– Благодаря дару Шамана ангелы предчувствовали, что их ждет смерть из-за Иглы, – отозвалась Лу тихим голосом, все еще надтреснутым после визита в Магматику. – И почти все до единого устремились сюда, чтобы предотвратить это. Но мнения разошлись. Кто-то считал, что Игла не выдержит из-за избытка скопившейся в ней энергии, и потому настаивали, что ее надо принудительно перевести во вторую фазу. Другие считали, что артефакт даст сбой из-за постороннего вмешательства, но если не трогать его, он справится с нагрузкой. Выяснить, кто из них прав, они не успели: Игла произвела взрыв в эфире из-за начавшейся потасовки. Ты и сам знаешь от Роканы, что пульсация и вой мертвых душ сводили с ума орфов, что в итоге привело к упадку здешней цивилизации. Поэтому моя мать и сбежала… Раскол намечался уже давно. Но Киэну… Именно мой отец стал тем, чья сила окончательно повредила артефакт, когда два враждующих лагеря орфов пошли друг на друга в этой долине. Всех их не стало в миг: при взрыве ультрачаройт Иглы резонировал с их костями.

– Что ж, они умерли мгновенно и без мучений, – потер подбородок Джупитер, и в его голосе послышалось слабое облегчение. Лу знала, что он далеко не так бессердечен, каким пытался казаться. – Но как же символично. Выходит, тебе нужно исправить то, что сделал твой папочка? Тебе несказанно повезло, что я встречал подобный сюжет сотни раз. Главная ошибка всех протагонистов таких историй заключается в том…

– Прошу, можешь оставить меня ненадолго? Мне надо подумать.

Сидевшая на большом камне Лу плотнее обхватила колени всеми шестью руками и укрыла себя куполом из собственных крыльев, отгораживаясь от сферы с Иглой, мертвой долины и вездесущего мессера. Но тот бесцеремонно раздвинул покров ее шалаша и деловито бросил внутрь:

– А что тут думать? Закрой трансмост, делов-то.

– Нет, – буркнула Лу, пытаясь скинуть его руки со своих крыльев, но тот, опешив, принялся раздвигать их еще сильнее.

– Что значит – нет?

– Это значит, – Лу на секунду распахнула крылья и подняла лицо, оказываясь нос к носу с не дававшим ей покоя орфом, – что я не стану его закрывать.

Она вновь спряталась под пологом крыльев, только теперь более плотным. До ее ушей донеслось недовольное фырканье Джупитера и шорох, с которым тот возмущенно скреб землю птичьими когтями.

– Так и знал, что с тобой будут одни проблемы, заноза. Позволь поинтересоваться, чем вызван столь категоричный отказ? Я уверен, что ты и сама прекрасно все понимаешь, но все же озвучу, на всякий случай. Любые манипуляции с Иглой в ее текущем состоянии неприемлемы. Ее заело, и она накапливает и выплескивает энергию одновременно. Из-за взрыва, который она спровоцирует при попытке остановить ее, пострадают не только ты и Эден, но и весь Реверсайд, на который распространяется ее пульсация. Этот мир и так чудом уцелел при предыдущем сбое – лишь благодаря паузе в работе трансмоста, заложенной между первой и второй фазой.

– Я знаю, – бросила Лу из своего укрытия.

– Славно. Тогда ты должна понимать, что закрыть трансмост – со стороны Реверсайда, разумеется – единственный адекватный выход. Это мгновенно остановит приток душ и скорее всего разрушит Иглу, что тоже произведет эфирный взрыв, но лишь в этом мире, тогда как ты спокойно переждешь его в Реверсайде. Да, большинство карателей тоже останется там, но к ним прекратят лезть постоянные подкрепления, и люди смогут с ними разделаться. Те немногие, которые сгенерируются здесь, распадутся сами с разрушением Иглы. Просто, как все гениальное. В чем может быть проблема, заноза?

– В этом, – вскочила Лу, резко поднося ладонь к его лбу и передавая образ увиденного в Магматике. – Проблема в том, что если я сделаю то, о чем ты говоришь, обращенные в химер души рассеются и все пустые погибнут. А меня такой расклад не устраивает.

Она отдернула руку и быстро двинулась прочь вдоль берега, сердито шурша подошвами по прибрежной гальке. И тяжело вздохнула, услышав преследующие шаги птичьих лап.

– Погоди… Да постой же, – Джупитер схватил ее за руку, разворачивая к себе с видом чрезвычайно искренним и серьезным, что являлось большой редкостью для человека вроде него. – Я понимаю твои чувства… поверь. Но другого выхода нет.

– Я найду его, – вырвалась Лу, упрямо вздергивая подбородок.

– Пока ты будешь искать, люди в Реверсайде продолжат гибнуть от лап карателей, и в итоге пострадает еще больше народу. Так поумерь же свой дар Осла и послушай. Когда начинаешь думать, будто способна прыгнуть выше головы и воспротивиться самой судьбе, ты становишься точь-в-точь как я. И теперь мы оба знаем, к чему это приводит. Так не лучше ли не повторять моих ошибок?

– Если у тебя не вышло воспротивиться судьбе, – процедила Лу сквозь зубы, – это еще не значит, что не выйдет у меня, Джупитер.

Она взмыла с места, сама не понимая, жаждет ли отделаться от собеседника потому, что тот слишком назойлив, или потому, что отчаянно не желала признавать его правоту. Но готова была дать голову на отсечение, что мессер, оставшись внизу, мрачно ухмыляется и перебирает в уме методы ведения переговоров с проблемными подростками.

Наверное, Джупитер думал, что Лу не до конца осознает ответственность, которая на нее возложена; да, так и было, но лишь до того, как юная орфа узнала правду благодаря меморуму и узрела своего любимого человека в объятиях летаргии. Теперь Лу понимала, что от ее действий и решений зависит судьба целого мира, и беспрестанно ощущала этот колоссальный груз на своих плечах. Она прекрасно сознавала, что каждая минута промедления влечет новые смерти, но вместе с тем не могла просто взять и подписать приговор всем пустым. В конце концов, она работала в Партфоре и знала, как много пострадавших по всему свету впало в летаргию, и их число, как и число погибших, тоже постоянно росло.

Было бы ее решение иным, если бы Хартис был здоров? Лу не знала ответа, да и не хотела знать. Однако блуждание по островам и мысли о возлюбленном помогли ей нащупать призрачную нить, что вела к спасительной идее. Через полчаса она вновь приземлилась рядом с Джупитером с кучей спелой ежевики в подоле своего одеяния и без предисловий сказала:

– Ты всегда находил странным, что орфы, такие закостенелые и недалекие, и по идее довольно предсказуемые, тем не менее всегда видели собственное будущее крайне редко и расплывчато. И в этом непонимании я с тобой солидарна.

– Ну, – Джупитер махнул веточкой, которой задумчиво чертил