Они же… да, ешкин корень, обычные девчонки! Еще полгода назад они жили обычной жизнью. По дискотекам ходили, учились где-то, что-то себе о жизни думали. Тогда Андрею в голову бы не пришло, что кому-нибудь из них можно просто, без разговоров, приказать: «В койку!» Разве с девушками так поступают? Надо же хотя бы пару часов пообщаться, в кино сходить, что ли, если уж ничего интереснее в голову не приходит.

Раньше любая из них на подобный приказ в лучшем случае послала бы подальше, а в худшем – здесь, по крайней мере, – пожаловалась первому попавшемуся копу. За сексуальное домогательство и дискриминацию по половому признаку, или как там оно называется? Сейчас они приходят и, натянуто улыбаясь, раздеваются, не дожидаясь указаний.

Им так проще. Не дожидаясь. Делать вид, будто все нормально – проще. Будто так и надо.

Может быть, теперь действительно только так и надо?

– Относись к ним, как к девочкам по вызову, – посоветовал Макс, когда однажды разговор под выпивку выплыл к этой теме. – Работа у них такая, они за нее деньги получают. Ну, не деньги, конечно, но ты понял.

Чего ж тут не понять? И все же, между этими девчонками, и теми, кого не раз доводилось приглашать на служебную квартиру в командировках, была разница. Андрей затруднился бы ее сформулировать, просто чувствовал и все. Если бы хоть в одном поселке они задержались подольше, он наверняка завел бы роман с одной-двумя его обитательницами, но вот так, в обязательном порядке – спасибо, не надо.

К тому же Жанна не одобрила бы связей на стороне, это уж точно. Побывать в убежище, где она жила, довелось всего четыре раза, однако Андрей чувствовал себя гораздо спокойнее, когда на ее полушутливые расспросы о том, сколько раз за это время он ей изменил, честно мог сказать, что ничего не было. Ну, или почти ничего.

С утра он собирался заняться диагностикой. Но проснулся из-за поднявшейся в поселке суматохи, тут же вспомнил о том, что сегодня должны прибыть беженцы и, кое-как умывшись, заторопился на улицу. Всегда интересно было смотреть, как в поселки приходят новые люди. Трудно сказать, почему… может быть, приятно было почувствовать свою причастность к тому, что еще сколько-то человек обретут, наконец, настоящий дом, вместо временного убежища. Не всем ведь повезло поселиться в Поместье.

Андрей спустился на первый этаж, и Орнольф окликнул его с кухни:

– Ничего не забыл, лейтенант?

Ешкин корень!

Андрей вздохнул и побрел обратно наверх. Почему-то захотелось снять ботинок и запустить им в рыжую башку мистера Касура. Но, в общем, Орнольф был в своем праве. Дисциплина основывается на мелочах, и привести себя с утра в надлежащий вид было одной из таких мелочей. Несерьезной и обязательной. Нужно умыться, как следует, побриться и почистить зубы. Один раз дашь себе поблажку и все, считай, одичал.

Макс, тот поначалу впадал в неистовство, когда Орнольф или Паук делали ему замечания по поводу внешнего вида. Старшим он, разумеется, слова не говорил, но Андрей и Маришка вынуждены были слушать его бухтение постоянно. С точки зрения лейтенанта Адасова это было, во-первых, несправедливостью, во-вторых, произволом, и в-третьих, «педиковской фигней». Последнее особенно умиляло.

В армию бы его, бедняжечку, хоть на полгода.

Легок на помине, Макс ворвался в двери, когда Андрей второй раз спустился с лестницы. Орнольфа уже не было. На кухне пахло кофе, а на столе ожидали две исходящие паром чашки.

Хороший мужик Орнольф Касур.

Макс, едва поздоровавшись, тут же возбужденно принялся рассказывать, как он самостоятельно уничтожил кладку «чужих», как расстрелял из пулемета не меньше десятка взрослых тварей, и как спасал Маришку от агрессивных эмбрионов, и как дрался, чуть ли не в рукопашную. В итоге получилось, что он и самого Паука от чего-то спасти умудрился.

На этом месте поток безудержного вранья иссяк. Кофе закончился, завтракать идти не хотелось, и они еще успевали вместе с другими встретить беженцев. По-любому успевали, иначе Макса бы здесь не было, а был бы он у ворот. Его задача – как раз встречать, объяснять, настраивать на дружелюбный лад и предупреждать возможные поначалу конфликты.

Зрелище было, как всегда, фантастическим. Воздух перед открытыми воротами замерцал, начал переливаться, вспыхнула нереально яркая радужная арка, и прямо из этой радуги начали выходить люди. Турникет убрали, чтобы не задерживать движение, и вереница людей, детей и взрослых, втягивалась в ворота. Они все шли, шли, без конца. Тысяча человек – это довольно много, если собрать их всех в одном месте.

Последними из-под арки неторопливо вышли черно-белые коровы, огромные, как лошади. Волшебные – Андрей видел таких у фейри. А за коровами, отгоняя мух лавровой веточкой, появился Альберт Нордан. Великий маг был одет в песчаный камуфляж и высокие ботинки, на плече у него висел автомат, а подмышкой зажат был неизменный кейс с ноутбуком.

– Герой нашего времени! – фыркнул Андрей, спускаясь со стены, чтобы поздороваться с высоким гостем.

Шутки шутками, но дикое сочетание военной формы, ноутбука, оружия и лавровой ветви как нельзя лучше соответствовало новому миру, такому же дикому и эклектичному. За исключением, пожалуй, того, что автоматы превратились в бесполезные железки, а ноутбуки – в набор кремниевого мусора.

Альберт закрыл портал и вслед за коровами прошел в ворота.

…– Что бы мы без тебя делали? – сказал Андрей, когда подошла его очередь пожать магу руку.

Искренне сказал. Поскольку без Альберта жизнь была бы куда сложнее. Нордан-младший взял на себя все заботы по транспортировке беженцев и наиболее важных грузов, кроме этого он занимался созданием и укреплением систем защиты в убежищах, а еще, как и сам Андрей, лечил и учил, и все это не мешало ему заниматься научной деятельностью. Незаменимый человек!

– Померли бы, – ничтоже сумняшеся ответил Альберт. – Орнольф говорит, ты стал еще круче.

Выжидательная пауза, понятная только им двоим. Альберт однажды предложил Андрею выучиться основам магии и не особо удивился, когда старлей начал мямлить, объясняя, что он бы с радостью, но не время – война, и он на этой войне позарез нужен. Сбивчивые объяснения Нордан-младший пренебрежительно остановил, буркнул что-то вроде «все вы тут рыцари, так перетак», однако предложение осталось в силе.

– Был бы здесь братец, – продолжил Альберт, так и не дождавшись от Андрея комментариев по поводу его последнего замечания, – он сказал бы, что уже скоро.

– Ты откуда знаешь?

– Я, может, тоже пророк, – маг хмыкнул и пояснил: – Звонил я ему вчера. Вы здесь давно?

– Четвертый день.

– А Паук? Четвертый день без Касура, что ли? Как он?

– Помирает от тоски, – предположил Андрей, как всегда смущаясь от легкости, с которой Альберт затрагивал скользкую тему.