— Как это относится к делу?

— Я по уши в грязи, — всхлипывал Литтлджон. — Жена не знает, насколько все плохо. Митч, — сказал Литтлджон, размахивая телефоном с фотографией Паттерсона, — дал мне кредит, чтобы от меня отстали самые плохие люди. Беспроцентный.

— В обмен на это ты согласился меня уничтожить.

— Я никогда…

— Ты запустил змею в дверь Таши Майо. Ты пытался проникнуть в этот офис, когда здесь никого не должно было быть, предположительно, чтобы установить жучок. Тебя поймала Пат, когда ты пытался сфотографировать дело Эденсора…

— Она лгала тебе, эта Пат.

— Если ты собираешься сказать мне, что ей шестьдесят семь, я уже знаю. Ну и хрен с ним.

Разочарование Литтлджона по поводу бесполезности этого лакомого кусочка было ощутимым, но Страйк с удовольствием узнал, что сдавать других людей — излюбленная стратегия Литтлджона по выпутыванию из неприятностей. С таким человеком можно было многое сделать.

— Почему Паттерсон это делает? — спросил Страйк.

— Ты ему очень, блядь, нравишься, — сказал Литтлджон, пытаясь сдержать поток соплей из носа. — Он старый приятель Роя Карвера. Он винит тебя в том, что Карвера вытеснили, и его бесит, что ты получаешь всю рекламу, и клиенты хотят тебя, а не его. Он говорит, что ты забираешь весь его бизнес. Он очень расстроился из-за того, что Колин Эденсор уволил нас и пришел сюда.

Слезы все еще капали из усталых глаз Литтлджона.

— Я предпочитаю работать на тебя. Я бы предпочел остаться здесь. Я могу быть вам полезен.

С огромным трудом Страйк удержался от того, чтобы спросить, какая польза может быть от вероломного, слабовольного человека, у которого не хватило ни морали, чтобы отказаться терроризировать и без того напуганную женщину, ни мозгов, чтобы не прослыть саботажником. Страйк мог только предполагать, что именно эта смесь заблуждения и принятия желаемого за действительное привела Литтлджона к проигрышу целого состояния в блэкджек.

— Если хочешь быть полезным, — сказал Страйк, — можешь начать прямо сейчас. Дай мне мой телефон.

В памяти всплыла фотография черноволосой женщины, которая скрывалась на углу улицы Денмарк.

— Кто она?

Литтлджон посмотрел на фотографию, сглотнул, затем сказал:

— Да, она одна из людей Митча. Я сказал ему, что думаю, что ты следишь за мной. Он приставил к тебе Фару в качестве запасного варианта.

— Как ее полное имя? — спросил Страйк, открывая свой блокнот.

— Фара Наваби, — пробормотал Литтлджон.

— А что ты знаешь о жучках в офисе Эндрю Хонболда?

— Ничего, — сказал Литтлджон слишком быстро.

— Послушай, — тихо сказал Страйк, наклонившись вперед. — Хонболд никого туда не пустит. Его жена и так его знает, ей не нужно его прослушивать, чтобы вывести на чистую воду. Кто-то решил, что стоит поставить нелегальный жучок в офисе Хонболда, а мое имя и имя Хонболда в последнее время фигурируют в прессе. Поэтому, когда я приду к Хонболду и покажу ему фотографию Паттерсона, твою фотографию, фотографию Фары…

— Это была Фара, — пробормотал Литтлджон.

— Я так и думал, — сказал Страйк, откидываясь в кресле. — Ну, думаю, мы закончили. Ты поймешь, почему в сложившихся обстоятельствах я не буду просить Пат выдать тебе причитающуюся зарплату.

— Нет, послушай, — сказал Литтлджон, похоже, в панике: очевидно, он предвидел, что и его работа в Паттерсон Инк скоро закончится. — У меня для тебя есть еще кое-что.

— Например?

Литтлджон достал из кармана свой собственный телефон, что-то набрал на нем и бросил его на стол. Страйк обнаружил, что смотрит на фотографию Мидж и Таши Майо, смеющихся вместе возле дома Майо в Ноттинг-Хилле, обе держат в руках пакеты с покупками из Вейтрос.

— Листай направо, — сказал Литтлджон.

Страйк сделал это и увидел фотографию Мидж, выходящей из дома Майо к вечеру.

— Вторая была сделана вчера вечером, — сказал Литтлджон. — Я собирался отдать ее Митчу.

— Я уверен, что есть невинное объяснение, — сказал Страйк, который не был уверен ни в чем подобном. — Если это твой лучший шанс…

— Это не так — у меня есть ко-что на Паттерсона.

— Если я захочу, я сам это достану.

— Нет, послушай, — снова заговорил Литтлджон, — я могу достать тебе кое-что для этого церковного дела. У Митча есть запись. Он не отдал ее, когда Эденсор уволил его.

— Что это за запись? — спросил скептически настроенный Страйк.

— Тот Кевин, как его называли, который вышел из церкви — Кевин Пурвис?

— Пирбрайт, — сказал Страйк.

— Да, именно так. Митч получил запись под прикрытием.

— Зачем Паттерсону тайно записывать Пирбрайта, если Пирбрайт уже рассказал Колину Эденсору все, что знал?

— Они рассорились, Пирбрайт и Эденсор, — сказал Литтлджон. — Разве нет? До того, как Пирбрайта застрелили? Они не разговаривали друг с другом.

Уровень интереса Страйка несколько повысился, поскольку это была правда, что сэр Колин и Кевин Пирбрайт поссорились, а затем практически не общались в промежутке между тем, как Кевин накинулся на Джайлса Хармона во время чтения его книги, и убийством Пирбрайта.

— Было письмо, я думаю, что это было письмо, которое Пирбрайт отправил Эденсору, — продолжал Литтлджон, его выражение лица было умоляющим, — где Пирбрайт говорил, что он собирает воедино то, что подавлял, или что-то в этом роде, так? У Митча ничего не получалось, и он послал Фару поболтать с Пирбрайтом и посмотреть, что нового она сможет из него вытянуть. Пирбрайт, видите ли, был не в себе, и Митч опасался, что если они возьмут у него интервью по телефону, то Пирбрайт проболтается в своем блоге. Он становился слишком болтливым.

— Почему Паттерсон не передал эту запись Эденсору?

— Потому что качество дерьмовое. Ничего не слышно. Фара облажалась, но потом сказала Митчу, что Пирбрайт все равно ничего полезного сказать не может.

— И это то ценное доказательство, которое, по твоему мнению, убедит меня оставить тебя на работе? Запись разговора, который нельзя услышать, не содержащая ничего полезного?

— Да, но это же ты, не так ли? — сказал Литтлджон в отчаянии. — С этим можно что-то сделать.

По мнению Страйка, если что действительно усугубляло обиду, так это попытки льстить после доказанного предательства. В очередной раз ему стоило немалых усилий сдержать прямолинейное “пошел на хрен”.

— Если она бесполезна, почему Паттерсон не выбросил ее?

— Он так и сделал — ну, засунул его в сейф и забыл о ней. Я видел ее там в последний раз, когда открывал.

— Хорошо, — медленно произнес Страйк, — принеси мне эту запись, и мы сможем еще раз поговорить о перспективах твоего трудоустройства.

Очень короткий, блядь, будет разговор.

— Спасибо, — горячо поблагодарил Литтлджон. — Спасибо, Корморан, я не могу выразить тебе свою благодарность. Мне очень нужна эта работа, ты не