Рука Джайана повисла, как будто он сам решил отпустить Асави, но его взгляд сказал о другом.

– Шарум ка правильно беспокоится, – невозмутимо ответила Асави, – но говорить об этом следует в его личном зале для совещаний, а не в открытую на причале.

– У меня нет зала! – огрызнулся Джайан. – Водная ведьма спалила его.

Аббан поклонился.

– Твои верные кай заняли и другие особняки, некоторые – с видом на доки и в безопасной дальности от обстрела. Я представлю тебе список на выбор и позабочусь о возмещении ущерба командирам, по ходу того как будут перевозить твое имущество. Сейчас же… Я располагаю складом – он рядом, и в нем есть богато обставленный кабинет, где можно отдохнуть, пока все не устроится.

Джайан стесненно переступил с ноги на ногу, глянул на плечо, но ограничился тем, что проворчал:

– Это сгодится, хаффит. Показывай дорогу.

К минуте, когда они дошли до склада, Джайан уже взмок и побледнел от боли. Он рухнул на подушки, приняв чай одной рукой, – вторая так и не двигалась. Его спутники притворились, будто ничего не замечают, но все понимали, что дело неладно.

В углу возникло свечение: это Асави пропустила через Хасика магию, заканчивая лечение, начатое актом убийства подводной твари. Шепотом прозвучала мольба, но Асави, бросив короткий взгляд на его промежность, лишь грустно покачала головой. Хасик с лютой ненавистью посмотрел на Аббана, и хаффит отозвался слабейшей улыбкой.

– Не желает ли шарум ка, чтобы я осмотрела его руку? – осведомилась Асави.

Все опасливо взглянули на нее, потом – на бледного и вспотевшего Джайана. Все понимали, что будет дальше. Асави не смогла исполнить свою обязанность прилюдно, и за кулисами ей предстояло потрудиться втройне.

– Если угодно д-дама’тинг, – выдавил сквозь стиснутые зубы Джайан.

– Я могу и не трогать ее, если хочешь, – продолжила невеста Эверама. – Действуя быстро, я ее спасу. Иначе она иссохнет и отомрет.

Джайана затрясло, и он выпучил здоровый глаз.

– Сын Ахмана, невестам Эверама не нужны священнослужители и воины, чтобы покарать тех, кто кладет на нас руки, – сказала Асави. – Наш благословенный Жених наделил нас достаточной силой, чтобы защититься самим. Ты хорошо запомнишь этот урок.

Она оглядела комнату, бесстрашно встретившись глазами с каждым, даже с Хеватом.

– Вы все запомните.

Для женщины было сказано смело, и многие мужчины – Хеват особенно – озлились, но всем хватило ума не перечить. Выждав немного, она кивнула, подплыла к Джайану и помогла ему обнажить плечо. Место, куда ударила дама’тинг, почернело, плечо распухло. Она бережно взялась за конечность, вытянула и повернула ее, одновременно оживляя массажем. Вскоре Джайан снова зашевелил пальцами, а после сумел сжать кулак.

– Через несколько дней рука восстановится полностью, – сообщила Асави.

– Дней?! – взвился Джайан.

Асави повела плечами:

– Убей алагай, и магия ускорит выздоровление.

– Хасика ты вылечила мигом!

– Хасик меня не трогал, – заметила она.

– Ладно-ладно! – мрачно ответил Джайан, баюкая руку. – Теперь, может быть, скажешь, что за история вышла в доках?

– Твои враги собирают силы и строят планы, – ответила Асави. – Кости давно это предсказали.

– Любой дурак догадается, – бросил Джайан.

– Еще кости сказали мне остановить вора, который воняет демоновым корнем, иначе погибнут тысячи.

– Демоновым корнем?

– Целебной травой дама’тинг, – пояснила Асави. – На севере ее называют корнем свиным. От шпиона разило ею.

– Почему ты раньше не сказала? – вознегодовал Хеват. – Мы бы велели страже обнюхивать всех, кто входит во дворец шарум ка.

– Кости ничего не сказали ни о дворце, ни о шарум ка. Вором мог быть кто угодно и где угодно. Кости предрекли, что, когда мы встретимся, я уловлю его запах, и объяснили, что делать. Скажи я об этом кому-нибудь, судьба могла измениться, вор ускользнул бы и от меня.

– Он и ускользнул от тебя, – заметил Хеват. – Где твоя хваленая магия? Ты не сумела остановить простого вора!

– Мой дама, это был не простой вор, – с поклоном вмешался Аббан. – Он ускользнул от даль’шарумов, как будто те увязли в глубоком песке, и десять секунд продержался против величайшего на свете наставника. И бесстрашно, зная об опасности, бежал в окружении водных демонов. И не забудем, что его прикрывал «Плач шарума», который поджег дворец и отвлек наше внимание.

– Но чего он хотел? – недоуменно спросил Керан.

– Наверняка не скажешь, – ответил Аббан. – При пожаре погибло всего несколько человек, но здание потеряно. По золе не поймешь, какие пропали бумаги, но догадаться легко.

– Численность войск, – сказал Керан. – Поставки продовольствия. Наши карты. Наши планы.

Аббан поклонился Джайану:

– У нас есть копии, шарум ка. Ничто не сгинуло. Но мы должны исходить из того, что враг теперь знает все.

Асави, привлекая общее внимание, опустилась на колени. Пока шли разговоры, дама’тинг тишком расстелила гадальную тряпицу. Теперь она вынула хора, озарив мужчин жутким светом.

– Гадание, – объявила Асави. – Возможно, сейчас, когда развилка пройдена, Эверам яснее укажет нам путь.

Все смолкли, и она бросила кости – многие видели ритуал впервые со времени Ханну Паш. Закончив, невеста Эверама подняла взгляд. Свет хора окрашивал ее белые одежды в красное, как будто их пропитала кровь.

– Не важно, что похитил шпион, – сказала Асави. – Против нас объединяются три герцогства, и у твоих врагов есть все необходимое для атаки.

Глаза Джайана хищно зажглись.

– Где? Когда? – Вменяемый военачальник обеспокоился бы, но молодой шарум ка узрел только возможность прославиться и показать себя достойным Трона черепов.

Дама’тинг еще раз взглянула на кости, скользя глазами по непонятным узорам. Аббан никогда не доверял костям. В них есть магия, этого он не мог отрицать, и сведения бывали сверхъестественно точны, но создавалось впечатление, что чтение по ним – искусство в той же мере, в какой и наука, и говорили они не всё.

– Нас атакуют с воды и суши, – сказала Асави.

– Вот как? – отозвался Джайан. – Может быть, у них и оружие будет? И воины? Если это лучшее, на что способны твои кости…

Асави воздела кости, и они вспыхнули, наполнив помещение багровым светом. Казалось, они оторвут дама’тинг пальцы, но та держала их легко, тогда как мужчины съежились и отпрянули.

На миг повисла тишина. Аббан кивком велел Керану выступить вперед.

У наставника был вид, будто ему предложили спуститься в яму для алагай, но он шагнул без колебаний и недовольства, встал перед Асави на колени и уперся ладонями в пол. Склонившись, приложился и лбом.