с вами случилось.

– Томми? Где он?

Палатазин заморгал, сомневаясь, сон все это или нет.

– Внизу. С ним все хорошо.

Палатазин долго смотрел на нее, а потом его лицо опало, словно разбитое зеркало. Он взял ее ладонь обеими руками и поднес к губам.

– О господи! Ты не умерла… ты не умерла.

– Все в порядке, – тихо сказала Джо и провела рукой по его лбу к волосам. – Теперь все будет хорошо, вот увидишь…

Минуту-другую Палатазин не мог произнести ни слова, а потом проговорил слабым, отрешенным голосом, подсказавшим ей, как отчаянно он цепляется за сознание:

– Вампиры погибли.

– Погибли? Как?

– В океане. В соленой воде. Море разбушевалось, и… может быть, кто-то из них выбрался, но немногие… немногие. Думаю – надеюсь, – что их король тоже погиб. Я не видел его после начала землетрясения, но…

Палатазин вспомнил отца Сильверу, его молодого спутника и женщину-вампиршу, которая нашла в себе силы отказаться от своего существования и тем самым спасти и его, и Томми. Он будет молиться о них, потому что они были храбрецами и, вместе взятые, их действия помогли остановить продвижение армии вампиров. Отец Сильвера мог и выжить, но Палатазин сомневался в этом. Он был уверен, что священник погиб, сражаясь, а король вампиров нашел смерть либо под обломками рухнувшего замка, либо в бурлящем котле соленой воды. Если же нет… Палатазин закрыл глаза. Он не мог даже подумать о такой возможности, пока не мог. Но на данную минуту рост вампирской раковой опухоли остановлен.

– Что мы теперь будем делать? – спросила Джо.

Он открыл глаза:

– Будем жить дальше. Подыщем себе другое место. Оставим в прошлом то, что случилось с нами. Но ничего не забудем. Они не ожидали, что мы окажемся такими крепкими. Они не ожидали, что мы сможем даже защищаться. Но мы смогли. И сможем еще раз, если понадобится…

Он умолк, а затем слабо улыбнулся:

– Как ты думаешь, теперь я сумею найти работу шефа полиции в каком-нибудь маленьком городке? Очень далеко отсюда.

– Да, – тихо ответила она и улыбнулась в ответ. – Я знаю, что ты сумеешь.

Он кивнул:

– Какое-то время я… не буду таким, как прежде, Джо. Ты должна помочь мне понять и… справиться с тем, что произошло.

– Я помогу.

– И Томми тоже, – добавил он. – Его родители погибли, он до сих пор точно не знает, что случилось с ним той ночью и как он добрался до нас. Возможно, было бы… лучше, если бы Томми и дальше ничего не знал, но боюсь, что однажды он все-таки вспомнит. Мы с тобой должны быть крепкими ради него.

– Да, – пообещала она.

Палатазин сжал и поцеловал ее руку.

– Моя милая Джо, – прошептал он. – Крепкая, как скала.

– Я не оставлю тебя, – сказала Джо. – Буду спать внизу на полу, если потребуется, но не оставлю тебя, пока ты снова не встанешь на ноги.

– Спаси Господь того врача, который попробует тебя выдворить.

Взглянув на ее сияющее лицо, Палатазин понял, что должен ей рассказать кое-что еще, но не может, пока не может. Он знал, что вампиры погибли, но зло, создавшее их и даровавшее им силу, все еще живо, где-то в самых дальних пределах, где мир колышется между светом и тьмой, где царствуют создания ночи. Зло может вернуться, вероятно, в ином обличье, но с той же ужасной целью. В этот раз оно получило урок и вряд ли повторит прошлые ошибки.

И его отец бродит среди развалин монастыря на вершине горы Джегер вместе с другими ухмыляющимися тварями из деревни, в которой прошло детство Палатазина. Когда-нибудь отец обретет упокоение, все они обретут, и Палатазин ощущал уверенность, что если и не его собственная рука направит этот кол, то чья-нибудь еще… возможно, рука Томми, который станет старше, сильней и мудрей. Но это все дела далекого будущего, и он не хотел думать об этом прямо сейчас.

Предметы перед глазами Палатазина начали расплываться. Джо никогда не казалась ему прекрасней, чем сейчас; жизнь никогда не казалась таким драгоценным даром.

– Я люблю тебя, – сказал он.

– И я тебя люблю.

Джо наклонилась и поцеловала его в щеку, слезы капали с ее лица на его, и когда она подняла голову, то увидела, что он снова уснул.

III

Ровно в десять часов вечера Гейл встала со своей койки и направилась к двери казармы. Люди еще не спали и шептались в темноте, но никто не обращал на нее внимания. Внезапно заплакал ребенок, проснувшийся от кошмара, и женский голос что-то успокоительно зашептал ему как раз в тот момент, когда Гейл подошла к двери и выскочила в холодную темноту пустыни.

В небе сверкали звезды, но луны не было, за что Гейл искренне ее поблагодарила. Всего несколько силуэтов двигались по дороге. В других казармах горел скудный свет, время от времени в ночи вспыхивали огни сигарет. Гейл обогнула угол дома и внезапно попала в луч яркого белого света фар. Джип с двумя патрульными остановился позади нее, и она тут же замерла на месте.

– Комендантский час с десяти вечера, мисс, – сказал один из патрульных. – Вы слышали об этом?

– Ох, комендантский час? Простите, я не знала, что нарушаю правила. Просто решила немного прогуляться и подумать.

– Угу. К какой казарме вы приписаны?

– Вон к той, далеко отсюда.

Она показала на здание примерно в шестистах ярдах от них, по ту сторону дороги.

– Вечером лучше находиться в казарме, мисс. Забирайтесь, мы вас подбросим.

– Нет, я правда…

Она замолчала, нахмурилась и попыталась выдавить хоть немного слез. Все, что у нее получилось, – это потускневшее выражение лица, но Гейл решила, что и так сойдет.

– Мне… нужно побыть одной. Пожалуйста. Мне нужно подумать.

– Комендантский час с десяти вечера, мисс, – повторил патрульный и посмотрел на часы. – Сейчас десять ноль восемь.

– Я… потеряла своего мужа во время землетрясения, – тихо проговорила Гейл. – Мне просто нужно прогуляться. Стены давят на меня.

Первый патрульный кивнул, оглянулся на товарища и снова посмотрел на Гейл. Лицо его чуточку смягчилось, но взгляд оставался жестким.

– Мне очень жаль вашего мужа, мэм, однако, боюсь, вы должны соблюдать комендантский час, как и все остальные. Но я, конечно, не думаю, что кому-то помешает, если вы закончите свою прогулку. Ты не возражаешь, Рой?

– Не-а, – ответил второй патрульный и запустил мотор.

– Значит, договорились. После прогулки сразу в казарму, мэм. Спокойной ночи.

Он резко отсалютовал, и джип прокатился мимо нее, задние стоп-сигналы вспыхнули на мгновение красным, а затем машина