Роджер кивнул. План был не слишком хорош во всех отношениях, особенно в свете необъявленной войны, но нужно было что-то делать. Однако нанять корабль, пусть даже рыбацкую лодку, или купить билет на пассажирское судно – дело не из дешевых.

– Так-так, – Джейми запустил руку в карман, в котором лежал черный алмаз. – Схожу к судье Айрделлу, попрошу свести меня с каким-нибудь честным банкиром и продам камень. Только сначала расскажем Клэр о наших планах.

Тут Роджера окликнули.

– Мистер Маккензи!

Он обернулся. На причале с сумками в руках стояли преподобный доктор Маккоркл с секретарем и преподобный Макмиллан.

Последовал короткий обмен приветствиями и знакомство – с Джейми священнослужители виделись, когда тот заезжал за Роджером, а вот Йена не встречали, – затем повисла неловкая пауза.

– Вы отплываете, сэр? – обратился Роджер к старшему из них. – В Индию?

Маккоркл озабоченно кивнул.

– Да, сэр. Не передать, как мне жаль, что нужно уезжать и что ваш обряд… хм!

И Маккоркл, и Макмиллан в один голос убеждали его вернуться на следующий день и принять сан. Но Роджер не мог. Его разум был занят исключительно спасением Брианны. Беда вытеснила мысли о Боге. Он не желал тратить драгоценные часы на посвящение.

– На все Божья воля, – вздохнул Маккоркл. – Слышно что-нибудь о вашей супруге, мистер Маккензи?

Роджер покачал головой и забормотал слова признательности за внимание. Священнослужители пообещали молиться о нем и о благополучном возвращении его супруги. Пусть Роджера снедало беспокойство, он был тронут добротой и участием этих людей. Они расстались, обменявшись наилучшими пожеланиями.

Роджер, Джейми и Йен молча направились к гостинице, где оставили Клэр.

– Слушай, Йен, а куда ты дел ухо Форбса? – спросил Джейми, когда они свернули на широкую улицу, на которой стояла гостиница.

– Оно у меня, дядя Джейми. – Йен похлопал по кожаному мешочку, висевшему на поясе.

– Что, ради Бо… – Роджер осекся. – Что ты собираешься с ним делать?

– Приберегу, пока кузину не найдем. – В голосе Йена звучало удивление, что Роджер не понимает столь очевидных вещей. – Оно поможет.

– Разве?

Йен серьезно кивнул.

– Если предстоит непростая задача – в смысле, если ты из племени Kahnyen’kehaka, – нужно уделить время посту и молитве, чтобы духи наставили тебя на нужный путь. Нам, понятно, некогда. Однако талисман не помешает.

Роджер про себя отметил, что парень рассуждал со знанием дела.

– Его нужно захватить с собой, чтобы привлечь духов, которые позаботятся об удаче.

– Ясно. – Джейми почесал кончик носа. Он, как и Роджер, удивлялся, каким образом связаны духи могавков и ухо Форбса. Но внимание этот предмет привлечет, что правда, то правда. – Надеюсь, ты его в соль опустил?

Йен покачал головой.

– Нет, подкоптил в камине вчера ночью. Не волнуйся, дядя Джейми, оно не стухнет.

Непостижимым образом Роджер находил утешение в этой диковатой беседе. Пусть им помогают и молитвы пресвитерианского духовенства, и духи могавков. Но больше всего вселяло надежду то, что с ним его родственники – стойкие и решительные. Они не отступятся, пока не найдут Брианну, чего бы это ни стоило.

В тысячный раз Роджер проглотил ком, вставший в горле при мысли о Джемми. Мальчик в безопасности в Риверане, но как сказать ему, что мама пропала? Что ж… Говорить не придется. Они ее найдут.

Роджер решительно перешагнул порог пивной, и тут его снова окликнули.

Голос Клэр звенел от волнения. Роджер обернулся. Свекровь поднялась со скамейки у бара. За столиком рядом с ней сидела пухленькая молодая женщина и худощавый молодой человек с копной темных кудрявых волос. Манфред Макгилливрей!

* * *

– А я вас видел, сэр, два дня назад. – Манфред, извиняясь, кивнул Джейми. – Я… В общем, я спрятался, сэр, о чем очень сожалею. Откуда мне было знать. Пока Эппи не показала кольцо…

Рубин отбрасывал красноватые блики на грубые доски стола. Роджер схватил его и зажал в ладони, едва слушая объяснения – что Манфред живет со шлюхой, что та время от времени выбирается на заработки в порт близ Эдентона, что Манфред узнал кольцо, собрался с духом и разыскал Джейми – слишком много чувств нахлынуло при виде вещи, принадлежавшей Брианне.

Кольцо согрело ему сердце. Он как раз пришел в себя, когда Эпзиба сказала:

– На Окракоке, сэр. В новолуние.

Девушка откашлялась и скромно добавила:

– Леди сказала, что вы, сэр, будете благодарны за сведения…

– Конечно же, я отплачу. И отплачу щедро, – заверил девушку Джейми, но занимало его другое. – В новолуние, значит. – Он повернулся к Йену: – У нас десять дней?

Йен кивнул.

– Да, кстати, она не сказала, в какой части острова?

Эппи покачала головой.

– Нет, сэр. Я знаю, что у Стивена там дом. Длинный такой, спрятан в самой чаще.

– Ладно, найдем. – Роджер удивился, что произнес это вслух.

Манфреда одолевали тяжелые думы. Он накрыл ладонями руки Эпзибы.

– Сэр, когда вы разыщете дом… Никому не говорите, что это Эппи рассказала, хорошо? Мистер Боннет человек опасный, нельзя, чтобы он зло на нее затаил.

Молодая женщина вспыхнула и улыбнулась ему.

– Не скажем о ней ни слова! – Во время разговора Клэр внимательно осмотрела Манфреда и Эппи. Она перегнулась через стол и пощупала лоб парня, покрытый сыпью. – Молодой человек, опасность, которая грозит ей от вас, гораздо серьезнее той, что исходит от Боннета. Ты рассказал ей?

Манфред побледнел. Роджер заметил, что он и впрямь выглядит нездоровым – похудел, скулы заострились.

– Рассказал, фрау Фрэзер. Первым делом.

– Про сифилис, что ли? – Эпзиба пыталась говорить небрежно, но Роджер заметил, как она сжала руку Манфреда. – Сказал, да. А я ответила, что ничего страшного. У меня было несколько клиентов с сифилисом, которые промолчали. Если суждено заболеть, что ж… На все Божья воля, так ведь?

– Нет, – покачал головой Роджер. – Ничего подобного. Идите с миссис Клэр, вы оба. И делайте все, что она говорит. Все будет хорошо. Правда? – несколько неуверенно спросил он у Клэр.

– Правда, – сухо ответила она. – К счастью, у меня с собой есть немного пенициллина.

Манфред смущенно посмотрел на нее.

– Хотите сказать, meine Frau, что можете нас вылечить?

– Вот именно. Я пыталась тебе сказать это до того, как ты сбежал.

У Манфреда отвисла челюсть. Эпзиба обескураженно смотрела на него.

– Liebchen! Любимая! Я смогу вернуться домой! Мы вместе вернемся! – быстро добавил он, заметив, как изменилось ее лицо. – Мы поженимся, мы вернемся домой, – твердил Манфред на разные лады, сперва неуверенно, затем все тверже.