то, что не подвластно многим Бессмертным. Терпи… — шепот Черного Генерала, казалось, шел откуда-то издалека. — Моя мать и пятеро других богов создали этот мир. Они дали ему имя, ученик. Но оно было таким сложным и тяжелым, что вобрало в себя всю их суть. Но имя мира не смогло удержать в себе суть шестерых богов и тогда оно раскололось. Взрывом разметав свои осколки, оно создало все зримое и незримое, что тебя окружает. В том числе и ветер…

— Ветер… — повторил Хаджар. — Имя Ветра, часть имени этого мира?

— Как и любое другое имя, — кивнул Черный Генерал. — И осколки этих имен — их отражения, до сих сверкают на дне реки, омывающей границу мира.

Перед внутренним взором Хаджара предстала Река Мира и мириады духов внутри неё.

А затем очередная волна боли заставила его до крови из десен сжать зубы.

Он не мог физически осознать всего того, что ему говорил Черный Генерал.

— Ты на верном пути, мой ученик. То, что ты ищешь… то, что находиться за гранью Истинного Королевства, ты действительно найдешь в имени Ветра. Пройди этот путь до конца, чтобы мы смогли сразиться с тобой на равных.

* * *

Хаджар вновь стоял посреди бескрайних просторов океана изумрудной травы. Черный Генерал все так же сидел прислонившись спиной к серому камню и наблюдал за тем, как плывут облака по лазури высокого неба.

— Ты получил ответ на свой вопрос, мой ученик, — прошептал первый из Дарханов. — А теперь иди…

— Но…

— Иди, пока эти две рептилии не убили тело, которое мне предстоит отвоевать.

— Две рептилии?

В ту же секунду Хаджар исчез, оставив Черного Генерала в полном одиночестве. Тот, наблюдая за облаками, поднял руку. С запястья свисало несколько звеньев цепи из радужного металла.

Разорванной цепи…

— В чем честь, мой ученик, чтобы сражаться с тем, кто слабее, — синие, яркие глаза сверкнули таким жарким огнем, что его свет заполнил весь бескрайний мир.

* * *

Хаджар очнулся от глубокой медитации.

На мир уже опустилась ночь.

— Что здесь происходит?

Их дилижанс съехал с тракта, но лагерь они разбить так и не успели. Том, Рекка, Крыло Ворона и Анетт застыли в позах, которые были далеки от тех, что можно было бы счесть удобными для сна.

Будто ледяные изваяния, с открытыми, но слепыми глазами, они почти не дышали.

То же самое касалось и лошадей.

Впереди же Хаджар увидел две фигуры.

Одну из них он узнал.

Это был Чин’Аме, дракон-волшебник, глава павильона Волшебного Рассвета.

Глава 1062

— Мудрейший Чин’Аме, — поклонился Хаджар, а затем отсалютовал на манер страны драконов. — Рад приветствовать вас и вашего спутника.

Хаджар спустился с повозки и, показательно, рывком ладони отодвинул в сторону от ножен край синих одежд.

— Юный Хаджар, — кивнул дракон-волшебник. — ты возмужал за то время, что мы не виделись… Позволь представить тебе моего спутника — Министр Джу, ведающий делами внутренними и внешними.

Хаджар по-новому взглянул на второго дракона. В том, что он так же относился к Хозяевам Небес, можно было не сомневаться. И дело вовсе не в характерных рогах, рассекающих связанный в тугой пучок, черные с сединой волосы. И не в зрачках-веретенах посреди алых, как кровь, радужек.

И даже если бы Великий Мечник Орун не научил Хаджара Взору (возможности смотреть через верхние потоки Реки Мира, не погружаясь при этом в медитацию), то он все равно бы определил в министре — дракона.

Став Повелителем, а затем осознав свою волю и отыскав имя ветра, Хаджар все чаще замечал, что он иначе смотрит и чувствует окружающий мир. И что в Чин’Аме, что в Джу, он ощущал присутствие ветра в том количестве, которым не мог обладать простой человек.

Ну и на птиц они похожи не были.

— Значит вот он какой, — министр Джу, заложив руки за спину, спокойно шел по снегу. При этом его шаги не оставляли следов. Даже рукава, которые шлейфом тянулись позади его стоп, казалось, плыли в миллиметре над белоснежным покровом.

Весь внешний вид министра демонстрировал его богатство. Начиная кончиками ногтей, заканчивая головным убором, скрывшем пучок его волос.

Изумрудные одежды переливались подобно чешуе морской рыбы, а сам он благоухал ароматами, от которых даже у Хаджара начала кружиться голова.

Подойдя к Хадажру вплотную, оказавшись ниже его на целую голову, он поднял руку и длинным ногтем-когтем провел по щеке Хаджара. Тот не успел ни среагировать, ни обнажить клинок, как Джу развернулся и пошел в обратную сторону.

Он длинным, ветвящимся, змеиным языком слизнул с кончика ногтя кровавую каплю.

— М-м-м, — промычал он. — семя дракона в тебе крепче, чем в любом бастарде… Кровь чиста…. Вкус приятен и сладок. Совсем не та горькая дрянь, которая течет по жилам потомков семени.

Внезапно Джу замер, затем резко повернулся и с удивлением посмотрел на Хаджара.

— Герой Травес отдал тебе… — одновременно с тем, как Джу говорил, удивление сменялось отторжением, восхищением, презрением и даже легкой ноткой страха. — … отдал свое сердце?

Хаджар переглянулся с Чин’Аме. Он помнил, как чуть больше года назад, дракон-волшебник предупреждал его насчет министра Джу. И, кажется, ничего хорошего из этого предупреждения не следовало.

— Ты пойдешь со мной, маленький странный человечек, — безапелляционно заявил министр.

Он вытянул в сторону Хаджара руку.

Не было ни энергии, ни техники, ничего, кроме чистой, но безумно мощной воли. Хаджар увидел не просто призрачный, легкий силуэт когтистой лапы, сформировавшийся в воздухе, нет он был так же отчетлив как техники уровня Неба.

Хаджар обнажил клинок и высвободил Истинное Королевство Меча Синего Ветра. В ту же секунду все, что находилось в радиусе одного километра, стало его силой, его владениями, его землей.

На своей земле воин хозяин. Каждая веточка, каждый камень, каждый овраг ему родной брат и друг, его меч и щит.

Говорят, что истинное королевство повышает силу владельца в два раза. Истинное королевство соединенное из двух разных королевств повышало эту силу втрое.

Потоки синего ветра закружились вокруг Хаджара. Они котами лоснились