для греков гораздо важнее был советский фрахт греческих судов, который, кроме экономической выгоды, отчасти решал и серьёзную социальную проблему в Греции – безработицу.

В качестве выводов следует отметить, что Греция, как и другие балканские страны, оставалась в значительной степени объектом внешней политики великих держав, боровшихся за сферы влияния на Балканском полуострове.

Комбинация балканских пактов, за которыми стояла Англия, привела к ухудшению советско-греческих отношений, а именно к аннулированию таможенно-тарифного соглашения между СССР и Грецией.

Ситуация изменилась в июле 1928 года с приходом к власти правительства либералов во главе с Э. Венизелосом. Был провозглашён новый внешнеполитический курс Греции – борьба за мир и установление дружеских отношений со всеми государствами, что давало возможность заняться внутренними преобразованиями в стране.

Для упрочения своего положения на Балканах и сохранения большей независимости во внешней политике были заключены греко-итальянский договор в 1928 г. и греко-турецкий договор в 1930 г. На это же были нацелены и общебалканские конференции с попыткой заключения союза балканских государств.

Новый курс, нацеленный на превращение Греции из объекта в субъект международных отношений, воплотился в политику маневрирования между европейскими державами и способствовал нормализации отношений с СССР.

Именно экономические трудности диктовали Греции необходимость заключить торговый договор с СССР. В реализации этой задачи большую роль сыграл как греческий премьер Э. Венизелос, так и советские дипломаты, которые очень точно характеризовали в своих донесениях международную конъюнктуру.

В условиях мирового кризиса налаженное торговое сотрудничество с СССР явилось ощутимой подпиткой для слабой в тот момент греческой экономики. За развитие и укрепление экономических отношений с СССР выступило и правительство Цалдариса, пришедшее на смену кабинету Э. Венизелоса. Экономические связи, таким образом, оказались настолько устойчивыми, что не были нарушены и впоследствии.

Глава 5

Советско-греческие отношения в 1930-е гг

(по советским и российским публикациям)

Взаимоотношения двух государств и степень их взаимных интересов можно оценить по объёму и характеру публикаций в каждой из этих стран, касающихся другой. Если говорить об объёме советских публикаций 1930-х гг. о Греции, то надо признать, что он невелик, а точнее – чрезвычайно мал. Поражает контраст с обилием публикаций о Греции в дореволюционной России. По вполне понятным причинам произошёл разрыв во взаимоотношениях Советской России и Греции как на государственном уровне, так и на уровне традиционных представлений общества. Однако в 1923 году, после поражения Греции в войне с Турцией, закончившейся гуманитарной катастрофой (в страну прибыло 1,5 млн беженцев по обмену населением), в Греции начался затяжной экономический кризис. Чтобы накормить население, правительство было вынуждено искать новые источники дешёвого хлеба. В этих условиях Греция была готова возобновить отношения с Советской Россией, которые были прерваны в октябре 1917 года по инициативе греческой стороны. В 1924 году, с приходом к власти правительства А. Папанастасиу, Греция была провозглашена Республикой и в том же году были установлены дипломатические отношения с Советской Россией. Полпредом СССР в Греции был назначен А. М. Устинов, Греческую миссию в Москве возглавил Н. Маврудис. В 1926 году была подписана таможенно-тарифная конвенция, а в 1929 году заключена Конвенция о торговле и мореплавании[170]. С момента установления дипломатических отношений в 1924 году приходилось фактически заново формировать как внешнеполитический курс по отношению к Греции, так и советским людям открывать для себя эту страну.

О Греции в 1930-е годы советский читатель мог узнать лишь по довольно скромным сообщениям в газетах, по редким путевым заметкам, написанным в художественном жанре (например, изданная в 1936 году книга И. Ильфа и Евг. Петрова «Поездки и встречи», глава «День в Афинах»), по брошюрам публицистического толка, предназначенным для слушателей военных академий, под заголовком «Греция. Справка», где на 16 страницах описывалась вся география, история и экономика страны. Наиболее пространный материал, как правило, хорошо осведомлённых авторов, можно было найти в партийно-политической литературе, такой как журнал «Коммунистический Интернационал», что уже говорило об определённой направленности советских интересов.

В журнале «Коммунистический Интернационал» в мае 1935 года была опубликована статья А. Петкова под названием «Вооружённая борьба в лагере греческой буржуазии и Компартия Греции», где внутриполитическая борьба в Греции между сторонниками Либеральной партии Э. Венизелоса и монархической Народной партии П. Цалдариса определялась как «фашистский переворот, принявший форму «военного путча», который готовился венизелистами»[171]. Это же определение, а именно «фашисты», получили и сторонники монархических партий, которых автор назвал – «открытые монархисты-фашисты – генерал Метаксас и адмирал Дусманис»[172]. То есть все, кто был против компартии Греции, клеймились фашистами. Разницу между этими политическими группировками автор видел лишь в том, что «…венизелисты были сторонниками установления открытой фашистской диктатуры путём военного переворота, в то время как правительство Цалдариса предпочитало путь постепенного осуществления фашизма и подготовки реставрации монархии»[173]. О внешнеполитической ориентации Греции в этот период читателя информировали следующим образом: «…уже давно велась острая борьба между правительством и партией Венизелоса. Правительство Цалдариса-Кондилиса держалось франкофильской политики, что нашло себе выражение в подписании Балканского пакта в 1934 году. Венизелистская партия, напротив, была связана с Англией и Италией и вела решительную борьбу против Балканского пакта и против всей внешней политики правительства в целом»[174]. В качестве подтверждения приводились позиции французской, английской и итальянской печати в мартовские дни 1935 года, когда произошёл «путч» венизелистов, а также косвенная помощь Англии и Италии Э. Венизелосу. Эти события сопровождались подъёмом стачечного движения, массовыми митингами и демонстрациями в Афинах, Пирее, Салониках, Кавалле, Митилене, Драме. Вполне понятно, что автор статьи видел лишь в компартии Греции единственную третью силу, «которая борется против обеих буржуазных группировок и указывает массам действительный выход из того невыносимого состояния взаимного истребления, голода, войны и фашистского террора, на которое обрекла их власть капитала»[175]. Такая публикация, с одной стороны, формировала искажённое и достаточно тенденциозное представление о Греции в Советской России, с другой стороны, она вызывала искреннее сочувствие к грекам у людей с советским менталитетом. Отсутствие тесных контактов Греции с Советским Союзом объяснялось «красной опасностью», с которой олицетворялось советское государство. Очень образно описали Афины 1935 года в своих путевых заметках талантливые советские писатели И. Ильф и Евг. Петров, чьё творчество всегда отличали тонкий юмор и точная, фотографичная наблюдательность. В своём эссе «День в Афинах» они писали: «…В городе всюду видны были советские моряки… и куда бы они ни шли, понемножку собирались кучки рабочих. К середине дня сами по себе образовались несколько демонстраций. Запевали «Интернационал», и на Акрополе, куда пришла большая группа краснофлотцев, афинские рабочие, люди южные и горячие, уже били троцкистов, пытавшихся ввернуть свои лозунги. Моряки с литвиновской дипломатичностью любовались Парфеноном и Пропилеями и шли