— Джулия, а ведь я еще не закончил поклонение тебе, — хрипло произнес он, не желая, чтобы волна наслаждения помешала ему исполнить ритуал.

Джулия нехотя разжала руки. Габриель широко развел ей бедра, чтобы они обхватили его. Эта поза была для нее совершенно незнакомой, не говоря уже о дрожащем от нетерпения члене, который двигался словно сам по себе и все время утыкался ей в промежность. Внутри Джулии вновь зашевелилось беспокойство.

Габриель прижал ладонь к ее сердцу, которое от этого прикосновения забилось быстрее.

— Джулия, тебе хорошо?

Она подалась вперед, и теперь волосы заслоняли ей лицо. Габриель откинул их. Ими он насладится, но не сейчас.

— Джулия не надо скрытничать. Мне нужно видеть твое лицо.

Она закусила нижнюю губу и отвернулась.

— Что случилось?

Джулия покачала головой.

— Любовь моя, сейчас не время для стыдливости. Расскажи мне, в чем дело.

Джулия глядела на его грудь, изо всех сил стараясь не замечать дракона. Ей казалось, дракон насмехается над нею, давая понять, что останется здесь навсегда.

— Я себе это представляла совсем не так, — едва слышно прошептала она.

— Тогда расскажи, как ты это представляла.

— Я думала, ты будешь… надо мной.

«И знамя его надо мною — любовь».[49]

— Честное слово, мне очень нравится быть наверху, но, любовь моя, ты такая хрупкая, миниатюрная. Я опасался, что…

— Габриель, я знаю, что заставила тебя долго ждать. — Ее голос снова был едва различимым шепотом. — Не надо так возиться со мной. Если тебе хочется быть… агрессивным…

Эти слова глубоко задели Габриеля. Он вдруг услышал не ее голос, а голос Саймона. «Она успела привыкнуть, что мужчина не обременяет себя церемониями. Мужчины — они словно кобели, не умеющие и не желающие сдерживаться, а она не более чем игрушка. Сосуд для сливания их похоти».

Вслед за волной мыслей в нем стала подниматься волна ярости. Усилием воли Габриель отбросил ненавистные мысли и придал лицу прежнее выражение. Он нежно потрепал Джулию по щеке.

— Джулия, я люблю тебя, а потому буду возиться с тобой. Если бы я был одним из тех мужчин, кому надо поскорее кончить, иначе он озвереет, ты бы не легла со мной. В тебе есть чувство собственного достоинства, и я его очень ценю. Ты человек, а не живая игрушка. Я не хочу пользоваться тобой. Я хочу баловать тебя и доставлять наслаждение. — Джулия молча смотрела на него. Габриель понизил голос до страстного шепота: — Я хочу тебя не на одну ночь, а навсегда. Поэтому, дорогая, не мешай мне поклоняться тебе.

Его глаза умоляли Джулию поверить в искренность этих слов. Он очень не хотел объяснять, почему так осторожничает с нею и чего старается ни в коем случае не допустить. Для этого хватит времени и утром.

— Я всегда хотела, чтобы кто-то меня любил, — призналась Джулия.

— Твое желание исполнилось.

Габриель обхватил ладонью одну ее грудь, а к другой приник губами. Ее груди были совершенны и по размеру, и по форме. Природная красота. Два кремово-белых совершенства с розовыми сосками. Он сразу вспомнил, как в филадельфийском отеле у Джулии распахнулся халат и он впервые увидел ее обнаженную грудь. Еще тогда ему захотелось взять это чудо в руку и коснуться губами. Теперь его желание исполнилось. С величайшей нежностью он стал попеременно сосать ее груди.

Джулия запрокинула голову и тихо застонала. Габриель внимательно следил за ее реакцией. Он намеренно старался ее возбудить. Если сейчас его ласки снова приведут ее к оргазму, да будет так. Тогда все остальное пройдет намного легче.

Он не ошибся. Джулия раскачивалась на нем, изгибаясь так, словно он уже в нее вошел. Через несколько минут ее тело напряглось и сразу же обмякло. Она кончила. Джулия открыла глаза и наградила Габриеля томной, довольной улыбкой.

«Спасибо тебе, любовь моя, за оргазм номер два…»

Теперь Джулия целовала его, шепча слова восхищения своими распухшими от поцелуев губами. Воспользовавшись паузой, Габриель взял со столика какой-то тюбик. Джулия видела, что он осторожно вылез из-под нее, выдавил прозрачный гель себе на правую ладонь и принялся довольно резко втирать себе в тело. Увидев ее вопросительный взгляд, он поспешил объяснить:

— Это тебе поможет. Так будет легче.

Джулия густо покраснела. Она знала о существовании подобных средств, но у нее не было надобности пользоваться ими. Ей стало неловко от своей забывчивости. А ведь она и не подумала купить это сама. Она вообще прилетела во Флоренцию неподготовленной к событию, о котором столько мечтала.

— Ты очень добр.

Габриель ответил с улыбкой довольного мальчишки:

— Я же тебе говорил, что постараюсь предусмотреть все, что тебе понадобится. — Он поцеловал ее и откинулся на подушку. — Если у тебя есть опасения, могу надеть презерватив.

— После всех тестов, которые ты прошел, нам вряд ли нужно о чем-то беспокоиться.

— Выбор за тобой.

— Я верю, что ты сказал правду и ничего от меня не скрыл.

— Я рад, что я у тебя первый.

Эти слова Джулия встретила широкой улыбкой.

— Габриель, я хочу, чтобы ты был моим первым и единственным. — Джулия страстно поцеловала его. Ее сердце уже колотилось. От его слов. От его заботы. — Но я все-таки хочу попросить тебя кое о чем.

— Проси о чем угодно.

— Я хочу, чтобы наверху был ты.

Габриель наморщил лоб и уже готов был нахмуриться. Джулия наклонилась к нему:

— Ты уже показал мне, какой ты великодушный и заботливый мужчина. Но я не могу управлять тем, в чем совершенно неопытна. Вместо наслаждения я начну волноваться. А я хочу расслабиться и целиком отдаться тебе и своим ощущениям. Пожалуйста.

Джулия старалась, чтобы ее просьба не звучала мольбой. Габриель просил ее искренне высказать свои желания, вот она и высказала.

Габриель понял: ее просьба не была обыкновенным женским капризом. Ей действительно тяжело оказаться сверху. Она все еще стыдится своей наготы, хотя ее видят только он и стены спальни. И конечно же, ей тяжело управлять тем, о чем она имеет весьма смутные представления. Быть может, потом эта поза ей понравится, но не в первый раз.

Габриель кивнул, и уже в следующее мгновение обрадованная Джулия лежала на спине, а он стоял на коленях между ее ног.

Ее улыбка напоминала восходящее солнце. Теперь все будет происходить так, как она и мечтала.

— Спасибо дорогой.

— Как мало надо, чтобы сделать тебя счастливой.

— Я бы не сказала, что «мало», — засмеялась она.