Скоро подошел полупустой автобус.

Они залезли в него, и Геля с Зоей, страшно уставшие, сразу же задремали, положив головы на плечи друг друга. А Даша и не думала дремать, она делала вид, что смотрит в окно. Темнело, и вдоль дороги постепенно зажигались фонари. Юра сидел напротив, держа на коленях свой огромный рюкзак, и пристально глядел на Дашу, впрочем, не догадываясь о том, что она тайком наблюдает за его отражением в окне.

«Как странно он на меня смотрит… – мелькнула у нее мысль. – Как будто никогда не видел раньше. Наверное, думает, какая я вредная и противная и сколько неприятностей могу доставлять людям…»

Конечно, им немного попало от родных за то, что они где-то пропадали полдня. Сонька опять ругала Дашу за безалаберность, но все могло быть гораздо хуже, если б девчонкам не удалось сесть на последний автобус.

На следующий день солнце скрылось в дымке, словно ему надоело светить, и погода стояла не такая жаркая, как можно было предположить накануне. На всех вдруг напала лень, и даже энергичная Нина Петровна решила не делать физкультурной разминки. Они вместе с Соней и Луизой Карловной лежали под навесом и вяло резались в карты…

«А мне так в карты не разрешает играть, – подумала Даша, расположившись на деревянном лежаке возле моря, которое тоже сегодня сковал мертвый штиль. – Это называется – двойной стандарт…»

Пришел Батыржан, сел рядом и стал задумчиво глядеть на горизонт.

– О чем ты мечтаешь, Жан? – спросила Даша. У нее сегодня было философское настроение.

Она была готова услышать любой ответ и даже могла предположить, какой: Батыржан мог мечтать о деньгах, о славе, о каком-нибудь мотоцикле, о роликовых коньках – словом, то, что можно было ожидать от обыкновенного мальчишки. Но он сказал, не поворачивая головы:

– Мечтаю найти гробницу Аймун.

– Так ты что, серьезно? – оживилась Даша. – Значит, это действительно твоя главная мечта?..

– Да, – кивнул он. Лицо у Батыржана было смуглое, раскосое, и на нем не читалось никаких чувств. Лицо юного воина из степей.

– Но это же легенда!

– Кто знает… – возразил он. – Николай Акимович сказал, что Аймун – реальная историческая личность. Значит, должна быть ее гробница. Скифы всегда хоронили своих вождей с большими почестями.

– Значит, тебе нравится скифская царевна? – мечтательно спросила Даша. Она представила себе прекрасную девушку-амазонку на горячем скакуне, которая ведет своих воинов в степь, в далекий поход – отважная и безрассудная…

– Аймун не может нравиться или не нравиться, – меланхолично покачал головой Батыржан. – Она великая царевна. Она как солнце.

Разговор этот чрезвычайно вдохновил Дашу.

– А вдруг и правда ты найдешь ее? – предположила она. – Вот будет здорово… Настоящая научная сенсация! А еще ведь рядом должно храниться золото скифов, если легенда, конечно, не врет…

– Легенды никогда не врут, – строго прервал ее Батыржан. – И мне наплевать на золото. Я хочу увидеть Аймун.

– Хм… Жан, не хочу тебя огорчать, но ты сам должен был об этом догадаться – за столько веков от царевны ничего не осталось. Ну разве что несколько костей… – Даша произнесла это, и по спине у нее пробежали мурашки.

– Осталось, – упрямо ответил Батыржан. – Она как живая. В легенде же сказано – спит вечным сном…

– О господи… – пробормотала Даша и улеглась обратно на лежак. Она поняла, что с Батыржаном спорить бесполезно.

В это время Геля и Зоя стояли возле столовой. Там тоже было вывешено объявление, в котором говорилось о том, что сегодня вечером на турбазе должна состояться молодежная дискотека.

– Надо идти, – сказала Геля.

– Не вопрос, – кивнула Зоя, которая очень любила подобные мероприятия. – Вопрос в другом…

– Даша не хочет, – словно читая мысли подруги, произнесла Геля. – И все из-за него.

– Надо, чтобы она пошла. А то это не каникулы получаются, а ерунда какая-то… Каникулы надо провести так, чтобы не было потом мучительно больно весь оставшийся год. Чтобы, знаешь, были прекрасные воспоминания и все такое!

– Ага…

Они немного помолчали, уставившись друг на друга.

– У тебя есть идея? – спросила Зоя.

– У меня нет идеи… – с сожалением вздохнула Геля. – Что же делать?

– Тогда поступим вот как… – наморщила лоб Зоя. – Обойдемся без идей! Тетя Лу говорит, что лучшая дипломатия – это отсутствие всякой дипломатии.

– Это как? – озадаченно спросила Геля.

– Очень просто – если хочешь чего-то, то подойди и прямо скажи о том, что тебя беспокоит, потому что если юлить и придумывать всякие там интриги, то вообще может ничего не получиться!

– Все равно я немного не понимаю…

– Господи, Гелька, мы сейчас найдем Юру и попросим его, чтобы он сам пригласил Дашу на дискотеку!

И они пошли искать Юру.

В столовой его не было, в летнем кафе тоже, оставался только один вариант – поискать его в археологическом лагере.

– Как же неохота тащиться туда по жаре… – вздохнула Геля. – Зой, может быть, отложим это дело на потом?

– Когда на потом – дискотека-то сегодня вечером!

Звенел раскаленный воздух над каменистой дорогой, пронзительно трещали кузнечики в чахлом кустарнике неподалеку.

– Зой, а если он не согласится?

– Кто?

– Да Юра же! Скажет – делать мне нечего, как только на дискотеки ходить! Он ведь, если ты помнишь, товарищ серьезный, может быть, даже и танцевать-то не умеет…

– А чего тут уметь… Впрочем, Гелька, ты права, – остановилась Зоя. – Этих двух и Папа Римский не помирит!

И тут они увидели идущего им навстречу Юру.

– Это судьба… – вдруг прошептала Зоя. – Эх, будь что будет… Юра, Юра! – закричала она.

Они подбежали к нему.

– Юрочка, у нас к тебе дело, – взволнованно произнесла Геля. – Если ты нам откажешь, то нам будет очень грустно…

– И ты будешь потом глубоко раскаиваться! – закричала Зоя.

– Да что случилось-то? – удивился Юра. – И в чем я буду раскаиваться?

– Юра, ты должен пригласить Дашу на дискотеку! – в один голос воскликнули подруги, умоляюще глядя на своего спутника.

– Зачем? – нахмурился он и как будто покраснел.

– Затем, что нам невыносимо смотреть, как вы все время ругаетесь и спорите, и еще Дашка отказалась идти, потому что ты там можешь быть, а нам без нее будет скучно, ну и грустно тоже соответственно… – зачастила Геля. – А если ты подойдешь к ней и пригласишь, то она, наверное, не сможет отказаться!