Брис добрался сюда по цепочке – от одного слуги или стража до другого, – следуя за причудливыми и, казалось, случайными перемещениями седы Куру Квана. Необычное безлюдье на последнем отрезке его блужданий по Вечному дому несколько встревожило финадда. Стук сапог эхом отражался от гладких камней пола. Он вступил в зал приемов.

И обнаружил седу на четвереньках.

Куру Кван что-то негромко бормотал себе под нос, ведя пальцами по шву между камнями пола. Рядом стояла заляпанная красками старенькая корзинка, полная карандашей, кистей и пигментов в баночках с пробками.

– Седа?

Старик поднял на него глаза, щурясь поверх линз, которые сползли у него на самый кончик носа.

– Брис Беддикт? Где вы были все это время?

– В тронном зале. В старом, который пока еще занимает наш король. Уцелевшие батальоны и бригады стягиваются на защиту Летераса. Имеет место определенная… суматоха.

– Вне всякого сомнения. Существенно? Даже очень. Сосчитайте-ка камни на полу этого зала. В ширину, потом в длину, будьте так добры.

– Что? Седа, король призывает вас к себе!

Куру Кван уже не слушал его, а снова принялся ползать по полу, что-то бормоча и разметая пыль, оставшуюся от строителей. Поколебавшись, Брис начал считать камни.

Закончив, он подошел к седе. Куру Кван сейчас просто сидел на полу и был, казалось, всецело поглощен полировкой линз. Не поднимая головы, он заговорил:

– Батальоны и бригады. Да, разумеется. Дислоцируются на высотах вокруг крепости Бранс. Важно? Последние из моих магов. Покажите мне центральный камень, Брис. Останется ли в городе Купеческий батальон? Не думаю. Ему тоже следует занять одну из высот. Всему батальону. Где же центр, Брис Беддикт?

– Он прямо перед вами, седа.

– О, прекрасно. Даже очень хорошо. И сколько у нас осталось армий? И как там флотилии? Ах да, в море сейчас лучше не выходить, верно? Если и высовывать нос, то разве что в Драконийское море, хотя протектораты тоже зашевелились. Коршенн, Пилотт, Загорье… Чувствуют, что у них появился шанс.

Брис прокашлялся.

– Ремесленный батальон вышел из Манса и следует на Пять Углов. Раздвоенная бригада отступила из Старого Каттера с минимальными потерями. Батальон Змеиных Ремней покинул Оул, а Дикая Багровая бригада вышла из Тулламеша, то есть города на северном побережье сданы. Дреш пал минувшей ночью, гарнизон уничтожен. Батальон Белых Следопытов отступил, разрушив укрепления, из Первого Предела и скоро прибудет в Бранс. Преда Уннутал Хебаз выйдет из города во главе Купеческого батальона через три дня. Предполагается, седа, что вы отправитесь с ней.

– Отправлюсь с ней?.. Вздор, я для этого слишком занят. Слишком! Столько еще всего нужно сделать. Пусть она забирает моих магов. Да-да, моих магов!

– Их осталось всего четырнадцать, седа.

– Четырнадцать. Существенно? Мне надо подумать.

Брис смотрел на старого друга, и жалость волной подкатывала к горлу.

– Как долго, седа, вы планируете оставаться здесь, на полу?

– Все очень непросто, финадд, очень, очень непросто. Боюсь, я тянул непозволительно долго. Но мы еще посмотрим.

– Когда королю ждать вас?

– Увы, разве мы знаем, чего нам ждать? За исключением тех существенных истин, которые с таким трудом удается извлечь из общего хаоса. Седьмое Завершение – ох, насколько же это неприятный поворот событий. Вам пора идти, Брис. Позаботьтесь о брате. Обязательно позаботьтесь!

– О котором?

Куру Кван, который снова принялся протирать линзы, ничего не ответил. Брис направился к выходу. Сзади раздался голос седы:

– Финадд. Что бы ни случилось, не убивайте его.

Он остановился.

– Кого?

– Не убивайте его. Ни в коем случае не убивайте. А теперь идите. Идите, финадд.

В Летерасе немало закоулков, куда еще ни разу не падал солнечный луч. Узкие изогнутые проходы забиты мусором, а балкончики, выступы и карнизы зданий служат им чем-то вроде крыши. Живут здесь в основном крысы, жуки-шлепанцы да пауки. Ну и неупокоенные иной раз попадаются.

Шурк Элаль стояла в полумраке, где провела почти всю прошлую ночь. Она ждала. Улочка с наступлением дня несколько оживилась, хотя пешеходы были более суетливы и менее дружелюбны, чем обычно. Два дня назад у Западных ворот случились беспорядки, жестоко подавленные Купеческим батальоном. Был введен комендантский час, тут-то и выяснилось, что из города практически исчезли деклассированные элементы – что вызвало среди горожан замешательство и смутное беспокойство.

Неподалеку от Шурк находилась боковая калитка, ведущая в усадьбу Геруна Эберикта. С момента своего возвращения финадд избегал церемоний. И дело было не в скромности. Вероятно, сказывался факт, что рядом с парадными воротами усадьбы имелось слишком много удобных мест, где в засаде мог притаиться убийца.

Так или иначе, прибытие Геруна все же не обошлось без суеты. Сначала в улочку неспешно вплыли телохранители. Пока они внимательно осматривали окрестности, Шурк чуть отступила назад, слившись с темнотой. Приняв защитную стойку рядом с калиткой, телохранители замерли в ожидании. Следом прибыл их начальник, который быстрым шагом подошел к калитке, отомкнул замок и толкнул дверцу внутрь, открыв взгляду узкий проход, а за ним – залитый солнцем дворик. На улице вдруг стало значительно меньше народу, словно все куда-то рассредоточились по условленному сигналу. В поле зрения Шурк остались только телохранители.

– Клоунада, – негромко пробормотала она.

Появился Герун Эберикт, держа руку на рукояти меча, висящего в ножнах на левом бедре. Не останавливаясь, он проследовал прямо в проход. Следом скользнули телохранители, и, наконец, их начальник, захлопнувший за собой калитку.

Чуть дальше по улочке нашлась ржавая, однако худо-бедно закрепленная на стене лестница. Шурк влезла на нее, не обращая внимания на стоны разболтанных перекладин, и добралась до крыши. Вскарабкалась вверх по скату, тщательно пробуя на прочность каждую черепицу, прежде чем использовать ее для опоры, перебралась через конек. Проползла к тому месту, откуда могла видеть входную дверь дома Геруна и часть двора. Снова вернувшись за конек, опустилась как можно ниже, оставив снаружи разве что пальцы и макушку – лучшее, чего она могла добиться в плане незаметности на случай, если чей-то взгляд со двора упадет в ее сторону.

Герун Эберикт стоял у дверей и слушал доклад капитана охраны – тот говорил долго и время от времени подчеркивал свои слова жестами, свидетельствующими о явном замешательстве. Неожиданно доклад прервался – Герун выбросил вперед правую руку и ухватил его за горло. Даже на расстоянии Шурк видела, как лицо капитана стало наливаться синевой не совсем обычного оттенка.

Естественно, ни один человек, в котором есть хотя бы капля отваги, такого долго терпеть бы не стал – Шурк не удивилась, когда капитан потянулся к кинжалу за поясом.