больше, в воздухе пахло порохом от петард и фейерверков, навевая боевое настроение. Слегка взбодрившись, мы решили пройти по местам, где хитрые кладмены ныкали свой товар. Повезло нам практичеки сразу - "на погребах" обнаружились двое подозрительных типов, быстро шурудивших лопатой вокруг синей крышки погреба. Ну, варианта тут два : либо это спортсмены, вышедшие покидать снежок и размяться на свежем воздухе. Либо - наркоманы. Спортсменов в нашем районе отродясь не водилось, поэтому мы сразу смекнули, что эти парни - наши клиенты. Вовка и Питон, размахивая длинными патлами тут же бросились в атаку. Наркоманы немного струхнули, но решили, что у них преимущество в оружии и направили в нашу сторону фанерные острия лопат. Зря. Ленка-Чудовище, загримированная под солиста ВИА Immortal, выскочила из-за спин парней и заверещала, как настоящая баньши. Нарки тут же словили дизмораль, их штаны заметно потяжелели, ноги сами собой согнулись в коленях и потащили их в противоположном от нас направлении. Мы побежали за ними.

Нарки видимо еще не успели найти закладку и поэтому проявляли чудеса акробатики, убегая от нас по рыхлому снегу. Запыхавшись и выбившись из сил, мы смогли догнать их только у местной заброшки - в 90е тут вроде детсад или НИИ ядерного синтеза хотели построить(забыл уже за давностью лет), но дальше двух этажей без крыши дело не пошло. Подлые наркоманы нырнули в дверной проем и будто растворились. Пробежав через всё здание по первому этажу мы никого не нашли. Решили заглянуть на второй - на лестницах лежал ровный слой нетронутого снега, но нас этой не остановило. Мало ли - наркоманы черти хитрые, могли и придумать что-нибудь. Так и оказалось - в дальнем углу, возле оконной рамы обнаружились два посиневших и уже начавших твердеть тела.

— Они же погибнут! — заголосила Маришка. Истеричная панкушка, притворявшаяся готессой с тонкой душевной организацией.

— М...а мы че с ними делать-то собирались? — выдал логичный вопрос Питон.

Все пожали плечами, но решили, что раз победа все равно за нами - то нарков нужно оттащить в тепло, все ж бросать живых человеков на холоде как-то нехорошо. Подмерзших любителей лопат оттащили в ближайший подъезд. Благо дверь была открыта. Там, возле батареи, они и пролежали несколько часов. Похмельные жильцы, идущие на улицу за догоном, на скрюченные тела внимания не обращали - аккуратно переступали ножками и шли себе дальше. Дело житейское. Дети немного шалили и весело перепрыгивая через тела стреляли в них хлопушками и засыпали конфетти. Половозрелые дамы, стеснительно протискивались бочком и прыскали на них духами "красная москва". Ибо тела начали неприятно попахивать : нарки оказались не первой свежести. Перепутали мы. Те, за которыми мы гнались, видать где-то затаились, а потом сбежали. А мы "спасли" двух подмерзших дохляков. Ну так вот. Полежали наркоманские трупаки ночь под батареей, раздулись, как пакеты с испорченным кефиром, а на утро бахнули. Как и полагается : шумно, ярко, со спецэффектами. Все стены - в дерьмище, с потолка гнилые кишки свисают, а на окнах узоры из кровищи и кусочков почерневшей кожи. Баба Дуся, ветеран великой отечественной, имеющая звезду героя СССР за единоличное уничтожение танковой дивизии, подумала, что снова война началась и выскочила на площадку с трофейным шмайсером. А тут как раз полиция по чьему-то вызову приезжала. Спускались они сверху, проведя лекцию о вреде алкоголизма для 87й квартиры. Ну бабка, как их увидела - что-то в мозгу ее перемкнуло. Прохоровские флэшбеки посетили ее сознание и она открыла огонь на поражение.

— Смерть фашистским полицаям! Умрите сволочи! За Родину, за Сталина! — верещала полоумная бабка, выпуская смертельные очереди из дула автомата.

Трупов возле батареи прибавилось. Но один из фашистов, перед тем, как помереть, успел вызвать по рации подкрепление. Как говорится : будут убивать - звоните. Вскоре к подъезду подкатили сразу две группы захвата : первая - плебейский опон, вторая - благородная царская гвардия.

Спецгруппы тут же рассредоточились возле входа и зачем-то начали выламывать открытую подъездную дверь и ломать снеговиков на клумбе. Старший опона, майор Сойка начал верещать в матюгальник :

— Уважаемы граждане террористы, сдавайтесь! Подъезд окружен! Все выходы блокированы! Выходите с поднятыми руками, бритыми подмышками и 10ю тысячами в бумажнике, в этом случае - никто из нас не пострадает!

Но бабку было не пронять такими детскими хитростями, в ней проснулся партизанский дух и непоколебимая мощь русского воина! Она готовилась биться насмерть, но не отдать врагу ни пяди земли! Достав из под кровати ящик гранат, заботливо накрытый белой тюлью, она приготовилась к отражению атаки.

Не дождавшись ответа, майор скомандовал бойцам захват. Те закинули пару дымовух на лестницу и побежали следом. Бабка, не будь дурой, отсчитала 3 секунды и запустила свои гранаты. На лестничную площадку залетело три оторванных головы, а снег перед подъездом украсили праздничные конфетти из кровищи и кишок.

Майор Сойка перекрестился и начал палить беспорядочно палить из акм по окнам второго этажа. Оставшиеся в живых бойцы последовали его примеру. В это время, баба Дуся, выпрыгнула из окна с другой стороны дома и ползком прокралась к подлым фашистам. Соорудив две связки гранат, первую она закинула под пазик опона, вторую гвардейцам. Уйдя перекатом, она спряталась от взрывной волны в песочнице. Чудовищный бабах разнес оба авто и выбил стекла ближайших домов. Весь опон был уничтожен. Майор и остатки гвардии позорно бежали.

Начальству они доложили, что пятиэтажку захватили подлые империалистические интервенты. Похмельное начальство, пребывая в помутненном состоянии рассудка решило действовать наверняка и послало на выручку танковую роту, во главе с полковником Иванченко.

Танковая дивизия была расквартирована прямо под городом, поэтому дежурная рота смогла добраться до места событий в течении одного часа. При помощи тяжелой гусеничной техники были разворочены все детские качели, имевшие несчастье находиться во дворе, а также баскетбольная площадка. Заняв огневые позиции, танки произвели мощный залп по подъезду, в котором предположительно находились подлые интервенты.

Как только первый дым рассеялся, из объятого пламенем дверного проема вышла закопченная бабка, обвязанная противотанковыми гранатами.

Иванченко напряженно сглотнул, ведь в этой террористке он узнал свою любимую бабушку Дульсинею Семенну.

— Т-ты... что буянишь бабуль? — заикаясь спросил он.

— Ой, внучек! — бабка неожиданно очнулась, выйдя из режима аннигиляции фашистской угрозы и запричитала.

— Так тебе ж иначе и не дождешься! Сколько лет обещаешь приехать, а все никак. Дела, дела! А мне-то