— Женечка, деточка, а где Ликуся? — медовым голоском поинтересовалась Лялечка.

Какая я тебе деточка?!

На кухню мы зашли явно не вовремя. Посреди стола возвышался огромный торт, весь утыканный свечками. Весь! Их ровно столько, сколько Лике лет, — наверняка бабушка выдала. А мы ввалились как раз в тот трепетный момент, когда мама решила слегка помолодеть и выдергивала злополучные свечки. Вручив Лике орхидеи, Лялечка принялась розовым пальчиком в брильянтовом обручальном кольце сосредоточенно считать недовыдернутые свечки.

Мама кинула мне букет и пошла через зал искать лекарство от аллергии, улыбаясь под градом поздравлений и изо всех сил стараясь не чихнуть. Актриса-отравительница уже танцевала с Биллом и радостно смеялась.

Только я собралась с духом, чтобы завести какую-нибудь философскую беседу с ИЛом, как в зал ресторанчика вбежал румяный и запыхавшийся Гоша с одинокой розочкой в целлофане. Он вручил несчастный цветочек мне (о господи! День рождения не у меня!) и явно ждал пылкой благодарности.

— Не буду мешать, — улыбнулся ИЛ, хотя точно заметил, что я пребываю в состоянии тихого ужаса.

— Ну… как дела, малыш?

В черном костюме и галстуке Гоша напоминал школьника. Черт, «малыш»… А ведь раньше мне нравилось, когда он так меня называл.

— Нормально. Учусь, работаю.

Бизнес-малыш, университетский малыш, абсолютно не сентиментальный малыш!

— Я на Арбате в антикварном салоне видел отличную дверную ручку. — Гоша изо всех сил пытался меня заинтересовать. — Завтра сходим посмотрим?

— Да, конечно.

Я рассеянно наблюдала за ИЛом, который о чем-то весело болтал с Ликой. Она помахивала фиолетовой страусихой и искоса посматривала на нас. Неужели хочет и Гошу переманить к себе?

— Привет, Женька!

Варя довольно живо изобразила радость первой встречи, хотя мы уже раз пять за вечер друг друга видели. Наверное, хочет о чем-то поговорить.

— Привет! Мы оставим тебя на минутку? — спросила я у Гоши.

— Только на минутку, — кокетливо добавила Варя. — Ничего, что я тебя увела? — спросила она, когда мы отошли на безопасное расстояние.

— Наоборот, очень даже хорошо, — честно призналась я. — Он уже стал меня раздражать.

— Он же тебе сильно нравился… Недели две только и слышно было: ах на крыше, ах как романтично, ах мой милый Карлсон! Господин Лилейко превзошел Гошу?

— При чем тут ИЛ? Просто раньше Гоша был таким целеустремленным, сильным, что ли, а теперь…

— А теперь он влюбился и размяк.

— Думаешь? На него это не похоже. И потом, я неделю назад признавалась ему в любви, а он даже не воспринял это всерьез. Вроде того, что ничего между нами быть не может…

— Ты призналась ему в любви?! То есть, хочешь сказать, ты была в него влюблена неделю назад, а теперь все прошло?

Честно говоря, вряд ли. Может, все дело было в обстановке? Тайное свидание ночью на крыше: только признаний в любви и не хватает. И потом, Гоша предложил расстаться, а мне этого не хотелось, и нужен был веский аргумент. Вот я и брякнула, что люблю его. Но ведь в тот момент считала, что говорю искренне! Между прочим, ведь он мог в это поверить… и запомнить.

— Варь, кажется, я попала. Он же думает, что я в него влюблена. И он совсем взрослый, а с такими не шутят.

— Возможно, для тебя это будет новостью, но с такими чувствами тоже не шутят, — резко ответила Варя. — Может, стоит посоветоваться с мамой?

Я посмотрела на Лику, которая вовсю кокетничала с ИЛом. С ней, пожалуй, посоветуешься! У каждой девочки должна быть возможность рассказать все маме, но моей всегда хотелось, чтобы я была не такой, как все.

Папа легко одолел Лялечку и теперь танцевал с ней какой-то забавный эротический танец, а изобразить львиный взор пытался уже Борис Илларионович. Получалась скорее голодная гиена. Гоша скучал в уголке, а я колола пальцы его розой. Надо же! Неформальный художник за неделю эволюционировал в прилизанного офисного работника в костюмчике. Мне эта эволюция ой как не по душе, но Варежка абсолютно уверена, что причиной изменений являюсь именно я.

Звонко хлопнул об пол чей-то бокал. Папа презрительно смотрел сверху вниз на белую капитанскую фуражку Бориса Илларионовича, а Лялечка повисла у него на руке и, весело поблескивая глазами и брильянтом на пальце, подвывала:

— Борюсичка, не бей его, пожалуйста!

Папа, видимо, давно не дрался, поэтому прямо умолял взглядом предоставить ему приятную возможность дать сдачи. Билл был не дурак, поэтому только картинно замахивался, видимо, надеясь, что его сфотографирует ИЛ, который уже пару раз обошел вокруг них с заинтересованным видом. Но он не выбирал место, чтобы сделать лучший кадр, а ждал развития событий.

— Федя, тебе лучше уйти!

Расталкивая гостей, к ним подошла Лика. Глаза у нее покраснели — видимо, пыльца подлых орхидей успела-таки подействовать.

— Почему мне, а не ему? — обиженно спросил папа.

Так в детском саду малыши удивляются: «А почему я»?

— Потому что я тебя прошу (неопровержимый аргумент). Я неважно себя чувствую, так что тоже ухожу, — очаровательно улыбнулась Лика. — За главную остается Женечка. Всем спасибо, всех с днем рождения, всем пока!

ИЛ подошел к ней и что-то зашептал на ухо. Я зажмурилась от обиды. Почему ей? Почему с ней? Опять! Страшные существа актрисы! Страшные, непонятные и малоизученные — вот так вот, хоть я и обожаю свою маму.

Я никогда еще не была так зла на Лику. Мало того что она оставила на меня почти восемьдесят человек своих гостей, половину из которых я вообще не знаю, так еще и увела за собой единственного человека, с которым мне приятно было общаться. Скажем так. Приятно общаться, и все. Томка не пришла, я так и не узнала, с какой радости она на меня дуется и кто такая эта блондинка, которая заслужила букет роз от ИЛа. Гоша ходил за мной весь вечер по пятам, каждые десять минут начинал извиняться (хоть часы сверяй), явно ждал, когда я наконец брошусь в его объятия и раз десять подряд признаюсь в вечной любви. Варежка время от времени спасала, но не сочувствовала, а наоборот, отчитывала за легкомысленность.

Дома меня, злую и измученную, ждал неприятный сюрприз. На лестничной площадке в позе «Родина-мать зовет» застыла сияющая бабушка в праздничном переднике с алыми розами и, не дождавшись, когда я войду в квартиру, начала взахлеб рассказывать:

— Ликочка уже спит. Нашла она свое счастье! И прямо в день рождения!

— Какое еще счастье?

Я только что избавилась от Гоши, который пошел меня провожать и отлепился только около подъезда. Ох, как же надоели мне эти эротические игры на свежем воздухе!

— Молоденький он, конечно, — продолжала тем временем бабушка. — Но любви все воз…