опять молчание, пока Глеб поворачивал на главное шоссе до Мологи.

— А зачем вам пистолет? — Было видно, как у нее затряслись руки. — Для моей защиты?

— Как сама думаешь? Я из полиции. Привозил кое-какие документы...

— Извините, пожалуйста. Привыкла, что в доме Дины много рабочего персонала. А вы на них работаете?

Автомобиль «проглатывал» неровности, но слегка кренился при резких поворотах. Софья ухватилась за ручку над окном, чтобы не завалится набок. Казалось, что она боялась прикоснуться к пистолету, который был прикреплен у Глеба на ремне с правой стороны. Пусть даже и нечаянно.

— Я работаю на граждан. Просто так вышло. Разговор не терпел отлагательства. — Глеб "поморгал" фарами встречной машине, когда та ослепила дальним светом. — Не переживай. Довезу до вокзала...

— Я спешу в Москву. Дина взяла академический отпуск. Из-за этой трагедии, — бодро объяснила Софья. — Сложно поверить в случившееся...

— Понимаю.

— А вы знали маму Дины?

— Да. А ты в каком университет ходишь?

— Гуманитарный. Учусь по гранту от одного фонда. Хочу стать первоклассным маркетологом. Пора менять рекламу в Россию. Мы столько проектов сделали.... Слышали о игрушке «Больвина»?..

— Что?

— Такая мягкая игрушка для детских больниц. Ребенок мнет забавную зверюшку, чтобы не так сильно волноваться...

— Здорово, — безучастно ответил Глеб, представляя уродливого мутанта, а не способ побороть страх. — И как успехи?

— Я буду уходить, — натянуто ответил Софья. — Не тяну учебный процесс...

— Попроси деда Дины. Он своим помогает и даже проталкивает, где надо и не надо...

— Не хочу по блату...

— Странно, что ты так говоришь о будущей работе и потом собираешься забирать документы...

— Это личное. Не могу сказать...

— Ты не на допросе. Можешь не отвечать.

Софья понурила взгляд.

— Я чувствую себя виноватой, что уезжаю от Дины. Так друзья не поступают...

— Жизнь требует...

— Еще нужно отдать ее заявление на академический отпуск. Не знаю, почему она все бросила в Мологе? Мне здесь понравилось...

— Ну, смотреть из комнаты особняка приятней, чем в спальном районе, — заключил Глеб.

— Дина добрая и деньги ее не испортили. Она столько раз жертвовала на нужды университета...

— Поэтому получит благодарность и красный диплом в ленточке...

— Угу. Она в том году заболела. С лихорадкой лежала в лазарете...

— Хрупкое здоровье...

— Говорит, что с ним родилась. Простуда не обходит стороной. Но ей прощали несколько прогулов в семестре...

— Не догадываешься почему? — усмехнулся Глеб, притормаживая на оживленной улице напротив красного цвета светофора. — Кто же ее отчислит?..

— У Дины много занятий, — холодно произнесла Софья. — Занимается углубленным изучением английского языка. Конным спортом и бильярдом.

— Здорово, — безучастно сказал Глеб. — Пройдет время и вернется на учебу.

— Она моя соседка по комнате...

— Да ладно? А почему не сняла квартиру? С деньгами точно проблем нет...

— Смотрела зарубежные сериалы. Студенческая жизнь и все дела...

— А-а-а. Друзья у нее есть? Или прилипалы?

— Пятьдесят на пятьдесят, — честно ответила Софья, расслабленно облокачиваясь на спинку сиденья. — Много кто просит сводить их в боулинг или в пиццерию. Она сначала не отказывала, а потом забила. Мне предлагала деньги. Я отказывалась. Отец не одобрит...

— Строгий или с принципами?

— Все вместе. Он охраняет границу. С мамой часто переезжают... Я в детстве столько гарнизонов повидала... Зато быстро приспосабливаюсь к новым местам. Из-за папы мне выдали грант на обучение. Хотя я сама сдала все экзамены с отличием.

— А платить тогда зачем? Вроде бесплатно можно...

— Потому что есть платные курсы с попаданием на стажировку в крупные компании России. Такой шанс упускать нельзя. У меня целый шкаф этих сертификатов. Собеседований не будет. Просто предложат места...

— И здесь пытаются деньги содрать, — процедил Глеб. — Бизнесмены хреновы...

— На основные дисциплины у них есть бюджет, а вот сами семинары компаний — платная услуга. Не вижу обмана.

— Все равны, а кто-то равнее...

— Точно, — улыбнулась Софья. — Наше образование устарело, а рекламный мир постоянно меняется. Вот и нужно пользоваться шансом не гонять по городу в поисках работы, а пусть сами работодатели приглашают.

— А как теперь будешь поступать? Деньги же уплачены... Отец не огорчиться твоему желанию забрать документы?

— Представляю его лицо... Будет лет десять об этом напоминать...

— Не пожалеешь об этом? — Глеб притормозил у железнодорожного вокзала.

Главные часы показывали десять часов и пятнадцать минут вечера. Вокруг старинного здания сновали граждане. Кто с картами, а кто с большущими чемоданами, которые они с трудом тащили за собой.