– Начхать мне на ваши теории! Вы что, не понимаете – это снова хакеры!

Губы пультовика нервно задергались; справившись с волнением, он ответил:

– Но, сударь… Как бы они смогли? Не зарегистрировано ни одного подозрительного подключения, все задействованные пультовики идентифицированы и аккредитованы. К тому же сейчас никто не работает в особых зонах, значит даже если бы кто-то выдавал себя за…

– Кретин! После последнего смертельного разряда они, вероятно, разработали новый метод! Они не такие придурки, как вы!

Хотя Харбертом двигала ярость, он был недалек от истины. После скандального бегства бесшипников ему пришлось заменить этих наиболее талантливых пультовиков на армейских инженеров, и профессионализм команд Алмаза чудовищно понизился.

– Сударь, некоторые аксоны посылают нам какие-то… нелепые данные! – взвыл другой пультовик.

Харберт стремительно развернулся к нему.

– Это не похоже ни на что, нам известное! – продолжил пультовик тем же тоном. – Кстати… кстати, аксоны, которые… Господи, это невероятно!

– Что? – в полном исступлении рявкнул Харберт. – Что невероятно?

– Аксоны, несущие эти сигналы, не имеют серийных номеров. Они пользуются преимущественным правом на всю полосу пропускания по сравнению с другими аксонами, но они даже не должны существовать!

Харберт открыл рот, собираясь снова заорать, но не издал ни звука. Последние слова пультовика вызвали в его мозгу внезапное воспоминание.

Аксоны, которые не должны существовать…

Давным-давно нечто подобное сказал ему другой человек. Альберик Вильжюст, маленький гений пультования, служивший под его началом во время межзвездного путешествия, обнаружил странные ответвления на некоторых аксонах «Святого Михаила». Новые нервные окончания, появившиеся, как казалось, сразу после активации двигателя Рёмера. После первого рапорта, который он счел не заслуживающим внимания, Харберт запретил ему продолжать изыскания в этой области. А теперь всем известно, что именно Вильжюст лично задумал великий исход нулевиков.

И вот неожиданно хакеры используют – непонятно, каким образом, – эти новые окончания, чтобы проникнуть в Нод-2 и заставить его работать на пределе возможностей! Харберт осознал, что, если бы он не отклонил тогда запрос Вильжюста, проблема с этими окончаниями, скорее всего, давным-давно была бы решена! Он с трудом сглотнул. Если об этом узнают, ему гарантированы серьезные неприятности.

– Все мои запросы отклонены, сударь! – продолжил пультовик рядом с ним. – У меня все еще есть доступ к центральному Дереву, но это доступ нижнего уровня, он больше не приоритетный!

– Что… мы можем сделать? – простонал Харберт. – Должен же быть выход. Мы должны перекрыть им дорогу…

Теперь уже и другие пультовики объявляли о своих проблемах. Из тридцати биокомпьютерщиков, работавших на центральном пульте, больше половины срочно вызывали своих старших. На видеопанели собственного терминала Харберт видел, как один за другим зажигаются все имеющиеся в системе сигналы тревоги. В других пультовых, которые просматривались сквозь прозрачные переборки Зала общего управления, метались во все стороны между терминалами админы и инженеры. Ветер паники гулял над Алмазом.

Замерев от страха, даже неспособный соображать, Харберт уже не знал, что делать. В полном смятении он тяжело упал в кресло.

* * *

13:48

[ЗДРАВСТВУЙТЕ]

{кто_вы_?}

Услышав голос, я, кажется, удивленно вскрикнул.

И в надежде обнаружить того, кто говорил, инстинктивно завертел головой, но никого не увидел. Юс’сур выглядел не менее изумленным, чем я, хотя с виду оставался спокоен.

– Это вы только что?.. – начал я.

И тут же умолк. Только что прозвучавший в моей голове голос не мог принадлежать Предку, я это знал. Когда атамиды изъяснялись в сознании своих собеседников, их голоса сохраняли индивидуальность и уникальность. Спутать их было невозможно.

А вот тот, который мы сейчас услышали, был лишен всякой индивидуальности.

Я бы затруднился сказать, был то мужской или женский голос, звучал ли он молодо или принадлежал старику, присутствовала ли в нем какая-то интонация. В сущности, я даже не был уверен, что это голос. У меня почти возникло впечатление, что я получил поток данных.

Мы по-прежнему плавали перед огромными губками секторов памяти. Ничто в нашем непосредственном окружении не изменилось, кроме светящихся тороидов, которые в тот момент, когда прогремел таинственный голос, резко отстранились друг от друга.

Я сказал «прогремел», потому что он, подобно раскату грома, заполнил все пространство Инфокосма. Однако никакого эха не было, и мои барабанные перепонки не пострадали.

– Что будем делать? – спросил я Юс’сура.

Молодой образ Предка несколько мгновений смотрел на меня черными глазами.

– Просто ответим.

Он поднял голову, словно тот, к кому он обращался, наверняка находится в вышине.

– ЗДРАВСТВУЙ! – сказал он. – Я последний из Предков, Юс’сур-кто-Грезит.

[КОМУ: ЮС’СУР-КТО-ГРЕЗИТ]

{я_не_знаю_вашей_формы_волны}

{добро_пожаловать}

– Очень интересно, – протянул Юс’сур.

Он вполоборота повернулся ко мне:

– Твоя очередь, Альберик.

Я чувствовал, что не совсем готов.

– Здравствуйте… – неуверенно начал я. – Я… Альберик Вильжюст…

Я услышал, как где-то справа от меня Сильвио воскликнул: «Это еще что за голос?» – а Паскаль ответил: «Заткнитесь все, мать вашу, им необходимо сосредоточиться, не отвлекайте их трепом!»

Значит, с панели пульта мои друзья могли не только видеть картинку, но и слышать звук.

Голос снова заполнил инфокосмическое пространство.

[КОМУ: АЛЬБЕРИК_ВИЛЬЖЮСТ]

{я_знаю_вашу_форму_волны}

{вы_всегда_очень_приятно_пультуете}

Я сдержал дрожь.

Хотя я и понимал, что задаю дурацкий вопрос, но не удержался и спросил:

– Вы… Нод-два?

[КОМУ: АЛЬБЕРИК_ВИЛЬЖЮСТ]

{я_есть_я}

>{я_здесь}

>{здесь=биоСтрукт_Нод-два}

>{здесь=я}

>>{биоСтрукт_Нод-два=я}

{значит_правильно_звать_меня_НОД}

– Мать-перемать!

Не самая удачная реплика, но мне в голову не пришло ничего другого. Новый вопрос, который буквально жег мне губы, прозвучал еще абсурднее предыдущего:

– У вас, хм… есть разум?

[КОМУ: АЛЬБЕРИК_ВИЛЬЖЮСТ]