— А как вы надеетесь получить от нее шкатулку? — поинтересовался Зедд. — Знать, где она, — это одно, а добыть — другое.

Кэлен спокойно улыбнулась.

— Королеве Милене продался этот змей в серебряном балахоне. Ему предстоит неприятная встреча с Матерью-Исповедницей.

— Джиллер? Так он ушел к королеве Милене? — Зедд нахмурился. — Думаю, он весьма удивится, когда я снова погляжу ему в глаза.

— Предоставь это мне, — возразила Кэлен. — Он ведь мой волшебник. Я сама управлюсь с ним.

Ричард переводил взгляд с Кэлен на Волшебника. Великий Волшебник и Мать-Исповедница рассуждали о том, как наказать непутевого волшебника, словно речь шла о прополке в огороде. Ричард вспомнил, как отец говорил, что взял ту Книгу, чтобы она не попала в злые руки. В руки Даркена Рала.

Неожиданно для себя он сказал:

— Возможно, у него были серьезные причины, чтобы поступить так.

Оба повернулись к Ричарду, словно только что его заметили.

— Серьезные причины? — выпалила Кэлен. — Жадность — вот какая у него была причина! Он сбежал от меня, оставив меня одну с преследователями.

— Иногда у людей бывают незаметные для других причины поступать так или иначе. Может, он считал, что более важна шкатулка.

Кэлен, видимо, была поражена и ничего не сказала.

— Может, ты и прав, — задумчиво сказал Зедд. — Может, Джиллер действительно узнал, что шкатулка у королевы, и решил спасти шкатулку. Он много знал о шкатулках Одена. — Зедд насмешливо улыбнулся, глядя на Ричарда. — Может, Искателя Истины ждет открытие. Может, он найдет в Тамаранге друга.

— А может, и нет, — заметила Кэлен.

— Скоро узнаем, — вздохнул Волшебник.

— Зедд, — начал Ричард, — вчера мы были в городке под названием Хорнерз-Милл.

Зедд кивнул.

— Я был и там, и в других подобных местах.

— Но ведь это не вестландцы! Это не могли быть они. Я просил передать Майклу, чтобы он собирал войско для защиты Вестландии. Но я не говорил ему, что надо на кого-то нападать, тем более на безоружных людей. Вестландцы не могли этого сделать.

— Это не вестландцы. Я не получал от Майкла никаких вестей и не виделся с ним.

— Тогда кто?

— Это сделали люди Рала, по его приказу.

— Ерунда какая-то, — сказала Кэлен. — Они же хранили верность Д'Харе. Там стоял гарнизон Народной армии мира, но всех солдат, до одного, убили.

— В том-то и дело.

Оба слушателя выглядели озадаченными.

— Это совершенно бессмысленно, — возразила Кэлен.

— Это Первое Правило Волшебника.

— Что такое? — нахмурился Ричард.

— Первое Правило Волшебника гласит: люди глупы. — Ричард и Кэлен неодобрительно переглянулись, но продолжали слушать. — Люди глупы, и, если правдоподобно объяснить, почти все поверят во что угодно. Люди глупы и могут поверить лжи, оттого что хотят верить, будто это правда, или оттого что боятся знать правду. Головы людей полны всякими знаниями и верованиями, большинство из которых ложны, но все же люди в это верят. Люди глупы: они редко могут отличить правду от лжи, но не сомневаются, что способны на это. Тем легче их одурачить.

Зедд взглянул на Ричарда, ожидая возражений, но их не последовало. Он продолжал:

— Именно из-за Первого Правила волшебники древности создали Исповедниц и Искателей Истины, чтобы устанавливать Истину там, где это важно. Рал знает Правила Волшебника и пользуется Первым из них. Людям нужна какая-то цель, а чтобы иметь цель, им нужны враги. Легко вести за собой людей, когда им дана цель. Для них это важнее Истины, которая на самом деле мало кого интересует. Даркен Рал дал им врага — конечно, не себя, а другого, дал им ощущение цели. Люди глупы, они верят в то, во что хотят верить.

— Но ведь это были его люди, — возразила Кэлен. — Зачем ему убивать сторонников?

— Вы могли заметить, что там убиты не все. Некоторых истязали или насиловали, но оставили в живых, чтобы они могли бежать и рассказывать всем, что видели. Вы также могли заметить, что никого из солдат Рала не оставили в живых, чтобы те не смогли оспорить рассказанной истории. Здесь не так важна правда, как то, что этой истории поверят, потому что она дает цель и врагов, против которых можно объединиться. Уцелевшие разнесут рассказы об этом по всему миру. И пусть Даркен Рал разрушил несколько верных ему городов и убил горстку солдат, зато он приобретет во сто крат больше сторонников, которые будут искать у него защиты от врага. Истина мало кому нужна, она не дает цели, она просто существует.

— Но это же неправда, — заявил пораженный Ричард. — Как Рал мог устроить такое? Как могли люди поверить этому?

Зедд сурово посмотрел на Ричарда.

— Ты ведь знал ситуацию лучше других, знал, что это не вестландцы, но все же сомневался. Ты боялся, что это может оказаться правдой. Бояться чего-то — значит принимать такую возможность. Допускать возможность первый шаг к вере. Ты еще достаточно умен, чтобы усомниться. А подумай, как легко поверить во что угодно людям, которым даже не приходит в голову сомневаться. Для большинства важна не правда, а общая цель; и Рал достаточно умен, чтобы им это дать, — Зедд значительно посмотрел на слушателей. — Это Правило называется Первым, потому что оно самое важное. Запомните это.

— Но те, кто убивал, знали, что это убийство. Как они могли?

Зедд пожал плечами.

— У них была цель. Они сделали это ради общего дела.

— Но ведь это противоестественно. Убийство противоестественно.

Волшебник улыбнулся.

— В природе не существует жизни без убийства.

Ричард понимал, что Зедд провоцирует, намеренно высказывает мысли, способные его возмутить, но он был сильно возбужден, так что не мог не спорить.

— Но ведь это относится не ко всей природе. Так — у хищников, и только для того, чтобы жить. Посмотри на эти деревья. Им и в голову не приходит никого убивать.

— Нет жизни в природе без убийства, — повторил Зедд. — Каждое живое существо убивает.

Ричард посмотрел на Кэлен в поисках поддержки.

— Не смотри на меня, — ответила та, — я давно знаю, что спорить с волшебниками — пустая затея.

Ричард поднял голову и посмотрел на прекрасную сосну, возвышавшуюся над ним. Он вдруг понял, что хотел сказать Зедд. Он поглядел на ветви, которые вытянулись во все стороны в многолетней борьбе за свет для себя в ущерб соседним деревьям. Успех лишал жизненного пространства молодую поросль, и ей нередко мешала расти тень дерева-прародителя. Несколько ближайших к сосне деревьев были слабыми и хилыми, все они — жертвы большого дерева. «Верно, — подумал он, — природа идет к цели через убийство».