неприменимо. Гален прекрасно понимает, что, например, такая часть тела, как печень, состоит из связок, сосудов, собственно печеночной ткани и т. д. Соответственно, предполагается существование на микроуровне разных видов гомеомерий в составе печени, которая тем не менее представляет собой самостоятельную часть тела в силу своего совершенно определенного функционального предназначения (фрагмент 3).

Все части тела, по Галену, особым образом функциональны. Первичные (или гомеомерные) в полной мере осуществляют свою функцию, однако могут входить в состав частей тела второго типа, так называемых сложных (иногда Гален прямо именует их «органами»). Великий врач показывает это на примере мышцы — части тела, состоящей, по его мнению, из однородных элементов (гомеомерий), которые вместе с тем могут входить в состав сложной части тела. Отсюда его предположение: «Таким образом, когда мы установим количество и виды болезней гомеомерных [частей тела], исходя из первого предположения, то сможем [далее] перейти к другому, утверждающему, что весь [организм] в целом подвержен изменениям и преобразованиям» (фрагмент 3).

Далее Гален возвращается к логике методистов, которые считают, что «существуют два первичных заболевания — расширение пор (εὐρύτης) и их сжатие (στέγνωσις)» (фрагмент 4). При этом первичные элементы, т. е. атомы, по логике методистов неизменяемы. В соответствии же со взглядами Галена нарушение соразмерности смешения как раз и может происходить на уровне первичных гомеомерных частей тела.

Гален последовательно обращает внимание на необходимость, исходя из реальной практики, учитывать различную степень выраженности патологических изменений частей тела: «Нередко именно в этом отношении применимы понятия “более” и “менее”, ведь имеется достаточно большой интервал между болезненной несоразмерностью и соразмерностью, соответствующей идеальному здоровью, и в этом промежутке и находятся различные степени здоровья» (фрагмент 4). Нарушение функции той или иной части тела, очевидно, может быть описано в категориях «больше» или «меньше»: например, в зависимости от степени выраженности артрита подвижность ноги более или менее ограничена. Сталкиваясь с необходимостью объяснять эти изменения с позиции методистов, мы попадаем в тупик, оперируя категориями расширения или сужения пор. «Ведь тела живых существ по природе своей не могут выносить сжатия или расширения до бесконечности, но здесь существует определенный предел, который для них невозможно преодолеть без разрушения». Здесь Гален обращает внимание на продуктивность использования принципа тетрад: «Следовательно, должны существовать четыре первичных разновидности болезни: при первой жар нарушает равновесие, соответствующее природе, при второй — холод, при третьей — влажность, при четвертой — сухость. Таковы, согласно второму предположению, болезни так называемых гомеомерных [частей] тела. Эти болезни представляются совершенно простыми» (фрагмент 4). Таким образом, представляя тело как сочетание элементов, он приходит к выводу о невозможности представить такое тело как случайное сочетание частей, имеющих несоответствие по величине и количеству. Далее Гален подробно раскрывает все четыре вида первичных болезней. При болезнях первого вида нарушается надлежащая форма части тела, второго — наблюдается избыток или недостаток сущностей, третьего — увеличиваются или уменьшаются размеры частей тела, четвертого — изменяется их взаимное расположение (фрагмент 4).

Гален повторяет свою мысль о том, что болезнь первичных гомеомерных частей тела означает заболевание вторичных, так как вторые состоят из первых. Это соображение далее уточняется в отношении универсализации подходов к систематизации опыта: «Не существует отдельной классификации болезней для простых и для сложно составленных частей тела, поскольку при выбранном нами способе классификации это невозможно, но существует общая классификация, речь о которой пойдет далее, подходящая для всех частей тела, включая сложные, вне зависимости от того, являются ли они первичными, вторичными или третичными» (фрагмент 4). Мысль Галена может показаться туманной, если не учитывать необходимость сопоставления его классификации частей тела и их заболеваний с современными взглядами на общую патологию. Действительно, в наши дни в патологической анатомии мы выделяем синдромы (тромбоз, эмболию, некроз и т. п.), которые представляют собой явления, способные затрагивать любые органы и ткани. При этом современная концепция болезни предусматривает идентификацию нозологий по органному принципу. Так, некроз сердечной мышцы — следствие тромбоза коронарного сосуда — будет распознан кардиологом как инфаркт миокарда. Гален стремится к созданию универсальной теории на основе доступного ему уровня наблюдений. Следует помнить, что ему была недоступна даже небольшая часть технических приспособлений, имевшихся позднее в распоряжении его коллег. Опираясь на клинический опыт и логику, Гален системно осмысляет сложное устройство человеческого тела. Его видение частей тела прозорливо и иерархично: первичные части тела, состоящие из однотипных гомеомерий, далее вторичные, сложные части тела, составляемые из простых первичных, и далее сам организм, представляющий собой совокупность сложных частей тела. Повторим очень важную мысль: во всех случаях критерием выделения любой части тела (неважно, первичных или вторичных) является наличие самостоятельной функции. В конечном счете все изобилие функции организма в целом представляет собой взаимодействие его сложных частей. Соответственно, Галену кажется логичным выделять заболевания, присущие каждому уровню иерархии частей тела. По ходу изложения он разбирает клинические примеры с двух точек зрения: своей собственной, пользуясь критериями, о которых мы упомянули выше, и методистов, пытающихся объяснить все патологические процессы несоразмерным расширением и сжатием пор. Он указывает на абсурдность мысли о возможном выпадении элементов, к которому приводит эта идея. В качестве примера Гален упоминает такие состояния, как отек и лихорадка, указывая на них как на очевидный пример заболеваний, связанных с нарушением соразмерности смешения элементов. Он признает, что болезни, связанные с отеком частей тела, действительно могут трактоваться как засорение каналов, существующих внутри тел. Их также можно называть порами, но в функциональном и анатомическом смыслах они совершенно отличаются от того, что понимают под «порами» методисты: «К этому виду, как известно всем, относятся рожа, воспаление, отеки, опухоли, отеки желез, зоб, слоновая болезнь, чесотка, проказа, белый лишай и скирр» (фрагмент 5). Галену ясно, что наблюдения лихорадки, т. е. «преобладание жара», при отсутствии столь очевидных видимых проявлений нуждаются в дополнительных причинных объяснениях. Таковыми могут быть физическая перегрузка или психоэмоциональное перевозбуждение. Гален указывает на одинаковую опасность гипертермии и переохлаждения организма: и то, и другое воздействие может оказаться смертельным, вызывать судороги, тремор и спазмы. Он обращает внимание на возможную логику заблуждений своих оппонентов, путающих симптомы и причину заболевания. Таким заблуждением можно считать восприятие лихорадки, возникающей при повреждении какой-либо части тела, как основного заболевания. Гален особо подчеркивает необходимость глубокого понимания взаимосвязи внутренних процессов, происходящих в частях тела, и внешних, наблюдаемых визуально симптомов болезни: «То же происходит и с разрушающимися костями: некоторые из них напоминают песок, наподобие гниющего со временем дерева, а другие, как было сказано, выглядят “дряблыми”, словно покрытые мхом. Это происходит из-за очень сильной дискразии (дурного смешения жидкостей. — Примеч. пер.), которая бывает от