— Ты пригласил Магнуса и Алека? — спросил он. — Они знают, что наши планы изменились? Наши планы. Эмма расслабилась.

— Конечно, — сказал Джулиан. — Я пригласил всех, кто, как я полагал, будет на нашей стороне. И я сказал всем, кого пригласил, что они могут связаться с теми, кому они доверяют.

— Возможно, это была плохая идея, — сказал Джейс. — Мол, рекордно-плохая-идея. Как самая-плохая-идея-в-истории. Но…

Клэри вскочила на ноги.

— Что значит, что мы в деле, — сказала она. — Мы любим плохие идеи.

— Это правда, — признался Джейс и улыбка озарила его лицо. Внезапно он снова стал выглядеть как семнадцатилетний мальчишка.

Алина встала последней.

— Технически, это мой Институт, — сказала она. — Мы делаем то, что говорю я. — Она сделала паузу. — А я делаю то, чего желает Хелен. Что скажешь, детка?

Хелен улыбнулась.

— Я хочу военный совет, — сказала она. — Давайте готовиться.

Далеко и свободно

Они устремились сквозь открытые двери святилища один за другим, казалось, бесконечным потоком: обитатели Нижнего мира и Сумеречные охотники. Первыми прибыли вампиры с их мертвенно-бледными лицами и холодной элегантностью, заколдованные черные зонтики парили в воздухе, пока они стремительно перемещались от своих тонированных автомобилей к дверям святилища, избегая солнечного света. Эмма узнала среди них Лили Чен под руку с высоким вампиром с дредами. Толпа белокурых шведских вампиров пришла поболтать с Линдквистами, которые руководили Стокгольмским институтом. Тут же были оборотни со всего мира: Люк Гэрроуэй, неряшливый и бородатый в своей фланелевой рубашке, рядом с ним мать Клэри, Джослин. Оборотни в килтах и в ханбоках (традиционных корейских костюмах), и в ципао (традиционных китайских платьях). Майя Робертс и Бэт Веласкес — Эмма почувствовала острую боль, вспоминая их версии из Туле: все еще вместе, все еще рука об руку. Были и колдуны, кроме того, их было столько, сколько Эмма никогда еще не видела в одном месте. Катарина Лосс, голубокожая и белокурая: она вошла с Тессой и Джемом, одетая в халат медсестры, и задумчиво огляделась. Ее глаза загорелись при виде Кита, она смотрела на него со спокойным признанием, чего он, поглощенный разговором с Таем, не заметил. Гипатия Векс, с ее бронзовыми волосами и темной кожей, царственная и любопытная. Колдуны с крыльями летучей мыши, с копытами, жабрами и радужными глазами, с тонкими усиками и изогнутыми рогами оленя. Женщина с лицом летучей мыши, которая подошла к Кристине и начала бормотать по-испански. Чернокожий колдун с белой отметиной на щеке в форме паутины.

Были и Сумеречные охотники. Эмма и прежде видела, как много Сумеречных охотников собиралось вместе — она была на нескольких заседаниях Совета — но было приятно видеть, что так много людей откликнулось на призыв Джулиана.

Он стоял в передней части комнаты, где Блэкторны и их друзья спешно собрали длинный стол. Свернутый гобелен висел на стене позади него. Джулиан спокойно прислонился к столу, но Эмма чувствовала напряжение, пронизывающее его, словно электрические разряды, когда Сумеречные охотники начали наполнять святилище. Жюли Боваль и Беатрис Мендоза, их руны парабатаев мерцали на предплечьях. Марисоль Гарса была в белом в память о Джоне Картрайте. Магнус и Алек, только что прибывшие с Маризой и детьми, стояли у двери напротив Алины и Хелен, приветствуя обитателей Нижнего мира, пока две женщины приветствовали Сумеречных охотников. Кадир Сафар из Нью-Йоркского конклава мрачно кивнул Диане, прежде чем заговорил с Маризой, которая качала маленького голубокожего Макса на коленях, пока Раф бегал вокруг них двоих по кругу. Ромеро приехали из Аргентины, Педро из Бразилии, Кео из Камбоджи и Розвейн из Северной Англии. Темноволосая, миниатюрная женщина устремилась к Кристине и крепко обняла ее.

Мама Кристины!

Эмме захотелось поклониться в знак признательности женщине, придумавшей прозвище Идеальному Диего.

— Здорово видеть Альянс в действии, — сказал Марк, который помогал остальным расставлять стулья. Он надел мрачный темный пиджак, надеясь выглядеть более серьезно. Подобно тщательной помощи в приготовлении еды для встречи, этот маленький жест заставил сердце Эммы наполниться нежностью. Существовало много способов помочь своей семье, подумала она. У Джулиана были великодушные и страстные поступки; поступки Марка же были тише и скромнее, но не менее значимы.

— Кажется, Алек знает каждого обитателя Нижнего мира, присутствующего здесь. Это было правдой — Алек приветствовал девушку-оборотня, которая говорила на взволнованном французском языке и спросила его о Рафаэле; высокий темноволосый вампир в футболке с китайскими иероглифами хлопнул его по спине, и Лили, и Майя бросились к нему, чтобы тихо о чем-то поговорить. Марк внезапно выпрямился. Эмма проследила за его взглядом и увидела, что в комнату вошли несколько фейри. Она положила ладонь на руку Марка, задаваясь вопросом, вспомнил ли он сейчас тот последний раз, когда он был в этом святилище, когда Дикая Охота вернула его семье. Киран обернулся — он говорил с Джулианом тихим голосом — и тоже посмотрел на прибывших фейри: Гвин пришел, конечно, как все и ожидали, но за ним последовали и другие. Среди дриад, эльфов и русалок Эмма узнала несколько фей, Дивный народец, которых они встретили с Джулианом в Корнуолле. За ними следовал высокий пука в футболке с надписью «СПРАВЕДЛИВОСТЬ ДЛЯ КАЛИ», а вслед за ним — женщина в длинном зеленом плаще, лицо которой было скрыто, но все же несколько белокурых прядей выбивались наружу. Эмма повернулась к Марку.

— Это Нене.

— Я должен поговорить с ней. — Марк похлопал Эмму по плечу и исчез в другом конце комнаты, чтобы поприветствовать свою тетю. Эмма заметила, что Киран и Кристина наблюдают за ним, несмотря на то, что Кристина была захвачена в плен своей матерью, которая явно никуда не собиралась отпускать свою дочь.

Эмма снова взглянула на Джулиана. Он переместился за стол и расположил свои руки по швам. Хелен и Алина присоединились к нему за столом. Остальная часть семьи разместилась на стульях в левой части комнаты, Кит и Тай вместе, Дрю, положив руку на плечо Тавви, обернулась, чтобы незаметно взглянуть на фигуру, только что вошедшую в святилище.

Это было Кэмерон. Он шел один, слегка сутулясь, словно надеясь, что его никто не заметит, хотя его ярко-рыжие волосы походили на маяк. Эмма не могла сдержаться — она бросилась к нему. Он был удивлен тем, что она почти подлетела к нему и взяла его руки в свои.

— Спасибо, что пришел, Кэмерон, — сказала Эмма. — Спасибо тебе за все.

— Остальная часть моей семьи не в курсе, — ответил он. — Они довольно сильно…

— Преданы Когорте, я понимаю, — сказала Эмма. — Но ты другой. Ты хороший парень. Теперь я это точно знаю, и мне жаль, если я когда-либо причинила тебе боль.

Кэмерон выглядел еще более встревоженным.

— Я не думаю, что нам стоит снова сходиться, — сказал он.