еще и пекарню с пироженками видела…, — так же весело сверкнула глазами и я, еле удержавшись, чтобы не показать ему язык.

— Это ад, какой-то, — фыркнул Риз.

Я вздернула руки, и заупокойным голосом произнесла:

— Мучайся грешник.

Он показушно схватился за сердце и изобразил обморок.

— Инфаркт? — прищурила я глаз, нависнув над ним, — И как это лечится?

Он приоткрыл один глаз, и тихо шепнул:

— Искусственное дыхание? — и тут же застонал, — Я самый больной в мире человек….

— Тогда вареньем, — захохотала я, — Или тортом, — мне нравилась эта наша с ним изюминка, вставлять крылатые фразы в нужные моменты, и ждать реакции другого, знает — не знает, читал — не читал. Он приоткрыл и второй глаз, посмотрев с укором. Похоже, сейчас игру портила я и, вздохнув, я сдалась:

— Ладно, в порядке исключения можно и искусственное дыхание.

Риз быстро закивал головой, а я наклонилась и дунула на его губы. Он не выдержал и притянул меня к себе сам. После поцелуя, не менее сладкого, чем мороженое, я села рядом с ним и спросила:

— Макс, — услышав свое настоящее имя, он чуточку напрягся и тоже сел, — А у тебя так было, раньше? По-настоящему?

— То есть сейчас мы шутим? — приподнял он бровь.

— Вот блин, — я ткнула его кулачком в плечо, — Ты же понял о чём я? Вот такие прогулки?

— Честно? — он погладил меня по щеке, и в его взгляде было столько нежности и любви, что я почти задохнулась и только молча кивнула, — Нет, не было. Ни разу.

— Макс, — удивленно захлопала я ресницами, не зная, что и сказать. Вот что мне с этим делать? Нельзя ТАК любить! А если у меня ничего не получиться? У нас не получиться? В глазах резко появились слезы, и я с трудом смогла их удержать.

— Поверь, я бы согласился и еще подождать, чтобы погулять именно с тобой, — Риз притянул меня к себе, и, прижавшись, я слышала, как в его груди бухает сердце. И в этот момент мы были такими обычными, просто счастливыми.

— Я бы хотел, чтобы и там…, — не закончил он, я подняла глаза и увидела, как на его лице появилась грусть. Сердце сжалось до боли, а на глаза снова навернулись слезы. В этот раз он заметил, и добавил, — Не плачь. Тут же не хуже. Просто надо совсем разобраться, чтобы не мешало.

Я молча кивнула, а он снова притянул и поцеловал. И я поверила, что такой он настоящий, и что и там он будет таким же, и что между нами ничего не измениться.

Глава 6.14. Всё, что могла

Риз.

— Ру, не шевелись, из меня художник только на слово «худо», — я вновь гримировал ее лицо, — еще немного тут, — подправил я немного пальцем на щеке.

— Готово? — заерзала Ру, — уже полчаса возишься. Мне же скоро на бой.

В комнату заглянул гном:

— Пять минут до выхода, заканчивайте.

Как он умудрился узнать точное время поединка одному богу известно, но не доверять ему смысла не было.

— Все, — удовлетворённо кивнул я, и поднес зеркало, — принимай работу.

Ру посмотрела, горько вздохнула и пробормотала:

— Худо говоришь? Ты слишком преувеличил свои способности.

— Извини, — развел я руки, — никогда не умел рисовать. Максимум палка, палка, огуречик.

Ру скептически посмотрела на меня. Браслет на ее руке засветился.

— Пора, — она посмотрела на меня, и в её взгляде я уловил испуг, ободряюще кивнул:

— Пора. Не бойся, все будет хорошо.

Ру встала, поправила одежду, и тоже улыбнулась:

— А если нет?

— То все будет еще лучше, не думай о плохом. И запомни, я тебя жду.

— С победой? — спросила она.

Перед ней открылся портал и, не дождавшись ответа, она шагнула в него.

— Всегда, — тихо прошептал я ей в спину.

Ру.

Не знаю. Но перед этим туром меня почему-то пробил мандраж. Вспомнив прошлые свои бои, я внезапно поняла, что мне чертовски везло в том, что соперники меня недооценивали. Теперь же ничего подобного ждать не приходилось.

Шаг, полет и меня выкидывает на желтый песок, уже столь привычный. Трибуны взревели при моем появлении. Одна из сторон коллизия была просто усеяна бело-зелеными флагами. Что не говори, а приятно, что за тебя так болеют абсолютно незнакомые люди.

Я помахала зрителям рукой. Мне не сложно, а им приятно. Да и Тау просил. Арена взорвалась оглушительным воем. Так и оглохнуть недолго. Я, улыбнувшись, повернулась к людям и жестами попросила потише. И на удивление гул стих.

Снова подошли служители и задали те же вопросы нам обоим.

— Готова, — ответила я, разглядывая своего соперника.

По виду, это был ассасин. Не такой как Риз, тот вообще странный, а самый всамоделишный. Легкий кожаный доспех, капюшон и два кинжала в локоть длиной. Две перевязи с метательным оружием и небольшой сверток у бедра. Неприятный соперник, но вполне проходимый. Риз как въедливый учитель, раз за разом объяснял, как нужно с подобными драться. Потом еще и экзамен провел. И я все сделала правильно. Почти.

Лишь ошиблась в том, сколько подобные могут в инвизе находиться. Но там столько различных параметров на это влияет, что все не сразу и просчитаешь. Да и ошиблась-то на пару секунд всего.

— Бой! — раздался голос распорядителя, и мы остановились друг напротив друга. Секунды на разбаф быстро уходили, и на цифре ноль мы сорвались с места.

Стрела слетела с лука в тот же момент, как я сделала первый шаг, и неприятно меня удивила, воткнувшись рядом с ногой соперника.

«Двигайся, Ру! Двигайся!» — я помчала по кругу в правую сторону. Ассасин просто скопировал мои движения и тоже помчал по тому же кругу. В ответ на мои теперь уже осторожные выстрелы он метнул два метательных прямо с двух рук. И задел. Несильно, просто чирком по ноге, но задел!

«Жди! Ру, жди!» — как мантру шептала я себе. Риз раз десять повторил, что ни в коем случае нельзя сближаться. Что хороший ассасин вполне способен за секунды навесить несколько кровотечений, да еще и отравит в придачу.

На втором круге я почувствовала что-то неправильное. Соперник почему-то отбросил метательные ножи и остановился. Возможно, это и был мой шанс, но что-то меня насторожило подойти к нему ближе.

Ассасин произвел пару резких движений руками и вот черт! Раздвоился. Он еще и иллюзиями балуется? Совсем плохо. Я активировала навык, который позволял моим стрелам нанести урон по двум целям и опять промазала. Этот гад просто немного сдвинулся, как и его двойник. И теперь