– Ну уж нет! – Он побагровел. – Ей яразрешал, но вам…

– Прошу прощения… Стас… – смутиласьНадежда, – у вас у самого какой номер телефона?

– А вам это зачем?

– Надо… я вам сейчас все объясню…

– Какой нужен – мобила?

– Нет, обычный, городской…

Стас продиктовал ей семизначный номер.

– Ну вот, – радостно проговорила Надежда, – ятак и думала!

– Чего думали-то?

– Стас, – медленно, как ребенку, проговорилаона, – вы не заметили, что наши с вами номера отличаются всего однойцифрой?

– Как? – Он положил перед собой листок с номеромНадежды Николаевны, уставился на него, шевеля губами, и поднял взгляд. –Точно! Это же надо, такое совпадение! Ну и что из этого?

– Как – что? – Надежда удивленно захлопалаглазами. – Неужели вам не ясно? Ваша тетя звонила вам, но ошиблась в однойцифре и попала ко мне… а второй раз она нажала клавишу «повтор» и, само собой,снова попала ко мне!

– Да?! – недоверчиво переспросил Стас. – Ну ио чем же вы с ней разговаривали?

– Я с ней – ни о чем, а она… вы ведь знаете, что вашатетя плохо слышала?

– Ну да, – кивнул Стас.

– Так вот, она думала, что разговаривает с вами… Да уменя еще голос хриплый…

Надежда передала Стасу все, что в тот день услышала отВарвары Степановны. Он внимательно выслушал ее, и на его лице отразилосьглубокое раздумье.

– Да, – недоверчиво выпалил он после длиннойпаузы. – А вы ей зачем звонили? И откуда узнали ее номер?

На его лице появилось торжествующее выражение, как будто онловко поймал Надежду.

– У меня такой же телефон, с автоматическимопределителем и памятью, – ответила Надежда, предъявив гостю свойпродвинутый аппарат. – И вот, когда я стала беспокоиться за вашу тетю, ярешила позвонить ей и предупредить… но оказалось, что уже поздно.

И она рассказала Стасу про убийство журналисткиСеребровской, и про то, как она попыталась предупредить Варвару Степановну, идаже про то, как отправилась на Железнодорожную улицу. Только про визит вполиклинику пока промолчала. И про роженицу Машу Чонишвили тоже, ее беспокоитьнельзя.

– Ну вот, – закончила она. – Так что яподозреваю… то есть вовсе не сомневаюсь, что тот человек, который убилСеребровскую, расправился и с вашей тетей…

– Убью гада! – рявкнул Стас.

– Похвальное желание, – одобрила НадеждаНиколаевна. – Только, мне кажется, лучше найти его и передать милиции. Длявашей карьеры это будет как-то безопаснее. Кстати, Стас, кем вы работаете?Если, конечно, это не секрет…

– Почему секрет? – Стас широко улыбнулся. – Явообще-то телохранитель…

– Я примерно так и думала, – кивнулаНадежда. – Так что у вас есть кое-какие возможности… технические, и вообще…думаю, мы с вами сработаемся…

– С вами? – удивленно переспросил Стас и с ног доголовы оглядел Надежду. – А вы-то тут при чем?

– Ну, знаете… честно говоря, у меня есть некоторый опытв таких делах… внешность, знаете ли, бывает обманчивой…

– Ну уж нет! – выпалил Стас. – Я с ваминикаких дел иметь не собираюсь! Вы варенье варите – кстати, очень хорошее. Воти продолжайте его варить! А это дело мое личное. Этот гад мою родную теткуубил, и я теперь его из-под земли достану. Кроме того, на меня подозрение в этомделе падает, так что мне волей-неволей нужно его найти, чтобы оправдаться. Авам тут делать нечего!

Надежда подумала, что эти слова горячо одобрил бы ее муж,Сан Саныч, который тоже терпеть не мог, когда Надежда лезет не в свои дела. Ноостаться в стороне от расследования она тоже никак не могла. Особенно когдавспомнила, что покойная Варвара Степановна перечисляла несколько имен девушекили молодых женщин, которым тоже угрожала опасность.

Вспомнив про мужа, Надежда сообразила, что скоро он придет сработы.

Если в начале визита Стаса она мечтала дотянуть довозвращения мужа, то теперь забеспокоилась, что тот застанет у нее Стаса ипоймет, что она опять влезла в какую-то авантюру. Поэтому она взглянула на часыи заторопилась:

– Знаете, Стас, наверное, вы правы. Лучше, когда каждыйзанимается своим собственным делом. Я буду варить варенье и готовить для мужаобед, а вы – искать убийцу своей тети…

Стас тяжело поднялся. При этом благодаря своим внушительнымгабаритам он опрокинул табуретку и едва не своротил плечом подвесной кухонныйшкафчик. Он принялся многословно извиняться перед Надеждой Николаевной запричиненное беспокойство, при этом так энергично жестикулировал, что она сталаопасаться за остальную мебель.

– Варенья с собой не хотите? – спохватилась она,уже проводив его до двери.

По тому, как Стас смущенно порозовел, Надежда поняла, чтоответ положительный, и принесла из холодильника полную банку крыжовенноговаренья.

– Если что – обращайтесь! – сказал Стас напрощание.

Это прозвучало весьма обнадеживающе, хотя он и не уточнил,какое «если что» имеет в виду.

Надежда закрыла за странным гостем дверь, и тут же откуда-торядом с ней возник Бейсик. Он терся о ноги хозяйки, заглядывал ей в глаза, ивообще у него был такой вид, будто они очень давно не виделись и кот ужаснососкучился.

– Нечего подлизываться! – строго проговорилаНадежда. – Как ты себя вел! Это просто позор! Бросить хозяйку при первыхпризнаках опасности, спрятаться под шкаф… позор!

Кот умильно мурлыкнул и прижался к ее ноге.

Казалось, он говорил: «Ну зачем же так сердиться? В концеконцов, я же не сторожевая собака, а всего лишь кот! Вот если бы на тебявнезапно напала мышь… или даже целая стая мышей – вот тогда бы я показал, на чтоспособен! А бандиты – это не по моей части!»

– Все равно – позор! – припечатала НадеждаНиколаевна и направилась на кухню.

Тут она вспомнила, что еще не приняла очередную порциюшвейцарского лекарства. То есть еще не вылила его в фикус, чтобы предъявитьмужу равномерно убывающее снадобье.

Она достала заветную бутылочку, взяла столовую ложку инаправилась к фикусу.

Как ни странно, фикус выглядел гораздо лучше, чем передначалом «курса лечения». Он бодро выпрямился, посвежел, его листья сталигораздо зеленее, их покрывал приятный темный глянец, как ровный загар покрываетлицо и тело вернувшегося с юга здоровяка. Вообще казалось, что фикус только чтовернулся из санатория.

В довершение ко всему на его верхушке собирался раскрытьсяновый ярко-зеленый лист.

– Фантастика! – проговорила Надежда, наливая вложку очередную порцию лекарства и скармливая его фикусу. – Просто мистикакакая-то! Или это лекарство действительно творит настоящие чудеса?