– Не имеет значения, и я не упоминал логику. Я сказал «факт». Творения автора не умирают вместе с ним. Ты наблюдала этот факт. Эдгар Райс Берроуз умер много лет назад, а Фрэнк Баум еще раньше, но Дея Торис вполне себе жива, как и Глинда. Доктор Смит умер примерно в то же время, когда я родился, мне кажется, это было…

– Тысяча девятьсот шестьдесят пятый.

– Да? Так вот, мы виделись с Ворселом и порт-адмиралом Хэйнсом, а также прочими нашими друзьями всего неделю назад. Так что ты ничего не выиграешь, убив писателя, который придумал панки.

– Его нужно убить. За то, что он о них просто подумал.

– О, дорогая! Это может быть и «она» – и вдобавок вдова, которая растит четверых детей, выкручиваясь как может. Таких же детей, как наши. Факты говорят, что многие самые жуткие и кровожадные персонажи были созданы женщинами, у них, судя по всему, особый талант к описанию ужасов. «Франкенштейн». Нордвест Смит[159]. И еще многие другие, кто писал под мужскими псевдонимами. Мне кажется, что женщины-писательницы чувствуют глубже, творят более ярко. И вспомни, Дити, если она создала панки, то она также создала тебя и Хильду.

– Что? Папа, я уже сто раз тебе говорила! Я не плод чьего-то воображения!

– Я не думаю, что Тувия ощущает себя плодом воображения. Но ты не можешь иметь и то, и другое.

– Почему это я не могу? Кто вообще это сказал?

Я понял, что должен вмешаться:

– Заседание закрывается, – сказал я. – Мы не будем пытаться проверить Тау-Десять-Плюс и Землю-Ноль сегодня. Сейчас нам нужно решить, стоит ли для начала посетить Гелиум – у Карта могут быть новости для нас. Так что давайте вытащим детей из невесомости, пока они не уделали всю корму детской смесью. Дити, я не мог бы любить тебя сильнее, если бы ты была реальной.

– Когда мы вернемся домой, я тебя укушу. И ты знаешь – куда!

Дити не шутит в таких вещах.

– Дорогая, ты столь же реальна, как и я. А может, и реальнее. «Гэй Обманщица», обратно в конюшню!

Обычно мы – Зебадия, папа, тетя Хильда и я – планируем очередной рейд на панки в пятницу вечером, а проводим его в субботу днем. Но этот военный совет прошел не так, как обычно. Папа открыл его словами:

– Согласно моим записям прошло больше семи месяцев с атаки на Тау-Семь-Плюс, думаю, этот плод уже дозрел. Зеб, как ты насчет этого? Готов? Или не особо?

– Готов!

Семь-Плюс – то место, где мой муж потерял руку, и потому нам пришлось провести три месяца на Главной Базе, пока у него не выросла новая (по часам Новой Земли – ноль часов). Я знала, каким будет ответ Зебадии, и мой был таким же! Я хотела убить по меньшей мере десяток панки на той планете за левую руку Зебадии, и не важно, что доктор Филлипс вырастил ему другую.

– Дити?

– Вдвойне готова, папа! Я тоже пойду в наземный рейд! Мне нужно свести кое-какие счеты.

– Твое право, дорогая – если Зеб одобрит. Хильда, любовь моя, нам стоит ударить с ходу по открывшимся целям? Или ты предпочитаешь провести полную разведку для начала? Семь месяцев – долгий срок.

– Ни то, ни другое, Джейкоб.

– Да? У тебя на примете есть еще какая-то цель?

– Джейкоб, у меня на примете шестнадцать целей.

– Шестнадцать? – спросил папа. – Дорогая, ты имеешь в виду шестнадцать конкретных целей? Или ты говоришь о шестнадцати зараженных аналогах Земли на оси «тау»? Если второе, то лучше бы тебе объяснить.

– Я имею в виду второе. Но я не начну объяснения, дорогой председатель, если у меня не будет единодушного согласия на то, что мне позволят говорить долго, не прерывая, пока вопрос не будет передан на обсуждение.

– Я буду молчать, Язва.

– Я тоже, – согласилась я, думая, к чему ведет тетя Хильда.

– Микрофон твой, дорогая. Никаких ограничений по времени.

– Очень хорошо. Но при первой же реплике я замолчу… потому что я знаю, вы все захотите меня прервать. Мне придется задавать вопросы, но я хочу слышать только ответы на них, а не возражения. Пока я не закончу.

Папа оглядел всех и объявил:

– Властью председателя я буду подавлять любые реплики. Продолжай.

– Спасибо, Джейкоб. Вспомните тот день, когда вы с Зебби убили первого нашего панки у бассейна в Уютной Гавани, – я вздрогнула, но ничего не сказала, – вы, мужчины, тогда обсуждали перестройку Солнечной системы – той Солнечной системы, я имею в виду. Возвращались ли вы к этой теме?

– Но Хильда, любимая, обстоятельства всецело изм…

– Джейкоб.

– Прости! Я обсуждал это однажды, просто как теоретическую возможность, с сэром Остином. Но это неприемлемо для их системы. И нет необходимости.

– По-моему, я ни с кем не говорил об этом, Язва. Это была просто мечта… до того, как мы узнали, насколько опасны панки.

– Вы оба отказались от великолепной мечты – это мой первый пункт. Дити, сколько панки мы убили?

– Могу я учесть тех, что убиты в Гелиуме после того, как мы отбыли?

– Считай их отдельно. Но сколько убили мы? Мы вчетвером.

– Я рада, что тебе нужен отдельный подсчет. В Гелиуме было двадцать три человека в посольстве, которые попытались укрыться от внешнего медицинского осмотра, и неизвестное число убитых во время последующих прилетов. Банхи считать не умеют, и никто не знает, скольких убили зеленые племена до того, как Земля-Тау-Десять прекратила попытки посадить корабли на Барсум. Мы вчетвером? Начиная с фальшивого рейнджера и до последней субботы, получится тысяча восемьдесят девять убитых плюс семьдесят два под вопросом.

– И какой это процент от общего числа панки на шестнадцати планетах?

– Ну, тетя Хильда, откуда мне знать?

– Что, осталось больше дюжины панки? Или больше ста? Тысячи? Миллионы? Десятки миллионов? Дити, насколько мы уменьшили их общее число?

Я попыталась решить эту невозможную задачу, в которой исходными данными были лишь намеки, собранные тетей Хильдой с помощью ее перцептрона с высоты в десять километров и выше (и очень редко ниже). Кроме того, панки размножались, хотя мы не знали, где и как они это делают.

– Тетя Хильда, у меня нет точных данных… но их общее число должно быть более десяти миллионов, и сейчас их почти наверняка больше, чем было, когда мы начали их убивать.

Мне неожиданно стало не по себе.

Но тетя Хильда спокойно продолжила:

– Теперь у меня вопрос ко всем, хочу, чтобы каждый на него ответил. Это не риторический вопрос. Мне нужны факты. Мне нужны продуманные, а не поверхностные ответы. Не те ответы, которые я, по вашему мнению, хочу услышать, и не ответы, – она строго посмотрела на Зебадию, – шутки ради. Мне нужна правда. Зебби… почему ты охотишься на панки?