Вот этих обучают уже на базе Омницукидо, с детского возраста. Берут из семей, поколениями служивших делу. Или сирот из Руконгая.

Им уже не так важны навыки шинигами, а низкая реацу это даже плюс, легче прятать.

Духовное давление такая вещь, что чем больше, тем ярче для сенсоров и труднее сдержаться. Нужно больше ментальной силы в роли плотины, а это уже не так просто тренировать.

Никто не назовет Зараки Кемпачи не волевым человеком, но даже ему попросту не хватает ментальных сил, чтобы держать собственную реацу в узде. Он не один такой. Но самый заметный, как пример.

Где-то берешь, где-то теряешь.

Прошло десяток секунд. Тишина. Я снова со звуком наслаждения отхлебнул из своей кружки. Более мягким, дружелюбным тоном продолжил:

- Я понимаю, что это не совсем профессионально. Но мы тут не враги, знаешь. Мы соратники. Просто несколько ограниченные… Парой условных правил.

Спустя еще несколько секунд тишины, я услышал, как чашка слегка скребнула по камню, а пожухлая трава за валуном с той стороны едва слышно примялась. Больше ничего, ни звука дыхания, одежды или питья.

Мои чувства сенсора говорят, что там никого нет. Странное ощущение, когда точно знаешь, что это не так.

Я усмехнулся. Действительно, ниндзя. Но, все еще нормальный человек с непромытыми мозгами.

Признаться, я опасался, что из них там делают аналоги Корня АНБУ из Мира Наруто. Тех с детства заставляют лишаться всех эмоций и собственной воли, делая инструменты в виде человека. Такой человек бы не прислушался к моим словам и не взял чай. Миссия важнее даже жизни.

Похоже, что это не так. Вот и прекрасно.

Через десять минут я забрал пустую чашку с того же места, где оставил. Ночь прошла холодно, заставляя кутаться в тонкое одеяло и подкидывать дрова каждый раз, как проснусь от смутного сна.

Но утром меня ожидает сюрприз. Около костра на траве лежат две уже освежеванные тушки зайцев, любезно нанизанные на оструганные палки.

Как он вообще смог подойти?.. А, да, ниндзя, точно. Черт возьми, он или она действительно хорошо умеют прятаться.

С учетом того, что любой свой костер выдал бы наблюдателя, намек понял. Нормально поесть горячего, а не грызть какой-нибудь паек из вяленного мяса или рыбы, хочется всем. Посыпав нехитрыми специями из соли и перца, я пожарил над углями обе тушки.

С удовольствием прикончив свою порцию, оставил вторую у не потушенного костра. Мясо на природе, да на углях, зашло лучше любого изысканного блюда.

Я утер губы от жира, с отличным настроением и полным желудком потянулся и громко объявил:

- Я медленно пойду в ближайшую деревню, купить повозку. Если смогу, то потом поеду по главной дороге до поворота в сторону цели. Или пойду пешком, тоже не торопясь. Беготни мне вчера хватило.

Теперь точно не потеряет. Собрался, закинул мешок с одной лямкой за плечо, поправил оружие на поясе и пошел обычным шагом, небрежно держа левую ладонь на рукояти меча.

Дал бедняге наблюдателю, ночь просидевшего где-то рядом в холодном лесу, время поесть и погреться.

Не просто же так я это делаю? Авось оно зачтется при составлении отчета, а? Нет, все же это просто моя искренняя доброта к окружающим и отсутствие манипулятивных наклонностей. И лицемерия.

Не имея привычки врать себе, признался, что серединка-наполовинку. Быть добрым в угоду еще и себе просто вдвойне приятнее.

Эмпатия людей такая странная штука, нашел я, о чем задуматься на ходу.

Без нее ты социопат, с ней нюня. И вот как хочешь, так и балансируй.

Заметил, что начинаю видеть челку, волосы уже отрасли чуть ниже бровей. Скоро надо будет снова подстричься. Хотя мне по-всякому пойдет, природа внешностью не обидела, но предпочитаю аккуратную стрижку.

Выглядеть как Ичиго после тренировки Дангай круто только на картинке, в реальности я бы не стал ходить как обросший крутой эмо-бомж.

Мой смешок, был бы лес еще ночной, слышался бы жутко. Но уже рассвело, так что это меня не волновало.

Если не забуду и не будет плевать спустя столько лет, будет какими фразами подколоть парня. Шинигами не так легко и быстро стареют мышлением и характером, так что кто знает? Уж точно не я.

Хотя быть более мудрым и менее импульсивным мне бы пошло, это точно. Быть спокойным, хладнокровным и мудрым мужчиной, это тот образ, которому я всегда стремился соответствовать.

Второе детство в этом плане не пошло на пользу, хоть стало легче учиться, скорее на подъем стал. Более раскрепощенный, резкий, научившийся быть харизматичным и привлекающим человеком, я сам не понимаю, нравится мне это изменение или нет.

Ну, как всегда, где-то берешь, где-то теряешь…

Мысли о всяком скрасили время пути до деревушки в полсотни дворов. Небольшая таверна в центре, пара монет и вот уже легко договорился через владельца таверны с его каким-то юродным племяшом…

- Я клянусь, приятель, - тянет говор с улыбкой полноватый мужик в засаленном фартуке за стойкой. – Мой Тахиру самый честный малый в округе! Он даст лучшую цену!

Таверна полна людей, выпивающих и едящих, подслушивающих наш разговор чисто из праздного интереса.

Это. Черт возьми. Жутко.

Сцена обычная. Но для моих возросших сил сенсора это не могло быть более пугающим. Все в деревне просто обычные смертные.

Я провел полгода среди себе подобных, где каждый вокруг пробужден, испускает реацу. И вдруг я вышел в мир, где этого нет. Отвык.

И для меня, с чувствами, ставшими чуть ли не вторым зрением и нюхом, каждый человек, который ходит и дышит, говорит и смеется, ничем не отличается… От придорожного камня.

Закрой я глаза, клянусь, для сенсора тот же болтающий трактирщик ощущается так, словно дерево заговорило. Или камень. Мертвые, неодушевленные вещи. И вот «оно» стоит и говорит со мной. Как манекен, вдруг повернувший голову и издавший звуки в виде членораздельных слов. Это, блин, пугает.

Непрошенные мурашки мелко пробежались по спине. Я не хочу общаться с ними больше минуты.

Открыл кошелек, достал золотую монету.

Наученный прошлым путешествием, я знал, что мир это не сценарий приключений, где каждый трактирщик – осведомитель бандитов. И за каждый золотой тебя вдруг захотят придавить и в канаву.

И даже если и так, я уже не боялся худшего развития событий. Я шел охотиться на Пустого. Сейчас любая шайка бандюков, от которой я мог просто убежать, если не захочу марать меч, просто не стоили мыслей опасений о них.

- Она твоя вся, если