До того как удар был нанесен, Майкл рывком повернулся в сторону, и руки его наткнулись на красный баллон огнетушителя. Он сорвал его с ремня и с поворотом ударил им, когда кулак Бутца бил в его лицо. Ку– лак попал по баллону, и костяшки хрустнули, как спички. Майкл балло– ном, как стенобитным тараном, ударил Бутца в живот. Воздух с шумом вышел из легких нациста, а Майкл ударом кверху разбил ему подбородок. Он с радостью услышал хруст сломанной челюсти. Бутц, глаза которого остекленели от боли, а губа оказалась рассечена до кости, боролся с Майклом за обладание баллоном. В бок Майклу ударило коленом, и, когда он свалился на колени, Бутц выкрутил баллон из его рук.

Бутц поднял огнетушитель, намереваясь размозжить им голову Майк– ла, Майкл напрягся и приготовился кинуться на него, прежде чем баллон ударит его.

Сквозь свист ветра Майкл услышал татаканье пулеметов «Спитфай– ра». Огненные строчки прошили борт самолета и срикошетили от перего– родки. Он увидел три дыры, каждая размером с кулак, раскрывшиеся на груди Бутца. В следующий момент пуля звякнула по огнетушителю, и тот взорвался, грохнув, как миниатюрная бомба.

Майкл бросился навзничь, в то время как куски металла застучали со все сторон. За перегородкой шипела химическая пена. Он поднял взгляд и увидел стоявшего там Бутца, который держался одной рукой за подставку.

Другая рука Бутца лежала в нескольких футах от него, кисть все еще дергалась. Он смотрел на нее, моргая в тупом изумлении. Затем от– цепился от подставки и, шатаясь, двинулся к своей руке.

Когда Бутц пошел, из разверстой в его боку раны стали вывали– ваться кишки. В ране блестели куски красного металла, а одежда его была забрызгана химической пеной. Еще одна рваная рана была у него сбоку на шее, кровь била из разорванной вены, как розовый фонтан. С каждым шагом Бутц ослабевал. Он остановился, уставившись на свою руку и кисть, а потом повернул голову, чтобы посмотреть на Майкла.

Он стоял уже почти мертвый; Майкл встал, подошел к нему и пова– лил его одним пальцем.

Бутц рухнул и замер.

Майкл почувствовал, что вот-вот упадет в обморок, но один взгляд в иллюминатор и сознание того, что до моря меньше трехсот футов, про– яснили его мозг. Он переступил через страшные остатки Бутца и пошел к кабине.

В бомбовом отсеке он с ужасом отпрянул, ощутив дым и шипенье. Одна из бомб с карнагеном готова была вот-вот сдетонировать. Он про– скочил дальше, наткнувшись на штурмана, отчаянно пытавшегося вести самолет, потому что командир лежал мертвым, а второй пилот был серь– езно ранен. «Стальной Кулак» непрерывно снижался, над ним кружил «Спитфайр». Побережье Англии было менее чем в семи милях. Майкл при– казал напуганному штурману:

– Сажайте здесь. Ну.

Человек неумело взялся за штурвал, заглушил моторы и попытался удержать нос кверху, в то время как «Стальной Кулак», а теперь, по сути, исковерканная птица, снизился еще на сотню футов. Майкл ухва– тился за кресло командира. «Стальной Кулак» упал, удивительно мягко войдя плугом в воду пролива, истратив наконец свою энергию.

Волны плескались о крылья. Майкл не стал ждать штурмана. Он про– бежал через бомбовой отсек назад, в середину самолета, и отомкнул входную дверь. Времени искать спасательный жилет не было, да он и со– мневался, что тот остался целым после такого обстрела. Он выпрыгнул в холодную воду пролива и как можно быстрее поплыл от самолета.

«Спитфайр» подлетел ниже, скользя над поверхностью воды, прошел над Майклом и направился в сторону зеленеющей вдалеке земли.

Майкл продолжал плыть, желая как можно быстрее увеличить рассто– яние между собой и «крепостью». Он услышал, как зашипела вода о на– гретый металл, когда самолет начал погружаться. Возможно, штурман вы– брался, но может быть, и нет. Майкл не стал задерживаться. Соленая вода щипала раны и не давала потерять сознание. Гребок за гребком он отдалялся от самолета. Когда он отплыл на заметное расстояние, то ус– лышал шипение и бульканье и, оглянувшись, увидел, что самолет хвостом вниз уходил под воду. Нос его задрался, и на нем Майкл увидел нарисо– ванного Франкевицем карикатурного Гитлера, стиснутого в Стальном Ку– лаке. Если рыбы могли бы быть ценителями искусства, у них был бы праздник.

«Стальной Кулак» стал исчезать, быстро погружаясь, потому что вода вливалась через центральные пулеметные гнезда. Через мгновение он исчез, и на взбаламученной поверхности появлялись и лопались боль– шие воздушные пузыри. Майкл отвернулся и поплыл к берегу. Он терял силы, он чувствовал, что ему не хотелось бороться. Еще не все, гово– рил он себе. Еще один гребок. Еще один, а затем следующий. Плавание брассом давалось ему явно труднее, чем собачий стиль.

Он услышал пыхтение мотора. К нему направлялась патрульная лод– ка, на носу два человека с винтовками. На флагштоке развевался бри– танский вымпел.

Наконец он будет дома.

Они подобрали его, завернули в одеяло и дали чашку чая, крепко– го, как волчья моча. Потом не отводили от него дула винтовок до тех пор, пока не добрались до берега и не сдали его властям. Лодка была уже в миле от бухты, когда Майкл услышал приглушенный расстоянием взрыв. Он оглянулся и увидел, как огромный гейзер взлетел над поверх– ностью воды. На дне пролива Па-де-Кале в бомбовом отсеке взорвалась одна или несколько бомб с карнагеном. Гейзер опал, вода на мгновение покрылась волнами, и на этом все закончилось.

Но нет, пожалуй не все.

Майкл ступил на причал, позади которого была деревня, и стал вы– сматривать в проливе британский эсминец, который, как ему было изве– стно, должен был скоро прибыть. Он отряхнулся, и с его волос и одежды полетели капли воды. Он ощущал себя переполненным счастьем, даже стоя под дулами винтовок внутренних войск.

Он ощущал себя настолько счастливым, что испытывал сильное жела– ние завыть.

Глаза были в красных ободках, а лицо белым как мел. Это был пло– хой признак.

– Боюсь, ничего из этого не получилось,– сказал Мартин Борман. Он прокашлялся.– Доктор Гильдебранд мертв и… план, мне кажется, не принес плодов.

Он ждал, не будет ли прибавлено еще что-нибудь, руки его были стиснуты в кулаки на поверхности стола. Со стены позади него сурово смотрел Фридрих Великий.

– Нам… не кажется, что самолет долетел до Лондона,– продолжал Борман. Он с неудовольствием глянул на другого человека, сидевшего в комнате, седовласого с прямой спиной фельдмаршала.– То есть, нужно сказать, что у нас нет свидетельств, что карнаген доставлен к цели.

Тот ничего не сказал. На его виске ровно билась жилка. В позоло– ченной оконной раме было видно, как на Берлин ложатся сумерки 6 июня. На другой стене были прикреплены карты Нормандии, показывавшие побе– режья, которые мир скоро узнает под кодовыми названиями Ута, Омаха, Золото, Юно и Меч. На этих картах повсюду были нарисованы красные стрелки, направленные вглубь материка, и черные стрелки, отмечавшие отступление. «О, изменники!» – подумал он, поглядев на них.– «Немец– кие войска!»