– Элейна Мэттсон?

– Да. Она забралась в «Планк». Представляете?

– Она идеально выбрала момент. Знаете, что произойдет, когда она взорвет двигатель?

– О боже! Что же нам делать?

– Продолжаем полет, – сказал Парлетт. – Нам уже не уйти на безопасное расстояние. Пойдем на прорыв и будем надеяться, что мисс Мэттсон сообразит: колонисты побеждают.

– Еще полицейские машины, – сказал Гарри Кейн. – И слева, и справа.

Полли опять взялась за рычаг. Корабль наклонился в другую сторону и тяжело пополз прочь от Госпиталя.

Она не решилась наклонить корабль еще больше. Какой зазор остается под посадочной юбкой? Фут? Ярд? Десять ярдов? Если юбка коснется земли, корабль опрокинется.

А это не входило в планы Полли.

Дверь позади нее раскалилась докрасна. Полли оглянулась, оскалив зубы. Она поводила руками над пультом, но в итоге оставила все как было. Надо будет облететь весь Госпиталь, а затем корабль помчится к «Артуру Кларку».

И она будет таранить до тех пор, пока один из кораблей не развалится.

Она и не заметила, как алое пятно на двери стало белым, а затем образовалась дыра.

Корабль подпрыгнул на три фута, и Мэтт стукнулся головой о дно шкафа. Взглянув вверх, он увидел, как стена комнаты – часть внешнего корпус корабля – рвется, точно салфетка, с мучительным воплем умирающего старого металла. И глазам Мэтта открылся кабинет Кастро.

Он не мог ни думать, ни двигаться. Вся сцена напоминала кошмар, она находилась за пределами понимания.

«Магия! – подумал он и еще: – Только не снова!»

Госпиталь как во сне уплывал вдаль. Мэтт оглох, так что все происходило в жуткой тишине. Корабль стартовал…

А в скафандре не было воздуха. В баллонах его осталось только на предсмертный хрип. Чувствуя вялость и покалывание в пальцах, Мэтт поднял застежки, отшвырнул шлем и вдохнул. Потом вспомнил о газе.

Но воздух был чистым и горячим, он с воем врывался через зияющую во внешнем корпусе дыру. Мэтт глотал его, захлебывался им. Перед глазами плавали пятна.

Корабль подергивался то вверх, то вниз, как при морской качке.

«Это колебательный процесс в двигателях», – подумал Мэтт и постарался не замечать.

Но один важный момент нельзя было оставить без внимания.

Полли добралась до рубки управления, и теперь она поднимает корабль. Как узнать, на какой уже они высоте? Огни Госпиталя померкли, снаружи все равномерно черное по контрасту с освещенной комнатой. «Планк» взлетает, у него в борту огромная дыра, за бортом – открытый космос, а у Мэтта не надет шлем.

Корабль вел себя уже спокойнее. Мэтт прыгнул на лестницу. Скафандр сковывал движения, но Мэтт все же сумел ухватиться. Мешала еще и тяжесть ранца. Но о нем Мэтт смог подумать не раньше, чем оказался на полу.

Если посадочные двигатели «Планка» еще работают, то почему бы не работать и ракетному ранцу скафандра?

Он рассмотрел пульт управления, предназначенного для манипулирования на ощупь. Раньше, с надетым шлемом, это сделать не удалось. Ранец был усажен миниатюрными дюзами. Мэтта, разумеется, интересовали те, что внизу.

Какая сейчас высота?

Он попробовал две нижние кнопки, и за спиной взревело. Похоже, не ошибся – его тянет. Ручка управления только одна. Наверняка она управляет всеми двигателями сразу, точнее, всеми включенными.

И что же еще следует знать? На какой высоте корабль.

Он наполнил легкие воздухом и пробрался через дыру в стене. Окунулся во тьму и с силой потянул ручку. Но она не двигалась – уже добралась до максимума. Через секунду Мэтт сообразил, что ранец предназначен для работы в космосе, что при нормальной тяжести он вряд ли способен поднять собственный вес.

Мэтт ударился.

Двигаясь осторожно, чтобы не мешать людям с автогенами, майор Йенсен заглянул в отверстие.

Они поставили под дверью в рубку управления платформу, чтобы два человека могли работать одновременно. Платформа то и дело подпрыгивала, так что майору пришлось упереться руками в потолок. Он разглядел иссиня-черные волосы над спинкой пилотского кресла и свисающую тонкую смуглую руку.

Стоявший внизу Хесус Пьетро спросил:

– Долго еще?

– Несколько секунд, – ответил человек с автогеном. – Если она не заварила и ту сторону, где петли.

– Знаете, куда мы направляемся? – спросил шеф. – Я знаю.

Майор Йенсен растерянно посмотрел на него. Шеф очень странно изъясняется! И выглядит больным и постаревшим. Похоже, он плохо воспринимает происходящее.

«Пора ему в отставку, – сочувственно подумал майор Йенсен. – Если все это мы переживем…»

– Я знаю, – повторил Хесус Пьетро и сопроводил слова кивком.

Майор Йенсен отвернулся. Вокруг черт-те что творится, некогда сочувствовать начальству.

– Все-таки заварила, – проворчал рабочий.

– Сколько нужно времени?

– Три минуты, если резать с обоих концов.

Корабль продолжал скользить на своей огненной подушке.

Огонь коснулся края леса с ловушками, оставив языки красного и оранжевого пламени. Вступившие в бой машины наверху не отреагировали. Вскоре среди деревьев раздались взрывы, и всю лесную полосу охватило огнем.

«Планк» покинул защитный периметр и сдвинулся туда, где были жилые дома и магазины. Экипажники, хозяева этих домов, разумеется, не спали; невозможно спать в таком непрерывном грохоте. Одни оставались под крышей, другие выскакивали и пытались убежать. Выжили те, кто спрятался в подвалах. За «Планком» тянулась полоса шириной в квартал из горящих руин.

Дальше шли пустые дома, и они не горели. Они были из архитектурного коралла, и большинство из них опустели тридцать с лишним лет тому назад.

– Мы закончили, сэр.

Слова вряд ли были нужны. Надев толстые рукавицы, сварщики отодвигали дверь. Майор Йенсен протиснулся и, подгоняемый паникой, взбежал по лестнице.

Вот и пульт управления. Понимая, что никто из присутствующих не разбирается в управлении космическим кораблем лучше его, он стал искать циферблат, штурвал или рычаг, отвечающий за направление движения «Планка». Наконец он посмотрел вверх и увидел свою гибель.

Рубка была длинной. Начинаясь у грузового отсека, она доходила до места, где встречались внешний и внутренний корпуса, и бо́льшая ее часть была прозрачной. Майор Йенсен смотрел сквозь внешний корпус и видел, что происходит вокруг.

Внизу сияло пламя двигателей. Справа взрывался последний коралловый дом. Впереди, уже совсем недалеко, тянулся черный край бездны.

Майор окаменел от ужаса.

– Мы свалимся, – сказал Хесус Пьетро, стоявший позади него на лестнице.