странное напряжение. Руки девочки подрагивали, а сама она, обычно разговорчивая, несмотря на то, что ее пока мало кто понимал, вдруг притихла и сжалась. Брат смотрел, как медленно краснеет ее лицо, и вдруг понял: сейчас будет выброс! Он схватил маленькую ручку и только успел произнести мысленно недавно прочитанную формулу, как земля ушла из-под ног…

Он с трудом разомкнул ручонки, намертво вцепившиеся в его шею.

— Эбби, все хорошо! Просто ты теперь тоже волшебница.

— Север, тут так красиво! Мы где? Как мы тут оказались? Это всегда бывает так больно?

Они стояли в его саду… Эбби казалась немного старше, по крайней мере, говорила она гораздо лучше. А то, что она давно все отлично понимает, он знал.

Северус успокаивал сестру, отвечал на вопросы, покачиваясь с ней на новых, только что сделанных качелях… И только потом до него дошло, что в этот раз он остался — мальчишкой! Но надо было возвращаться: неизвестно, как они с сестрой себя ведут сейчас дома.

* * *

Эйлин была в панике. Сын вдруг вскочил, схватил сестру, сидящую на специальном высоком стульчике, воздух зазвенел, как перед магическим выбросом, но вдруг напряжение исчезло. А дети упали на пол! Она бросилась к ним, смахнув чашку, но быстро поняла, что они просто… спят.

Сначала осторожно, а потом все интенсивнее она пыталась разбудить детей, но ничего не получалось. Наконец она убрала осколки, прибрала стол и пошла за одеялом, чтобы на нем дотащить детей хотя бы до дивана в гостиной. По одному она бы их и на руках отнесла, и «мобиликорпусом», но они так крепко держались друг за друга, несмотря на сон, а для надежного заклятия ее руки все еще слишком дрожали…

Когда она вернулась, дети, как ни в чем не бывало, сидели за столом. "Уж не приснилось ли мне все это?" — подумала Эйлин.

— Что это было? — спросила она сына.

Северус задумался, говорить ли матери о Чертогах, но решил подождать.

— У Эбби был магический выброс. Я попробовал отвести его и замаскировать, вроде получилось, но вот сил больше никаких, — зевнул он для убедительности.

— Ты же так рисковал! — обняла его испуганная мать.

— А не больше ли рисковали мы все, если бы это соседи заметили? — возразил Северус.

— Господи, какой же ты у меня взрослый… Но теперь капельки перед сном будете пить оба!

Северус хотел подняться, но чуть снова не упал: сил действительно не было. Эйлин отнесла успокоившуюся дочь и помогла лечь спать сыну. Теперь у них семья волшебников… Надо искать пути в свой родной мир.

________________________________________________________________________

Примечания:

1. Джон Ди: Блистательный математик и астроном, крупнейший естествоиспытатель, знаток классической филологии и языков, рьяный собиратель и спаситель старинных рукописей, владелец одной из крупнейших в Европе личных библиотек, выдающийся философ, «идейный отец розенкрейцерства», провидец, человек, способный спать лишь два часа в сутки. Большую часть своего времени Джон Ди отдавал тайным наукам: кабалистике нумерологии, алхимии, астрологии, а также гаданию и кристалломантии. http://www.kybalion.ru/velikie-magi/okkultisty/12....

2. Моли — сильнодействующее средство, которое можно есть для нейтрализации магических воздействий. Это растение с черным стеблем и белыми цветками.

Глава 6

12. Странные не значит плохие

Эбби звонко смеялась, играя бумажными бабочками: криво разрезанные листочки, согнутые пополам, прекрасно летали, махая «крылышками», и послушно садились ей на руку.

— Интуитивная магия, — вычитал Северус. — Редчайшее явление, возникающее только у детей-магов. Никогда не имеет значительной силы, в отличие от выбросов, не завязано на эмоции, соответствует воображению ребенка. При созревании основных каналов (около десяти-одиннадцати лет) исчезает. Полностью контролируется сознанием ребенка, от подсознания не зависит.

Он перевел дух. Самый безопасный вид, если, конечно, ребенок растет в волшебном мире. Но в магловском… Запереть сестру дома — не выход.

* * *

Он уже водил мать в Чертоги, объяснив, что это «просто его сон», к счастью, ей этого оказалось достаточно. Он хорошо тогда похозяйничал: мать видела полки с книгами, но не могла их даже потрогать. А он показал, как берет, и даже кое-что прочитал. В частности, отрывок про интуитивную магию.

Несмотря на возражения матери, он взял и Эбби, чтобы не рисковать: с ней-то он точно должен был остаться мальчиком. Зато теперь Эйлин была совершенно спокойна, когда сын вдруг надолго замирал или даже засыпал. Мать не лезла в его дела, каким-то шестым чувством понимая: не стоит. Зато полностью открыла для сына все свои небольшие записи и лабораторию. Видимо, уже устала удивляться гениальности своего ребенка.

А у того опять были проблемы. Все чаще он не мог достучаться до разума матери и отца — ни разом, ни по отдельности… Он знал уже, что нестабильность ментального дара связана с открывшейся «основной» магией, что они должны как-то уравновеситься и, когда каналы станут одинаковыми, выровняться, тогда стабильность вернется. Но сил будет уходить больше, чем на обычное колдовство. На вопрос, что он может делать для равновесия, получил ответ: быстрее расти в детском теле. Лучше развиваться физически.

Он тогда только пожал плечами: время не обгонишь. Хоть и в свои пять лет он выглядит на шесть, а может, и семь… Возраст не обманешь.

И вот снова неудача: он не чувствует ни мать, ни отца. Но сейчас будет важный разговор, очень важный! И он должен в нем участвовать… Придется идти. И кое-что раскрыть.

* * *

— Никогда не мог себе такого представить, — усмехнулся Тобиас. — Моя жена приглашает на чай меня и мою любовницу… И мы приходим!

— Сидим в гостиной, пьем чай и спокойно разговариваем, — продолжила Эйлин.

— Я ничего не понимаю. Такого не может быть. Вы все… мы все такие странные! — Кэтрин все время робела в этом доме и сидела как на иголках.

— Но ведь странные — не значит плохие, — раздался голосок из-за двери.

— Северус!

— Да, мама?

— Я же просила тебя присмотреть за сестрой!

— Она уснула.

— Наш разговор не для детских ушей, — вмешался было Тобиас.

— С тех пор как ты ушел к няне Кэти, в нашей семье я единственный мужчина, — отрезал сын, устраиваясь за столом.

Отец временно потерял дар речи, а мать поперхнулась чаем. Кэти всхлипнула, и на ее глазах заблестели слезы:

— Северус, мальчик…

— Няня, успокойся. Всем ведь хорошо. Ну и что, что странно.

— Действительно, мужчина, —