Парень открыл историю, сосредоточенно занялся исследованием недавних вкладок. Наконец он нашел что-то подходящее, ткнул в заголовок «агентства Тарасова по найму квартир». Открылась страничка с перечислением фирм, обещающих предоставление жилья приезжим.

– Вот эти агентства я матери выписывал, – пояснил Иван. – «Сатора», «Миранда», «Эвелс», «Дом для всех»… Где же «Эллада»? Что-то не нахожу пока…

– Может, по другому запросу вы нашли? – предположила я.

Парень задумался.

– Попробуем забить в поисковик «дешевые агентства квартиры Тарасов», – решил он. – Простите, вам удобно будет напечатать?

– Да, конечно, – я быстро набрала текст запроса. Открылись названия других агентств, некоторые повторялись, однако «Эллады» среди них тоже не было.

– Странно… – протянул Иван. – Было же, как так могло получиться?..

– Попробуйте вспомнить, как вы все-таки нашли эту фирму, – попросила я. – Вы точно по интернету ее отыскали? Может, вам кто посоветовал?

– Да нет, я ни у кого не спрашивал, – покачал головой молодой человек. – Да и у кого, у меня особо друзей нет. Коллеги по работе только, но с ними я лишь по делу разговариваю, а с бывшими одноклассниками контактов не поддерживаю.

– Тогда попробую ввести название самого агентства, – решила я. – Ой, я дико извиняюсь, а вас не затруднит мне кофе из кухни принести? А то я свой не допила, мне бы туда кипяточку подлить…

– Ах да, конечно. Может, вам сыр или колбасу еще принести? Или еще кофе подбавить?

– Мне только кофе, – решила я.

Молодой человек направился на кухню, а я, пока он снова ставил чайник, быстро ткнула мышкой на вкладку «коннект». Открылась страничка Ивана – у него не было никнейма, зарегистрировался сын Веры под собственными именем и фамилией. Я быстро открыла список его друзей и сфотографировала на камеру своего мобильного. Немного подумав, зафиксировала и список групп, в которых состоит молодой человек. Заняло это у меня от силы минуты две, не больше, после чего я закрыла вкладку и занялась поиском «Эллады» – чисто для того, чтобы у Ивана не создалось впечатления, что я без спросу изучаю содержимое его ноутбука.

Вскоре молодой человек вернулся с чашкой кофе, я поблагодарила его и печально заметила:

– В Тарасове много фирм с таким названием, только они не занимаются предоставлением квартир. Есть парикмахерские, кафе, автосалоны «Эллада», и все в этом духе. Вон даже похоронное бюро «Эллада» нашла.

– Фантастика какая-то, – хмуро покачал головой Иван. – Но я вас уверяю, я точно находил страницу с этим агентством! И с названием не ошибся, оно существовало! Эх я балбес, надо было, когда мать квартиру нашла, мне самому в эту фирму позвонить или на страницу зайти. Но я не предполагал, что они так ее обманут! Может, после того, как деньги риелтор забрал, они попросту удалили свою страницу, а назвались по-другому? Если это мошенники, которые не одного человека так надули, то вряд ли они сохраняют свое название, иначе их давно бы нашли!

– Да, это верно, – я с уважением посмотрела на Ивана. Несмотря на его одержимость детской мечтой, наивность и абсолютное незнание мира, котелок у парня варил неплохо. Соображает, может ведь логически рассуждать. Ему бы только на землю из облаков своих спуститься, и вполне вероятно, из парня бы вышел толк.

– А ваша мама в полицию не обращалась? – поинтересовалась я.

Иван пожал плечами:

– Она мне не говорила. Но я сомневаюсь, что она рискнет, мама всего боится, особенно полиции. Она думает, что там все люди суровые и злые, им бы только засадить в тюрьму кого-нибудь. Вот не разберутся, ее во всем обвинят и деньги стребуют. Я уверен, что она не станет никуда обращаться, скорее всего, вернется домой, и все. Будет тут работать, чтобы деньги, взятые в долг, вернуть.

– Наверно, вы правы, – согласилась я с молодым человеком. – У меня создалось впечатление, что в большом городе вроде Тарасова Вера чувствует себя скованно, не в своей тарелке. Она ведь всю жизнь в Екатериновке прожила, никуда не ездила?

– Мама о поездках мне никогда не рассказывала, – сказал Иван. – Думаю, так и было, в Тарасове она впервые в жизни. Неудивительно, что с ней такое случилось, мама от людей плохого никогда не ожидает. Даже когда родители ее выгнали из дома, она зла на них не держала, хотя ей и было трудно, грустно и одиноко. Она ни с кем ведь больно не общается, у нас гостей никогда не бывает. В основном мы вдвоем с ней разговариваем, привыкли так. У нас с ней этакий обмен знаниями выходит – мама рассказывает о литературе, писателях, поэтах, а я ей – о географии. Хотя я к литературе школьной равнодушен, но мама умеет интересно рассказывать, она же учитель. У нее на уроках всегда дисциплина, и не потому, что она на детей орет, а потому, что им ее слушать нравится. Есть один класс в ее школе – 5-й «А», – так с ним вообще другие учителя не знают, что делать: на уроках на ушах стоят, жвачками плюются, на преподавателей внимания не обращают. Зато на русском и литературе – тишина, порядок. Мама говорит, что, если они домашние задания не выполняют, она им на уроках помогает их сделать, да так, что всем интересно становится. Я вот с детьми работать не смогу – как представлю этот бедлам, жутко становится. Хорошо, что в педагогическом факультета географии у нас нет – выучился бы я на преподавателя, и потом что? В школу идти боюсь, так бы и не работал по специальности.

– Но рассказчик-то вы хороший, – заметила я. – Мне, например, интересно было вас послушать.

– Так это когда я с одним человеком общаюсь, – пояснил Иван. – Перед аудиторией теряюсь, даже если все слушают и сидят молча. Я и в школе с докладами выступать не любил, ну да там никто и не слушал.

– Понятно… – протянула я. Взглянула на часы и, словно спохватившись, проговорила: – Заболталась я тут с вами, а мне ж еще ехать в Аткарск нужно. Вы простите, но я, наверно, побегу. Хотя с вами общаться очень интересно, если б не дела, то с радостью еще бы про Амазонию послушала.

– Да, конечно, это вам спасибо, что заехали! – отозвался молодой человек. – Если будете в наших краях, забегайте. Только я работаю два через два, поэтому не всегда дома бываю. На фабрике с девяти утра до восьми вечера смена, поэтому в рабочие дни я поздно домой прихожу.

– Мы можем номерами мобильных обменяться! – предложила я.

Иван с радостью согласился и продиктовал мне свой номер, который у меня уже имелся. Я пообещала сделать молодому человеку дозвон и поспешила покинуть его квартиру. Ведь мне предстояло переделать еще кучу дел в Тарасове, поэтому на пустые разговоры о путешествиях я не могла тратить время.

Иван проводил меня до коридора, галантно подал куртку. Мы попрощались, как старые друзья, и я услышала, как молодой человек закрыл за мной дверь. Спустившись по лестнице вниз, я вышла на улицу.

Пока я разговаривала с Вериным сыном, погода изменилась в худшую сторону. Дул холодный, пронизывающий до костей ветер, бросая в лицо пригоршни колючих острых снежинок. За то недолгое время, пока я шла до своей машины, меня продуло насквозь, и я сразу же включила в салоне печку. Окна запотели, ничего не было видно, поэтому я протерла их тряпкой, прежде чем завести двигатель. Ехать было тяжело хотя бы из-за того, что ветер дул навстречу движению, и я толком не видела дороги. Поэтому мне пришлось двигаться гораздо медленнее, чтобы не попасть в аварию. В довершение ко всему, когда я все-таки доползла до Тарасова, меня угораздило попасть в пробку, хотя время было неподходящим для заторов. Не буду описывать все прелести большого скопления ползущих машин, скажу лишь, что затор возник из-за аварии. Видимо, погодные условия поспособствовали тому, что дорогая иномарка со всей скорости въехала в серенькие «Жигули», и теперь из-за неосторожного водителя дорогой машины вся дорога была перекрыта. Если на путь до Екатериновки я потратила чуть меньше двух часов, то в Тарасов я приехала уже во второй половине дня. Дорога обратно заняла около четырех часов, даже больше, нежели путь на электричке. Войдя в свою квартиру, я первым делом включила чайник, чтобы согреться чем-нибудь горячим. Даже с печкой в удобных для вождения осенних кроссовках у меня озябли ноги и напрочь отмерзли руки. В следующий раз следует одеться потеплее, подумала я про себя и включила свой компьютер.