– Почему ты мне не рассказала об этом с самого начала?

Она почти забыла о присутствии Маноны. Только чувствовала, что ведьма внимательно слушает их разговор и оценивает услышанное.

– Тогда это было преждевременно. Ты совсем недавно покинула каторгу, а в тот момент выбиралась из рабства у прежнего адарланского короля. Изо всех сил делала вид, что ничего не случилось и ты по-прежнему сильна. Но в тот момент ты была надломлена. Я могла лишь направлять тебя, слегка подталкивать в нужную сторону. Тогда же появилось и было спрятано это зеркало, чтобы в надлежащее время показать тебе картины событий. Если помнишь, наши встречи были краткими, чтобы прежний король ничего не заподозрил. Много ли расскажешь за считаные минуты?

– А почему ты велела мне отправиться на Вендалин? Маэва – ничуть не меньшая угроза, нежели Эраван.

Впервые за все время разговора Элиана решилась пристально посмотреть ей в глаза. У самой королевы они были почти такими же, как у Дорина: цвета голубого льда.

– Да, Маэва опасна. Она давно желает вернуть себе Ключи. Мой отец считал, что у Маэвы иные цели, нежели завоевание. Ее замыслы мрачнее и опаснее. Не знаю, почему она повела охоту за Ключами лишь после твоего прибытия. А на Вендалин я тебя послала для душевного исцеления. И еще, чтобы ты… нашла его. Того, кто так долго тебя ждал.

– Рована, – прошептала Аэлина, и у нее дрогнуло сердце.

Элиана кивнула:

– Он был одним из голосов, взывавших ко мне. Тайным, молчаливым мечтателем. Его соратники – тоже. Но что касается фэйского принца…

Аэлина с трудом удержалась, чтобы не разрыдаться:

– Я это знаю, причем давно.

– Мне хотелось, чтобы ты познала и эту радость, – прошептала Элиана. – Пусть и краткую.

– Я познала. Спасибо.

Элиана спрятала лицо в ладонях. Ее плечи вздрагивали. Потом она вытерла слезы, взглянув на Аэлину, затем на Манону, которая по-прежнему молча наблюдала за ними.

– Сила ведьминого зеркала иссякает. Ее хватит ненадолго. А потому – смотри и слушай внимательно. Сейчас я тебе расскажу и покажу все, что тебе будет необходимо сделать… для завершения. Больше ты меня не увидишь, но я… буду с тобой. До самого конца пути. Я буду с тобой на каждом его шагу.

– Тогда показывай.

Услышав эти слова, Манона сжала эфес меча.

Когда Элиана закончила, Аэлина была не в силах вымолвить ни слова. Манона ходила взад-вперед и тихо рычала.

Элиана наклонилась и поцеловала Аэлину в лоб, в то место, где находилось клеймо Брэннона. Знак незаконнорожденных. Знак… безымянных.

«Моя цена безымянна». Чтобы у других было будущее, она заплатит эту цену.

Аэлина успела сделать все, что ее в силах, дабы повернуть ход событий в нужном направлении. Ее не станет, а помощь будет поступать. Это был ее прощальный подарок Террасену. Тем, кого она любила сердцем, исполненным неистового огня.

Элиана коснулась ее щеки. Через мгновение древняя королева исчезла. Туман рассеялся.

Хлынул ослепительный солнечный свет. Все произошло столь внезапно, что Аэлина и Манона покачнулись и чуть не сбили друг друга с ног. В воздухе пахло морем. Шелестели травы, шумели волны. А в отдалении слышался шум, гул и лязг крупного морского сражения.

Они очутились на гребне дюн. Позади находились болота, впереди – море. До кораблей было очень далеко. Наверное, они путешествовали сюда вместе с туманами.

К шелесту трав примешался негромкий женских смех. Аэлине он был знаком.

Наверное, они не странствовали с туманом. Ее и Манону переместили сюда. И сделали это боги, наблюдавшие за происходящим на земле.

Их с ведьмой поставили на берег бирюзового моря. Чуть поодаль истекали кровью мертвые и умирающие солдаты в доспехах Верескового Утеса.

А в нескольких шагах стояла фэйская королева Маэва. Перед нею, на коленях, замерла Элида Лошэн, к горлу которой фэйский воин приставил кинжал.

Эдион сбился бы со счета, возьмись он вспоминать, сколько раз видел вражеские армии и смотрел в глаза смерти. Но это…

Даже несмотря на дерзкий маневр Рована, вражеские корабли сохраняли численный перевес.

Морской бой становился все опаснее. Маги противника следили за Лисандрой, и очередная атака на вражеский корабль могла бы стать для нее последней.

Теперь она, в своем любимом обличье призрачного леопарда, яростно сражалась рядом с Эдионом, обрывая бессмертные жизни фэйских воинов, пытавшихся подняться к ним на корабль. Это были те, кому удавалось прорваться сквозь жернова магии Рована и Дорина.

Его отец исчез. Фенрис и Лоркан – тоже. Последний раз Эдион видел отца на корабле, которым тот командовал: в обеих руках по мечу, настоящий Лев, приготовившийся убивать. Потом, словно почувствовав взгляд сына, Гарель окружил его волной золотистого света.

Эдиону хватило ума не потребовать, чтобы отец убрал стену. Вскоре она начала сжиматься, пока не покрыла Эдиона, словно вторая кожа.

Еще через несколько минут Гарель пропал из виду. Исчез. Но магический щит вокруг Эдиона остался.

Атака, предпринятая террасенской армадой и кораблями клана Боярышника, закончилась. Точнее, захлебнулась, вынудив соратников Аэлины вновь перейти к обороне. Действительность жестко напомнила им, что они все-таки имеют дело с бессмертными противниками, а у тех не только численное превосходство.

Наверняка этот перелом был каким-то образом связан с Маэвой. Но Эдиона сейчас волновала не «доранелльская сука», как мысленно он ее называл.

Вражеская армада вновь стремилась взять их в кольцо. Фэйские солдаты имели отличную выучку и многовековой опыт, и убивать их было отнюдь не просто. Правая рука Эдиона, сжимавшая тяжелый меч, болела от напряжения. Его круглый щит был весь во вмятинах и пробоинах. В какой-то момент ему показалось, что вражеских кораблей стало больше.

Эдион запретил себе думать об Аэлине и месте, где она могла сейчас находиться. Его фэйское чутье напряглось. Эдион ощущал: Рован и Дорин собирали в кулак магическую мощь для удара по вражескому флангу. Удар потопил несколько кораблей вместе с солдатами, чьи тяжелые доспехи не позволяли удержаться на воде.

Та же волна магии отбросила корабль Эдиона от вражеского судна, дав ему и его солдатам небольшую передышку. Он повернулся к Лисандре, сознавая, какое жуткое зрелище сейчас представляет: весь в крови от своих и чужих ран. Спина, волосы и лоб взмокли от пота.

– Беги отсюда, – сказал он оборотню.

Лисандра сощурила светло-зеленые глаза. Из разинутой пасти на доски палубы капала кровь.

– Превращайся в птицу, в мотылька, в рыбу… все равно в кого и уноси ноги, крылья, лапы. Если нас ждет поражение, ты своевременно исчезнешь из этого ада. Я приказываю.