– Любопытный рассказ, – сказал Брис после паузы, – но боюсь, я не вижу здесь связи с нынешней ситуацией.

– Я всего лишь предлагаю возможное объяснение, – бросил первый консорт, оттолкнувшись от колонны и проходя мимо Бриса.

– Объяснение чему?

– Неминуемой утрате мной объективности, – ответил он, не оборачиваясь.

Приблизившись к воротам, Морох Неват осадил покрытого пеной коня. Лабиринт хижин и лачуг по обе стороны насыпи снесли до основания, до черепков и щепок. От многочисленных зданий, жавшихся прежде к городской стене, сохранились лишь пятна на камнях.

На последних лигах дороги поток беженцев превратился в тонкий ручеек, поскольку Морох успел обогнать основную массу. Попадались и дезертиры; он с трудом удерживался, чтобы не свершить над трусами скорый суд, – успеется. Ворота перед ним были распахнуты, их охраняло отделение солдат Купеческого батальона под командованием сержанта.

Морох остановил коня.

– Еще до темноты дорога будет забита. Нужно выделить не меньше четырех дополнительных отделений!

– Ты кто такой, Странник тебя побери? – нахмурился сержант.

– Очередной дезертир, – негромко пробормотал кто-то из солдат.

Морох оброс бородой, мундир был покрыт грязью и пятнами засохшей крови. Он мрачно уставился на сержанта – не узнал, сукин сын! – потом оскалил зубы.

– Дезертиры тоже будут, не без того. Этих отводить в сторону, а беженцев, подходящих по возрасту и здоровью, отправлять на рекрутский пункт. Я – финадд Морох Неват, сержант. Довел выживших у Высокого форта до крепости Бранс. Сейчас тороплюсь к преде с докладом.

Он с удовольствием отметил, как сержант изменился в лице. Бедолага отдал честь, затем спросил:

– Это правда, финадд? То, что принц и королева – в плену у эдур?

– Чудо, что они вообще живы, сержант.

В глазах сержанта промелькнуло странное выражение. Он мгновенно овладел собой, но Морох Неват понял. Почему же, финадд, ты сам не умер, защищая их? А бежал вместе с остальными…

– Мы их отобьем, – произнес сержант после заминки.

– Посылайте за подкреплением, – скомандовал Морох. Ты прав. Я должен был умереть. Вот только сам-то ты там разве был?

Он въехал в город.

Лучший крысолов Ормли и главный следователь Рукет сидели на ступеньках у входа в гильдию крысоловов, передавая друг дружке бутылку вина. Бугг подошел и встал рядом. Увидев его, оба нахмурились.

– Теперь мы все про тебя знаем, – объявила Рукет, издевательски усмехнувшись.

– Приятно слышать, – кивнул Бугг. – Какие новости от ваших агентов в оккупированных городах?

– Эй, – возмутился Ормли, – мы что, должны выкладывать тебе всю информацию просто за красивые глаза?

– Не вижу к тому никаких препятствий.

– Сукин сын в чем-то прав, – сообщила Рукет Ормли.

Тот в изумлении вытаращился на нее.

– Ты что, втрескалась, что ли? В Тегола и его слугу – в обоих сразу?

– Не пори чушь! Так в договоре, Ормли. Мы делимся друг с другом информацией…

– Прекрасно, и чем же он с нами поделился? Ничем! Тот, Кто Ждет. Вот чего он, спрашивается, ждет? Мне нужна его информация!

– Вы ничего не узнали, – констатировал Бугг.

– Все мы узнали! – обиделся Ормли. – Везде воцарился мир. Лавки снова открываются. Монета имеет хождение, морским перевозкам ничто не препятствует.

– Что с гарнизонами?

– Разоружены. Как и местная полиция. Охрану порядка взяли на себя эдур. В брошенные усадьбы въезжают семьи эдур – в их племенах тоже существует своего рода знать. По большому счету мало что изменилось.

– Забавно, – сказал Бугг. – Как насчет сопротивления?

– Повсюду проклятые призраки. Крысы, и те предпочитают не высовываться.

– И как далеко сейчас армии эдур от Летераса?

– Этого мы не знаем. Возможно, в нескольких днях пути. В сельской местности к северу отсюда царит хаос. И вообще, хватит с меня твоих вопросов! – Ормли отобрал у Рукет бутылку и присосался к ней.

Бугг огляделся кругом. На улице было пусто.

– Что-то назревает…

– Мы видим, – согласилась Рукет.

Молчание затянулось. Бугг потер шею и, не сказав ни слова, отправился прочь.

Через какое-то время он подошел к башне Азатов. Когда он пересекал улицу у самых ворот, из ближайшего проулка вышел человек. Бугг замер на месте.

– Твое появление меня удивило, – сообщил человек, приближаясь к слуге. – Впрочем, лишь на мгновение. Ведь если подумать, где еще тебе сейчас быть?

Бугг хмыкнул.

– Я все гадал, когда ты наконец соблаговолишь проснуться.

– Лучше поздно, чем никогда.

– Пришел подтолкнуть события в нужное русло?

– В некотором смысле. А ты?

– Здесь, – призадумался Бугг, – могут быть варианты.

– В зависимости от?

– От тебя.

– О, я просто шел мимо, – отозвался человек.

Бугг некоторое время изучал его, затем склонил голову набок и поинтересовался:

– А не ты ли и заварил всю эту кашу? Разжигая алчность королевы, подкармливая неприязнь принца к собственному отцу… Похоже, тебя забавляла мысль о Седьмом Завершении?

– Я лишь наблюдал, – пожал плечами его собеседник. – Всему виной человеческая натура. Не собираюсь возлагать на себя ответственность за нее, тем более перед тобой.

– Пусть так. Однако сейчас ты здесь и готовишься принять более активную роль…

– Мне все равно, люди или эдур, но я не желаю видеть возвращения т’лан имассов.

После небольшой паузы Бугг кивнул.

– Стая. Понимаю. И в этот раз, пожалуй, согласен с тобой.

– Весьма польщен.

Человек рассмеялся и, беззаботно махнув рукой на прощание, отправился дальше.

Проблема богов, подумал Бугг, в том, что они обречены следовать за теми, кто в них верит. Этот вот давным-давно стерся из памяти везде, кроме Летера, исчез, как исчезли Обители.

Итак. Т’лан имассы, Стая и возвращение дшеков. Одиночники, поклоняющиеся своему забытому богу, потенциальное возрождение древнего культа и возможное явление т’лан имассов, чтобы уничтожить безумие.

Почему же он начал действовать сейчас? И именно таким образом?.. Бугг нашел ответ и улыбнулся, хотя ему было не смешно. Это называется чувством вины.

Тегола Беддикта разбудило металлическое постукивание. Он сел на кровати, огляделся. Постукивание повторилось, Тегол поискал взглядом источник звука и увидел телохранителя, который с оружием в руках стоял на краю крыши со стороны переулка. Тот сделал приглашающий жест.