Откуда-то из темноты донеслась музыка. Она то усиливалась, подхваченная ветром, то замирала, когда затихали его порывы. Ной пошел на эти звуки и, дойдя до угла, понял, что музыка слышится из бара на противоположной стороне улицы. В дверь то и дело входили и выходили люди. Над дверью висел плакат:

В праздник цены обычные.

Встречайте Новый год у нас!

Из радиолы-автомата, установленной в баре, послышались звуки новой пластинки, и низкий женский голос запел: «И днем и ночью – только ты, и под луною и под солнцем – лишь ты один…» Сильный, полный страсти голос певицы плыл в тихой и влажной ночи.

Ной пересек улицу, толкнул дверь и вошел в бар. В дальнем углу сидели два моряка в обществе какой-то блондинки. Все трое созерцали пьяного, который бессильно уронил голову на отделанную под красное дерево стойку. Буфетчик взглянул на Ноя.

– У вас есть телефон? – спросил Ной.

– Вон там. – Буфетчик показал на будку у противоположной стены комнаты. Ной направился к телефону.

– Будьте с ним повежливее, ребята, – услышал он обращенные к морякам слова блондинки, когда проходил мимо. – Приложите ему к затылку лед.

На лицо женщины падал зеленоватый свет от радиолы. Она широко улыбнулась Ною. Он кивнул, вошел в телефонную будку и вынул из кармана визитную карточку, полученную от доктора. На ней был записан телефон похоронного бюро, открытого круглые сутки.

Ной набрал номер. Прижав трубку к уху и прислушиваясь к гудкам, он подумал о другом телефоне, который-стоит там, в похоронном бюро, на полированном письменном столе из темного дерева, освещенный единственной лампочкой под абажуром, и своими звонками возвещает о наступлении Нового года.

Ной уже собирался повесить трубку, когда услышал голос на другом конце провода.

– Алло, – не очень внятно ответил кто-то издалека. – Похоронное бюро Грейди.

– Я бы хотел навести справки о похоронах, – сказал Ной. – У меня только что умер отец.

– Имя усопшего?

– Я бы хотел справиться о ценах. Денег у меня не так много и…

– Мне нужно знать имя, – перебил сухой, официальный голос.

– Аккерман.

– Уотерфилд? – переспросил голос, и в нем внезапно послышались бархатистые нотки. – Как его зовут? – Ной услышал, как его невидимый собеседник шепотом добавил: – Да перестань же Глэдис! – и снова заговорил в телефон, с трудом подавляя смех: – Как его зовут?

– Аккерман… Аккерман.

– Это имя?

– Нет, фамилия. Имя – Джекоб.

– Я бы попросил вас, – с пьяным высокомерием произнес голос, – говорить яснее.

– Мне нужно знать, – громко сказал Ной, – сколько вы берете за кремацию.

– За кремацию? Да, да. Ну что ж, для желающих мы организуем и кремацию.

– Сколько это будет стоить?

– А сколько будет экипажей?

– Что, что?

– Сколько потребуется экипажей? Сколько будет присутствовать гостей и родственников?

– Один, – ответил Ной. – Один гость, он же родственник.

Пластинка «И днем и ночью» с треском и шумом подошла к концу, и Ной не расслышал, что сказал человек из похоронного бюро.

– Мне нужно, чтобы все было обставлено как можно скромнее, – в отчаянии заговорил Ной. – У меня мало денег.

– Понимаю, понимаю… Позвольте еще один вопрос. Умерший был застрахован?

– Нет.

– В таком случае вам придется, сами понимаете, уплатить наличными. И вперед.

– Сколько? – крикнул Ной.

– Вы хотите, чтобы прах был помещен в простую картонную коробку или в посеребренную урну?

– В простую картонную коробку.

– Самая дешевая цена у нас, дорогой друг, – человек из похоронного бюро внезапно заговорил солидно и отчетливо, – самая дешевая цена – семьдесят шесть долларов пятьдесят центов.

– Вам придется заплатить еще пять центов за дополнительные пять минут разговора, – прервала их телефонистка.

– Сейчас. – Ной опустил в автомат монету, и телефонистка поблагодарила его.

– Хорошо, я согласен, семьдесят шесть долларов и пятьдесят центов, – продолжал Ной и подумал, что как-нибудь наскребет эту сумму. – В таком случае послезавтра в полдень, – добавил он, быстро сообразив, что сможет второго января побывать в городе и продать фотоаппарат и другие вещи. – Адрес – гостиница «Вид на море». Вы знаете, как ее найти?

– Да, – ответил пьяный голос, – договорились. Гостиница «Вид на море». Завтра я пришлю к вам своего человека, и вы сможете подписать контракт.

– Хорошо, – согласился вспотевший Ной и собирался было повесить трубку, но оказалось, что человек из похоронного бюро не кончил.

– Еще один вопрос, любезный, – сказал он. – Как с надгробной службой?

– А что именно?

– Какую религию исповедовал покойный?

Джекоб был атеистом, но Ной не нашел нужным информировать об этом похоронное бюро.

– Он был еврей.

– Гм… – Наступило молчание, затем Ной услышал веселый голос пьяной женщины: – Давай, Джордж, хлопнем еще по рюмочке!

– К сожалению, – снова заговорил человек из похоронного бюро, – мы не в состоянии организовать надгробную службу по еврейскому обряду.

– Да какая вам разница! – крикнул Ной. – Он не был религиозным, и никакой службы ему не нужно.

– Это невозможно, – хрипло, но с достоинством ответил голос. – Евреев мы не обслуживаем. Я не сомневаюсь, что вы найдете другие… много других похоронных бюро, которые берутся кремировать евреев.

– Но вас рекомендовал доктор Фишборн! – в бешенстве заорал Ной. Он чувствовал, что не в состоянии снова вести этот разговор с другим похоронным бюро; он был ошеломлен и сбит с толку. – Разве вы не обязаны хоронить людей?

– Примите мои соболезнования в постигшем вас горе, любезный, но мы не видим возможности…

Ной услышал какую-то возню, затем женский голос произнес:

– Джорджи, дай-ка я с ним поговорю!

После короткой паузы женщина заплетающимся языком, но громко и нагло сказала:

– Послушай, ну что ты привязался? Мы заняты. Ты разве не слышал? Джорджи ясно сказал, что жидов он не хоронит. С Новым годом!

На том конце провода повесили трубку.

Трясущимися руками Ной с трудом нацепил на рычаг телефонную трубку. Все его тело покрылось испариной. Выйдя из будки, он медленно направился к двери – мимо радиолы, из которой теперь доносился джазовый вариант «Баллады о Лох-Ломонде», мимо моряков, развлекавшихся в обществе блондинки, и мертвецки пьяного человека.

– Что случилось, старина? – улыбнулась блондинка. – Ее нет дома?