– Такова жизнь, – ответила Деора. – Не медлите.

– А что? – спросила Гаота. – Гига тоже обучен колдовству?

– Самое нужное он умеет, – ответила Деора. – И он очень хороший проводник. Настолько хороший, что если бы пришлось выбрать – ради вашей же безопасности – с кем вам лучше идти через этот лес – со мной или с ним, я бы предпочла, чтобы вы пошли с ним.

* * *

Он провели в лесу еще три дня. Вышли к диковинному огромному дереву, что вымахало возле неприметного родника всего лишь за три или четыре года. Гига стал рассказывать, что вода в роднике целебная, видано ли, какая громадина возле него поднялась, и жажду утоляет, да и раны излечивает, если промывать их ею, не просто так старик Дилис поселился поблизости. А Гаота смотрела на узкие ивовые листья и вспоминала слова Джора, что нельзя делать жезл из ивы, забирает он в себя, отнимает, укрывает, прячет. Интересно, что дало силу этому дереву, судя по молодой коре огромного ствола, может, оно и вправду не обошлось без магии? Наклонившись к зеркальцу воды, Гаота глотнула холодной воды и удивилась ее вкусу. Та была самой свежестью. Накопившуюся усталость от долгого похода как рукой сняло.

– Что ты? – спросила Деора, заметив недоумение на лице девочки.

– Ничего, – прошептала Гаота, хотя ей вдруг показалось, что жезл воды, который она спрятала в заплечном мешке, дал о себе знать. – Вода очень вкусная.

– Посланники черных все перевернули здесь несколько лет назад, – заметил Ласай. – Искали камень воды. Думали, что Дилис хранит его где-то здесь. Вокруг башни все перерыли. Да и родник переворошили, все камни выволакивали из него, потом кучей обратно сбросили. Хорошо, хоть водяную жилу не забили.

– Но не нашли, – предположила Дина.

– Если бы нашли, нас бы здесь не было, – ответил Ласай.

Башня Дилиса оказалась в зарослях неподалеку. В ней было чисто, хотя рядом имелась гора обгоревшего хлама. Тут же высился и холмик.

– Это мы с Гигой здесь наводили порядок, – сказал Ласай. – Дилиса я, правда, еще раньше один хоронил, а все остальное выносили из башни и жгли мы вдвоем. Они же изгадили все. Да и продолжили бы гадить. Вот, и в последний раз опять были здесь. Видите? В башне камин есть, а они жгли костер на полу. Поганцы, что говорить.

Гаота осматривала стены башни, прдеставляла, как маленький Тис проводил здесь долгие месяцы, и стискивала в кулаке обретенный подарок Мэтт своему наставнику.

– Пошли, – сказала Деора. – Река тут рядом.

* * *

На берегу у основания огромного утеса их ждал Фонн. На волнах покачивалась небольшая лодка, представляющая собой натянутую на изогнутые сучья просмоленную лосиную шкуру.

– Второй день жду, – довольно улыбнулся Фонн. – Вижу все целы, вот и ладно. Но вашу священную троицу, – он подмигнул Гаоте, – придется разбить. Мой кораблик берет только троих. Я – третий. Как поплывете?

– Очень просто, – зачастила Дина. – Я с Деорой, Йока с Олком, а Гаота – с Бласом. А Брок один. Он все еще слишком большой. А потом уже Ласай и Гига.

– А нам что, на тот берег надо? – удивилась Йора, рассматривая дальний берег Курсы, над которым поднимались Рэмхайнские горы.

– А ты что волнуешься? – спросила Деора. – Вы же в прошлом году как раз там и были. Пойдем по привычному пути, по Рэмхайнскому тракту. И вроде бы преследователей никаких нет. Скоро будем дома.

– Не скоро, – нахмурился Фонн. – Однако, чуть ли не неделя еще пути. Говорят, обозы там появились. Я бы пристал к одному из них.

– Так мы и поступим, – сказала Деора, подходя к лодке. – Значит, я и Дина – первые. Должен же кто-то встречать остальных на том берегу? Ты не передумал, Ласай?

– Нет, – ответил колдун. – Я пока останусь. Поброжу с Гигой по лесу. В начале осени буду в Стеблях, не сомневайся. Но это ведь надолго. Надо закончить все дела. Ты же знаешь мое правило?

– Знаю, – улыбнулась Гаота. – Все окна закрыть, все двери распахнуть настежь, дабы не возникло соблазна сломать их. Ложные клятвы отмолить, истинные – исполнить. Обещанное – переобещать, позаимствованное – вернуть. Добрую память усилить, плохую подтереть за собой. Так или не так?

– Близко к тексту, хотя и не без издевки, – усмехнулся Ласай и поднял руку. – Храни и сохранишься на сохраненном.

– Храни и сохранишься на сохраненном, – поднял руку Гига.

– Сохраняю и сохраняюсь, – ответила обоим из отплывающей лодки Деора.

– И мы тоже так должны сказать? – спросила Йора.

– Если когда-нибудь станете хранителями, – ответил Ласай.

* * *

На том берегу все было как и год назад. Разве только тракт оказался наезженным, и отряд Деоры еще и выбирал, к какому обозу примкнуть. Избранным стал обоз здоровяка-снока, который на четырех подводах вез из Абисса выделанные шкуры в Тимпал. Купец еще и обрадовался, когда Деора согласилась охранять его хозяйство до крепости Белой тени только за еду, хотя, когда увидел детей, слегка растерялся.

– Это кто же кого охранять будет? – почесал он в затылке, но Деора его успокоила, щелкнув пальцами, после чего все шестеро мгновенно обнажили мечи.

И потянулся неспешный путь от холма к холму, от перелеска к перелеску. За прошедший год изменилась не только дорога, которую расчистили от бурелома, наложили гати на болотистые места, соорудили пару мостков и даже подняли два то ли острога, то ли постоялых двора на трети и на двух третях пути. Изменился как будто и лес вокруг. Больше стало птичьего щебета, а если волчий вой и раздавался, то доносился он издалека и со стороны гор. Через неделю раним утром подводы загремели колесами по мосту через Каменку, а тем же вечером весь отряд уже набивал животы свежей выпечкой в трактире у крепости Белой тени. Вечером же Деора, несмотря на уговоры подопечных, не дала им отправиться к Приюту, а разместила их в двух отдельных комнатах.

– Скоро середина лета, – шептала ночью в постели Йора.

– С ума сойти, – вздыхала Дина. – Мы два месяца на ногах. Интересно, завтра пешком пойдем в Стебли или на подводе? Еще тридцать лиг!

– Брось, – прошептала Гаота. – Мы уже дома. Белая Тень – граница. Завтра перейдем второй раз через Каменку и окажемся в Медвежьем урочище, где все знакомо.

– Каждый камень, – согласилась Йора.

– Почти, – засмеялась Дина. – И уж во всяком случае – домик Тида, скотный двор на краю луговины, башни Стеблей, все, что за ними и, конечно, четыре предела.

– Интересно, – прошептала Гаота. – Пропустят ли они нас?

– Пропустят, – твердо сказала Йора. – Кажется, мы хуже не стали за эти два месяца.

– Спать, – подала голос Деора. – А то накажу вас… как-нибудь, и эти четыре предела меня еще не пропустят. Сочтут, что я была слишком строга. Спать, если не хотите, чтобы я осталась жить в домике старика Тида!

* * *