– Чем могу вам помочь, миледи? – любезно поинтересовалась матушка Ранильда и пригласила посетительницу присесть на скамью у очага.

Она не сделала при этом книксен и вообще ничем не продемонстрировала, что признает высокое положение гостьи. Мало того, Кларисса вдруг почувствовала, что это она должна выказать почтение женщине, которая выглядела в своих владениях настоящей королевой.

– Я приехала купить у вас лекарств. – Кларисса тихонько уселась на край скамьи. – В Олбербери много о вас говорят и очень хвалят.

Голубые глаза матушки Ранильды вспыхнули.

– Правда? – Она отошла к полкам, взяла кувшин и разлила по двум кубкам ярко-золотую жидкость. – А вы, госпожа?..

– Леди Кларисса д’Обервиль.

– А-а, воспитанница лорда Фицуорина, – кивнула хозяйка, словно у нее в мозгу сложилась какая-то мозаика, и протянула гостье кубок. – Мед, – пояснила она, – из моих собственных ульев.

Кларисса поблагодарила и пригубила напиток. По языку разлился вкус лета, и вскоре по всему телу распространилась приятная теплота.

– Великолепно! – похвалила она, прикидывая в уме, что может быть известно о ней знахарке. Без сомнения, расстояние сплетням не помеха.

– У меня найдется лишняя бутылочка, если захотите прикупить моего меда.

– Благодарю вас. С удовольствием приобрету его.

Матушка Ранильда склонила голову, пристально разглядывая Клариссу:

– Но мне любопытно, миледи, почему вы пришли ко мне, а не к аптекарю в Шрусбери или не обратились к монахам из нового монастыря вашего лорда.

– Потому что я наслышана о вашей репутации, – ответила Кларисса, благодаря Бога за то, что не подвержена привычке краснеть. – Про вас говорят, что вы и впрямь про все на свете знаете.

– Прискорбно, коли доживешь до моих лет и не будешь ничего знать, – усмехнувшись, колко ответила Ранильда. – Расскажите мне, что именно вам необходимо.

Кларисса начала перечислять. В ее списке значились мазь и порошок из чернильных орешков; жимолость – от кашля и малярии; полынь – испытанное средство против внутренних паразитов; мазь из норичника – от раздражения кожи. Матушка Ранильда приподняла брови, услышав про сок белого мака, но молча поставила бутылку на стол, рядом с медом.

Кларисса сложила руки на коленях и опустила глаза.

– Еще мне сказали, что вы также искусны в изготовлении эликсиров, которые исцеляют не только тело, – пробормотала она.

– Ага, теперь мы переходим к самому главному, как я понимаю, – с удовлетворением проговорила хозяйка. – Вам нужен любовный напиток? Хотите пленить какого-то мужчину?

Взгляд Клариссы с негодованием метнулся на матушку Ранильду.

– Разумеется, нет! Как вам такое только в голову пришло!

Матушка Ранильда издала краткий смешок:

– Успокойтесь, миледи, я всего лишь спросила, поскольку это самая распространенная причина, которая приводит в мой дом молодых женщин. Вторая – средство от их растущих животов.

Кларисса поджала губы.

– Такого эликсира мне тоже не требуется, – сухо сказала она.

– Тогда чего же вы хотите?

Девушка сглотнула, чувствуя себя беззащитной под прямым взглядом знахарки.

– Мой… мой опекун лорд Фицуорин два месяца назад потерял жену, – сказала она. – Я хочу хоть как-то облегчить его горе.

Матушка Ранильда скрестила руки на груди, и глаза ее сочувственно блеснули.

– Я не продаю такое лекарство, как время, дитя мое, – мягко сказала она.

– Наверное, я плохо выразилась. Я хочу приобрести нечто такое, что поможет лорду Фицуорину переносить скорбь. Такое ощущение, что он заледенел внутри. Он ни слезинки не пролил после смерти любимой жены, но я знаю, что слезы копятся у него внутри и рано или поздно станут непосильным бременем.

Ранильда посмотрела на посетительницу долгим тяжелым взглядом:

– То, от чего взрослый мужчина будет плакать… Такого средства у меня на полках нет. То, что вам нужно, нельзя растолочь в ступке и растворить в питье.

– А что это такое?

– Вы должны найти это средство сами. Дайте руку.

Кларисса замешкалась, но повиновалась. Служанки говорили, что матушка Ранильда умеет читать будущее человека, разглядывая линии на его ладони. Вообще-то, Клариссе не особенно хотелось узнать свое будущее, но любопытство пересилило страх.

Знахарка пару минут изучала ее ладонь, проводя по линиям крепким указательным пальцем и время от времени прищуриваясь.

– Что вы видите? – не выдержав, спросила Кларисса.

– Ты словно тихая вода, – пробормотала Ранильда. – Спокойная и прозрачная, но глубже, чем кажешься. Люди, которые тебя знают, не ценят тебя, а напрасно. А может быть, им только кажется, что они тебя знают. Ты не боишься перемен, но при этом не желаешь меняться. Твои желания лежат в другой стороне.

Кларисса хотела было выдернуть руку, но Ранильда лишь еще крепче ухватилась за нее. Взгляды двух женщин встретились.

– Так или иначе, в грядущем я вижу у тебя мужа и ребенка, – сказала знахарка и нахмурилась. – Однако оба они по другую сторону большой опасности.

– Какой еще опасности?

– Я вижу там огонь, и зависть, и ненависть… И все это произойдет очень скоро.

Кларисса все же выхватила руку и вскочила.

– Сейчас вы жалеете, что пришли, – сказала Ранильда, вновь переходя на «вы», и понимающе кивнула. – Возможно, вы правы, дитя мое, – визит ко мне мог наложить необратимый отпечаток на вашу судьбу. А сейчас ступайте домой и молитесь, чтобы вы успели.

– Куда успела?

Дрожащими руками Кларисса высыпала на стол серебряные монеты и сложила снадобья в принесенную с собой ивовую корзину.

– К остатку вашей жизни на этой земле. – Ранильда смела деньги в кошелек, висящий у нее на плетеном поясе, и резко махнула рукой к двери. – Идите, дитя мое! Торопитесь!

Озадаченная и взволнованная, Кларисса вышла из дома на морозный свет позднего утра. До Олбербери было чуть менее двух часов верхом. Может ли за такое время случиться нечто страшное, о чем предостерегала ее Ранильда?

Сержант подсадил ее в седло. Схватив поводья, Кларисса вывела кобылу на обратную дорогу и взяла такой темп, что у конюха поползли вверх брови.

– Я извиняюсь, миледи, – сказал он, – но земля-то, вишь, больно крепкая, чтобы вот так лошадку-то гнать. Захромает ведь бедняжка к утру, и вся недолга.

Кларисса перевела лошадь с рыси на шаг.

– Очень уж хочется поскорее попасть домой, – пояснила она, – но калечить лошадь я, конечно, не стану.

Она похлопала животное по шее и постаралась сдержать нетерпение. Только что светившее над головой солнце исчезало в хмуром облаке, предвещавшем снегопад. Не исключено, что завтрашнюю поездку придется отложить.