приговор вынесен и отмене не подлежит. Я займу место судмедэксперта, который в последнюю минуту внезапно заболеет — ничего серьезного, уверяю тебя, но его самочувствие не позволит ему выполнить свои обязанности. Тело должно быть доставлено в офис судмедэксперта около десяти часов. Я немедленно извлеку и законсервирую cauda equina. Затем я проведу обследование тела, как того и требует закон. Также я должен буду подготовить отчет и заполнить документы, чтобы передать тело ближайшим родственникам. Разрез, который я сделаю в нижней части его спины, будет небольшим, и мой отчет даст медицинское объяснение его наличия. Никто не станет заострять на нем внимание. Все будет сделано по учебнику. Мое удостоверение личности, диплом и моя лицензия на проведение подобной практики также пройдут проверку.

Он обвел рукой комнату.

— В течение следующих тридцати шести часов, пока меня не будет с тобой, и я настоятельно прошу тебя оставаться в этих апартаментах. Чем меньше мы себя показываем на публике, тем лучше. Я подготовил все возможное, чтобы сделать мое отсутствие удобным для тебя. Выбери любую из трех спален, какая тебе больше всего понравится. В твоем распоряжении книги, музыка и видеотека: я, кстати, добавил в комплект полное собрание работ Ясудзиро Одзу[762] и рекомендую их просмотреть, если ты еще не знакома с его фильмографией. Конечно, в твоем распоряжении здесь круглосуточное обслуживание горничной и дворецким, а также полное меню для апартаментов. Ты найдешь холодильник с минеральной водой, фруктовыми соками и «Дон Периньон».

Он указал на мобильный телефон, который лежал на стеклянной столешнице между ними и добавил.

— Если тебе что-нибудь понадобится, звони мне в любое время.

Он поднялся.

— Я планирую вернуться послезавтра рано утром. Моя яхта пришвартована в гавани Саус-Бич. В тот же вечер мы доберемся до Халсиона. Я синтезирую эликсир, и ты окажешься на пути к выздоровлению, — он взглянул на часы. — Мне нужно уйти через пару минут. Есть ли что-нибудь еще, что я могу сделать для тебя, чтобы ты чувствовала себя более комфортно в мое отсутствие?

— Нет, спасибо.

— Тебе не нужны лекарства? Мышечные релаксанты? Стимуляторы?

Она покачала головой. Внезапно, поддавшись порыву, он опустился перед ней на колени и взял ее за руку.

— Констанс, я даю тебе торжественное обещание: через пару дней мы уже начнем новую жизнь на моем частном острове. Нашем частном острове. И я полностью посвящу себя твоему здоровью и счастью.

Он осторожно перевернул ее руку и поцеловал ее ладонь. Констанс улыбнулась, и он снова поднялся.

— Помни: звони мне в любое время. Я люблю тебя.

После этого он отвернулся, поднял элегантную трость из ротанга Петру Люпея и молча вышел из гостиничного номера.

37

Пока Диоген покидал гостиничный номер, Алоизий Пендергаст — все еще одетый в ветровку ФБР, порванную рубашку и брюки — входил в свой особняк 891 по Риверсайд-Драйв. Проигнорировав ленту, обозначавшую место преступления и пересекающую приемный зал, он зашел за ограждение и — после беглого осмотра, миновав ярлыки, обозначавшие обнаруженные улики и остатки порошка для снятия отпечатков пальцев — направился в библиотеку.

Здесь ничто не показалось ему неуместным, за исключением письма, которое лежало на столе. Письмо написала миссис Траск, и было оно адресовано Проктору.

Пендергаст вскрыл конверт. В письме говорилось, что из-за состояния здоровья сестры миссис Траск будет вынуждена задержаться в Олбани на одну или даже на две недели. Она извинялась, но также выражала уверенность, что уход за Констанс не доставит Проктору много беспокойства.

Пендергаст отложил письмо. На несколько мгновений он замер, прислушиваясь к пустому дому. Затем, покинув библиотеку, он быстро прошел по верхнему этажу особняка, остановившись сначала в комнатах Проктора, а затем — более подробно — в комнатах Констанс.

Дом казался покинутым. Проктор оставил много признаков, указывающих на то, что он очень спешил, и, судя по очень слабому налету пыли на поверхности мебели, он покинул дом девять или десять дней назад. Его дорожная сумка на случай чрезвычайных ситуаций также отсутствовала.

Казалось, что комнаты Констанс в последнее время вообще пустовали, но явно носили следы поспешного сбора вещей.

Стоя в темноте комнаты, Пендергаст извлек из кармана мобильный телефон и набрал номер в Ривер-Поинт, небольшом городке в пригороде Кливленда. Ответ прозвучал после третьего гудка. Пендергасту пришлось ждать в тишине еще пятнадцать секунд, пока был завершен процесс идентификации.

— Неужели это сам Мистер Секретный агент? — в трубке наконец-то раздался знакомый, хрипловатый голос, доносившийся из комнаты, освещенной только светом компьютерных мониторов и единственной свечой, горевшей во фронтонном окне. — Кажется, вы сменили номер. И телефон: iPhone 6s, если верить внутреннему хэштегу. Очень мило.

— Мим, мне нужно, чтобы вы кое-что сделали для меня.

— По какой-то причине я не удивлен — разве может нас связывать что-то кроме дела? Вы никогда не звоните для того, чтобы просто поговорить.

— Это очень срочно.

— Так всегда и бывает, — послышался нарочито драматичный вздох, — ладно, что вы задумали?

— Вы знаете моего шофера, Проктора?

— Конечно. Бывший военный, и если я не ошибаюсь, одно время служил в вашем подразделении, его первое имя…

— Очень хорошо. Он пропал без вести из особняка на Риверсайд. Это произошло, как мне кажется, примерно десять дней тому назад. Мне нужно, чтобы вы отследили его.

— Хм, это даже звучит забавно. А когда я закончу, может быть, вы сможете в ответ что-то сделать и для меня? У ФБР появилась новая игрушка, которую я хотел бы заполучить, маскирующий сотовый дуплексер[763]…

— Все, что только пожелаете. Только найдите мне Проктора — и держите меня в курсе. Спасибо, Мим.

Пендергаст вернул телефон в карман и снова огляделся.

Несмотря на нежилой вид комнаты, д'Агоста видел Констанс в доме только сегодня утром — в присутствии Диогена. Лейтенант сказал, что у его брата при себе был чемодан. И Констанс была в шляпке. Это была вещь, которую она надевала весьма редко — и то, только на время путешествий.

Диоген. То, что он пережил падение в вулкан Стромболи, казалось невероятным. Но он, тем не менее, не далее как утром находился здесь, в этом самом доме, и для этого у него мог быть только один возможный мотив: месть. Месть Пендергасту, и особенно Констанс, которая почти четыре года назад столкнула его в тот самый вулкан.

Но что-то было не так. Показания д'Агосты этим утром выявили определенные несоответствия — любопытные, тревожные несоответствия, которые Пендергаст не мог так просто объяснить.

Он открыл дверь гардероба Констанс. Хотя у нее была обширная