В своем новом сингле «London Calling» Clash кричали, что «дутая битломания испустила дух», однако в отношении главного инспиратора битломании такое заявление звучало безосновательно. В 1979 году Пол Маккартни попал в «Книгу рекордов Гиннесса» как «самый успешный композитор всех времен»: на тот момент он сольно или в соавторстве написал 43 песни, каждая из которых продалась миллионным тиражом и более, и имел на своем счету 100 миллионов проданных пластинок-синглов и столько же пластинок-альбомов.

Влиятельные люди лондонского музыкального бизнеса собрались в отеле «Савой», чтобы посмотреть, как он будет получать специальную награду — покрытый родием диск — из рук одного из учредителей «Книги» Норриса Маквертера. На их аплодисменты он ответил двумя поднятыми большими пальцами — жестом неизменного бодрого оптимизма, который уже начал постепенно вытеснять бас скрипичной формы в качестве его торговой марки.

В конце ноября Wings шестой модели прошли первую обкатку в ходе двухнедельного британского турне, однако вместо привычных для предыдущего состава стадионов на этот раз они играли в основном в зданиях. Первые концерты состоялись в Ливерпуле, только не в театре «Эмпайр», а в более камерном «Ройал корт». В первый вечер Пол зарезервировал ближние места в партере для большой группы своих родственников во главе с прославленной (в песне «Let ‘Em In») тетей Джин. Двое его новых музыкантов были поражены тем, как он нервничает, готовясь выступать перед членами собственной семьи.

Wings также дали бесплатный дневной концерт для его прежней школы, Ливерпульского института, причем как для мальчиков, так и для девочек из когда-то недоступной цитадели через дорогу. Дж. Р. («Баз») Эдвардс, который был при Поле директором школы, к тому времени уже давно вышел в отставку, и теперь его пост занимал бывший учитель географии Б. Л. («Блип») Паркер. Однако если Баз подвергал рок-н-ролл всяческим гонениям, то Блип явился на концерт вместе с учениками и шумел и хлопал не хуже молодежи.

Холли и Джубер были первоклассными музыкантами и, кроме того, прекрасно ладили друг с другом, по-видимому совершенно не желая влезать в хитросплетения внутренней политики Wings. И все же, хотя Пол, как всегда, работал на сцене с полной отдачей, после концертов явственно ощущался некий эмоциональный спад. Стив Холли вспоминает первые признаки, свидетельствовавшие об увядании интереса к идее Wings как таковой, хотя в тот момент он еще этого не осознавал. «Мы уходили со сцены, и я говорил: „Это было отлично, правда?“ А Пол всего лишь отвечал: „Да, было ничего“. Ну и я просто думал себе: „Что я-то в этом понимаю? Человек ведь в Beatles играл“».

После недели аншлагов в «Хаммерсмит Одеон» последние два концерта предстояло дать в Шотландии, впервые в его новом статусе современного Робби Бернса. 17 декабря в Глазго в зале «Аполло» кэмпбелтаунские волынщики, которые ждали своего момента на улице у пожарного выхода, во время «Mull of Kintyre» всей толпой взбежали по лестнице, чтобы удивить всех неожиданным торжественным появлением на сцене.

Окончательным знаком реабилитации стало его возвращение в британские сингловые чарты. Следуя примеру Джона и Йоко в далеком 1971 году, он выпустил рождественскую песню — под собственным именем, записанную в режиме «безумного профессора», то есть Пол в одиночку играл на всех инструментах: басу, гитаре, клавишных, барабанах, перкуссии. Хотя по сравнению с мрачной, наставительной «Happy Xmas (War Is Over)» его «Wonderful Christmastime» была легкомысленной, как мишура, она попала на шестое место и с тех пор навсегда заняла свое место среди фаворитов праздничного сезона, заработав к этому моменту примерно 15 миллионов долларов и вдохновив многочисленные кавер-версии.

Пока Британия погружалась в предрождественскую истерию, постоянной темой новостей оставался кризис в Камбодже, теперь переименованной в Кампучию, где тысячи беженцев пытались спастись от кровавого диктатора Пол Пота и где свирепствовали болезни и голод. С Полом, только что вернувшимся с гастролей, неожиданно связался не кто иной, как генеральный секретарь ООН Курт Вальдхайм. Он спросил, не согласится ли Пол в рамках ооновской кампании помощи Кампучии дать благотворительный концерт, воспользовавшись текущими праздниками как идеальным поводом для людей проявить щедрость и добрую волю. Невзирая на сжатые сроки, Пол сразу согласился.

Мероприятие, первоначально планировавшееся как одноразовое выступление Wings, быстро переросло в первое для британского рок-сообщества проявление коллективной социальной ответственности. Всего под руководством Пола будет организовано четыре концерта в помощь Кампучии, которые пройдут в «Хаммерсмит Одеон» начиная с первого дня после Рождества и в которых примет участие впечатляющее созвездие старых и новых талантов: Queen, Who, Specials, Pretenders, Clash, Ian Dury and the Blockheads и Элвис Костелло.

Сразу же поползли слухи, что финальный концерт 29 декабря, с Wings в качестве хедлайнеров, может, наконец, стать моментом воссоединения Beatles. Джордж и Ринго согласились принять участие при условии, что будут играть не только с Полом, но и с другими музыкантами. Что касается Джона, то, хотя теперь он мог свободно вернуться из своего нью-йоркского изгнания, он не захотел иметь с этим мероприятием ничего общего и не передумал даже после личной просьбы Курта Вальдхайма. А когда пресса разузнала про участие Джорджа и Ринго, те тоже решили сдать назад.

Оставшись один, Пол в дополнение к Wings вывел под занавес последнего шоу тридцать членов своего Rockestra, которые все — кроме вечного левака Пита Тауншенда — были разодеты в серебристые фраки и цилиндры. Продолжал ходить слух, что Джон все-таки передумал и тайком наблюдал за действом из-за кулис. В ходе отделения Wings на сцену выехал маленький заводной робот, запущенный каким-то шутником из рабочих сцены. «Это не Джон Леннон», — немедленно прокомментировал Пол.

Таким образом, для Пола этот год, да и все десятилетие, завершались на высокой ноте: он заслужил уважение публики и имел все основания для гордости. И грядущий 1980 год тоже выглядел многообещающе. У McCartney Productions Ltd появился новый управляющий директор — молодой и предприимчивый австралиец по имени Стив Шримптон, ранее возглавлявший EMI Music Australia. Как повелось при его предшественнике Брайане Бролли, в задачу Шримптона одновременно входило оперативное руководство офисом на Сохо-сквер, 1 и выполнение всех обязанностей персонального менеджера Пола, кроме одной — хоть в чем-то или как-то пытаться им командовать.

Новый год готовил Шримптону первое серьезное испытание — гораздо более серьезное, чем он мог предвидеть. Японской промоутерской фирме Udo Music наконец, после месяцев терпеливой дипломатии, удалось уговорить свое правительство отменить запрет Полу на въезд в страну — тот, который был наложен из-за его судимости 1973 года по делу о наркотиках и из-за которого в 1975 году сорвался готовившийся визит второго состава Wings в Японию. Не дожидаясь окончания семилетнего карантина, ему вместе с шестым составом Wings разрешили приехать с двухнедельным туром, который стартовал 16 января.