– Я же мог и не справиться.

– Я в тебя верил, – твердо ответил я. – Ты же мой брат.

После этих слов Лар сам обнял меня и внезапно разрыдался. Нет, он не всхлипывал и не издавал прочих соответствующих рыданиям звуков, но его чувства буквально захлестнули меня и заставили пожалеть, что я так поступил. Прижав его к себе покрепче, я стал забирать его боль, его обиду, его страх, уменьшая эти эмоции, а взамен даря покой и любовь.

– Алекс, я так за тебя испугался… – прошептал Лар.

В этот момент я осознал, что не все средства хороши для достижения цели, поэтому только сказал в ответ:

– Прости меня… Прости, если сможешь.

Мы еще постояли немного, обнявшись и ощущая друг друга безо всяких способностей вожака, а потом полетели обратно к стае. В этот день я больше про обучение не заикался, давая брату время прийти в себя. Ничего, главное уже было сделано, и мешающий барьер пройден. Какой ценой – это вопрос другой, но теперь я был абсолютно уверен в том, что дальше все пойдет по накатанной дорожке, ведь осталось совсем немного.

Вернувшись, я обнаружил, что к нашему гнезду стали прибывать подводы для брусков. Те драконы, которые успели подкрепиться, аккуратно их грузили, помогая гномам, чтобы уже завтра с утра те могли отправиться в обратный путь. Как я понял, мои идеально гладкие бруски будут использоваться частично для замены дорожного камня в столице, а частично – для постройки нового города, который начал образовываться на месте моего завода по производству стекла. Понаблюдав за процессом погрузки, я решил никому не мешать и до самой ночи беседовал с Мудрейшей.

Уж очень меня заинтересовал тот любопытный факт, что я внезапно стал с легкостью оперировать чужими чувствами. В ответ бабушка рассказала мне самую главную тайну драконов, поведав об их способности, благодаря которой они могли улаживать конфликты между разумными расами. Оказывается, для этого им не нужна была ни сила, ни драконий выдох, ни иммунитет к магии, а лишь умение изменять самые обычные чувства. Ведь это так просто! Убери в нужное время агрессию – и нападение не состоится, в определенный момент подави обиду – и назревающий конфликт не достигнет взрывоопасной точки, слегка усиль осторожность – и захватническая война уже не начнется.

Причем это воздействие могло производиться как на отдельных личностей вроде вождей или глав государств, так и на обычную толпу. Правда, существовал один нюанс – драконы могли только изменять уже существующие чувства, слегка уменьшая их силу или, наоборот, активизируя эмоции, но не навязывать разумным свои. Вот поэтому у стай хранителей никогда не получалось привить своим подопечным любовь к ближним или же насильно заставить тех образовать союз с расой, заметно от них отличавшейся. Они просто сглаживали конфликты, убирали чрезмерную напряженность в отношениях, но никогда не старались таким образом объединить различные государства, народы или расы.

Мудрейшая рассказала мне, что на заре мира такие попытки были, но все они заканчивались очень печально. Дело в том, что навязанные извне чувства являлись очень слабыми и недолговечными, а когда они исчезали, результат было несложно предсказать. В памяти драконов сохранились два самых ярких примера экспериментов по изменению методики воздействия. Первый опыт был, когда раса делхов, похожая на гипертрофированных орангутангов и жутко ненавидевшая своих соседей хварков – людей с красной шерстью и кошачьими мордочками, вдруг получила от своих хранителей сильнейшую любовь, позволившую им объединиться и начать жить дружно.

Первое время драконы ликовали, их замысел удался, но мирная жизнь продлилась недолго. Как только крылатые перестали подпитывать чувство любви, делхи задумались – не перепились ли они накануне грибного отвара, что буквально за несколько дней превратил их в слабых и беспомощных существ? Ну а потом вполне закономерно разозлились. И в тот момент, когда стая хранителей с гордостью рассказывала остальным, что у них все получилось, в селениях хварков началась бойня. Те поначалу даже не поняли, почему такие дружелюбные делхи вдруг резко изменились, но вскоре осознали, что вся их дружба была притворством, и стали отчаянно сопротивляться истреблению. Когда же драконы вернулись, то обнаружили только разрушенные поселения и множество трупов, а вскоре после этого обе подвергшиеся эксперименту расы полностью вымерли, показав, что никакие привнесенные извне чувства не бывают долговечными.

Второй эксперимент проводился гораздо позднее, почти перед самым началом Войны кланов. Он был гораздо более масштабным, и результаты оказались намного печальнее. После него в восточной части материка почти не осталось представителей человеческой расы, а три других разумных вида скатились к уровню первобытнообщинного строя. Вот тогда драконы осознали, что непохожие расы объединять нельзя, а все конфликты необходимо сглаживать лишь подавлением чувств, но не их навязыванием. Именно поэтому все хранители так удивились, когда я сказал, что сумел объединить такое количество различных рас и народов, ведь ранее подобное считалось просто немыслимым.

Когда Мудрейшая закончила рассказ, я надолго задумался. Да, я и раньше обладал способностями к эмпатии, которая позволяла мне слышать чужие чувства, но сейчас вдруг осознал, что могу с легкостью их изменять, и это вызывало множество вопросов. И в первую очередь: а надо ли это мне? Несомненно, в случае, когда упертый торговец не захочет уступать, я могу вызвать у него обожание к своей особе и получить товар почти даром. Ну а в остальном? Разве смогу я благодаря этой способности завести себе приятелей, друзей? Ведь я даже не смогу предугадать, что произойдет с собеседником, когда мое воздействие пропадет. Вдруг я вечером добьюсь того, что он будет видеть во мне своего любимого сына, а уже наутро захочет вонзить мне нож под ребра?

Да и на родственников воздействовать тоже бесполезно. Во-первых, они и так хорошо меня знают и любят такого, каким я им кажусь, а во-вторых, это будет просто подло. Так что еще одна моя недавно открывшаяся способность отправляется в ящик с надписью «До востребования». Пока мне она не пригодится, ведь я еще планирую побродить по этому миру, завести себе новых друзей, а с ее использованием никогда не смогу быть уверенным в том, искренни их чувства или же навязаны мной.

Поблагодарив Мудрейшую за урок и рассказ, я отправился к укладывающимся на ночлег гномам, которые хотя уже успели соорудить себе хибарки, но все равно ложились отдыхать рядом со спящими драконами. Отыскав сонного Вишню, я уточнил у него несколько интересных моментов. Оказывается, так же как и мы с Алоной, на второй день все мастера перестали испытывать неприятные ощущения вблизи Драконьего кряжа. Кроме того, я с интересом узнал, что Сарионо договорился с ними о строительстве большого бассейна неподалеку от гнезда. Хотя до реки было рукой подать, но все-таки вода рядом с домом – это было бы для драконов просто шикарно.

Хмыкнув, я не стал вмешиваться. Пусть стая сама решает, как ей будет удобнее. Все равно за работу гномов платит сам король, так что Вишня даже был рад, что у крылатых оказались такие долгосрочные проекты. Также он сообщил мне по секрету, что Шаракх поручил ему оценить возможности взаимодействия драконов с гномами, и если все будет складываться удачно, то совсем рядом с гнездом должен будет появиться небольшой гномий городок. Я был этому только рад, но отпускать главного мастера пока не стал, а сменив тело, поинтересовался, сможет ли он мне посодействовать в одном эксперименте. Просто мне хотелось уточнить – способность влиять на чувства разумных дается мне вместе с телом или же с кровью? Вишне я объяснил, что никакого вреда ему не причиню, просто у него, возможно, появятся некоторые чужие чувства, о которых он должен будет сообщить. Почесав в затылке, гном махнул рукой и согласился.