Тарсус вынырнул из дыма у гондолы дирижабля, установленной на возвышении из старых покрышек. К гондоле тянулись толстые черные кабели и серебристые тросы – выше, ниже, дальше. На кой эта «паутина»? Гондола вибрировала и гудела. Рядом суетились двое в промасленных робах. Присмотревшись, Иван заметил у них кобуры с пистолетами. Сразу стало неуютно. Это что, секретная военная база? Или отделение милиции под землей? Куда вообще Тарсус привел его, а?

Сгружая корпусы с тачки, троица то и дело зыркала на Жукова-младшего. Он поднялся с лавочки и двинул прочь. Не из-за враждебности в глазах аборигенов, а чтобы осмотреть местные достопримечательности. Экскурсия ведь. Подумаешь, Тарсус велел сидеть и не отсвечивать. В конце концов, он элитному союзнику не указ.

Уже через пару минут прогулки в дыму стало понятно, что всем здесь заправляет девушка немногим старше Ивана. Похоже, разговаривать она не умела – команды отдавала жестами, взглядами, ей стоило чуть наклонить голову – и кто-то куда-то бросался, что-то тащил и всячески развивал бурную деятельность. Те двое, что беседовали у гондолы, при ее появлении вскарабкались на покрышки и принялись дергать кабели и вертеть разводными ключами. А если девушка все же открывала рот, из глотки вырывалось карканье, в котором с трудом угадывались слова. Бесформенные штаны делали тяжеловесной ее фигуру, когда она останавливалась, но стоило ей сорваться с места – и под тканью четко обозначались стройные до худобы ноги. И она постоянно куталась в короткую, по пояс, дубленку, хотя на станции было тепло.

Наблюдая за командиршей, Иван забрался в торец платформы. На двухступенчатых мраморных плитах тут стоял пьедестал с бюстом бородато-усатого мужчины. Надпись на пьедестале – «М.В. Фрунзе» – ни о чем не говорила. Кто этот М.В.? За что его увековечили под землей? Уж точно не Герой Революции. Всех Героев Иван знал не только по имени, но и лично. Отвлекшись на памятник, он потерял из виду девушку.

– Чужой, – каркнуло сзади. – Следишь? Стой.

Он медленно обернулся. На него был нацелен пистолет. Палец на спуске обтягивал коричневый дерматин перчатки. Блеклые, как у снулой рыбы, глаза вроде смотрели на Жукова-младшего, но как бы сквозь него, точно он стеклянный. У девушки, заправлявшей тут всем, – это она держала оружие – кожа была бледная, чуть ли не прозрачная. Светлые засаленные пряди едва касались плеч. Иван впервые видел столь короткую прическу у особы противоположного пола.

– На колени, – каркнула девушка.

Он мотнул головой. Это низко и недостойно его происхождения, он же союзник, а не перс.

– На колени!

Выстрелит, понял Иван. В низу живота потяжелело. Бездонный провал ствола затягивал, гипнотизировал.

– Эльвирочка, вот ты где! Я везде тебя ищу. И малыш здесь? Непоседа! Познакомились уже? Отлично. – Вынырнув откуда-то сзади, Тарсус панибратски обнял союзника, взъерошил ему волосы.

– Он – чужой. – В карканье девушки прорезалась неуверенность, но пистолет она не опустила.

– А Мамонтенок говорит, что свой, – парировал Тарсус. – Верно, Мамонтенок?

– Ага, – послышалось из клубящейся смеси дыма и пара.

И пол под ногами дрогнул.

На своем веку Жуков-младший повидал немало киборгов – на приемах в Новом Кремле. Но те защитники Отечества были более опрятными, что ли, без брутальности, в отличие от горы искусственных мышц, титана и композитов, что, щелкая шарнирами, приблизилась к бюсту. Лица кибернетические воины всегда прятали под черными забралами и потому представлялись скорее роботами, способными вести огонь на поражение, чем личностями со своими потребностями и страстями.

Этот киборг разгуливал по станции без шлема. Вместо правого глаза на Ивана взирал оптический прибор с объективом, что выдвигался и втягивался под косматую бровь, – небось из первых имплантов для замены органов зрения в полевых условиях. Вместо нижней челюсти – нечто с клапанами и патрубками, плотно пришитое силиконовыми нитками к дряблой коже на шее и прикрученное шурупами из нержавейки к верхней – натуральной – челюсти. Так что рта у киборга не было, но говорить он все же мог – благодаря ларингофону, налепленному чуть ниже патрубка, торчащего из адамова яблока. Наверняка через этот патрубок в организм попадала пища. И уж точно стоматолога этому кибовоину посещать без надобности.

На титановом плече его сидела кошка породы сфинкс. На спине и животе сфинкса, равно как и на левой задней лапе отсутствовала кожа, практически лысая, с отдельными лишь волосками, – и потому виднелись сплетения проводов, микросхемы и шланги.

– Познакомься, малыш. – Тарсус шумно втянул сок, после чего продолжил: – Это мой дядюшка. Его Мамонтенком зовут. Он бывший пограничник.

– Очень приятно, а меня зовут… – Иван протянул Мамонтенку ладонь и прикусил язык, едва не ляпнув «малыш». – Меня зовут Иван.

Не дождавшись рукопожатия, он сделал вид, что хочет погладить кошку. Навострив большие уши, та уставилась на него ярко-зелеными глазами и зашипела, выражая крайнюю неприязнь. Иван едва успел отдернуть руку – когтистая лапа мазнула по воздуху.

– Он, – киборг ткнул суставчатым пальцем Ивану в солнечное сплетение, – свой, ага.

Девушка Эльвира чуть ли не с обожанием уставилась на киборга и опустила-таки пистолет.

– Кто вы? – спросил Жуков-младший, глядя на Эльвиру, Мамонтенка и Тарсуса.

– Подпольщики, – ответили трое в унисон.

* * *

Путевую стену, выложенную плиткой – кремовой сверху, черной снизу, – почти заслонил собой состав, в последний раз выгрузивший пассажиров много лет назад. Открытые двери приглашали войти, взяться за поручни или присесть, но не прислоняться. На платформе люди работали, а вагоны поделили на комнаты – весь состав представлял собой одно большое общежитие. У Тарсуса тут был свой номер люкс, куда он и привел сынка опального министра.

Забавный он, этот малыш, несдержанный и поразительно глупый. Многое отпрыскам союзников недоступно, они не знают истории до Революции, да и о том, что было во время и творится сейчас, тоже не осведомлены.

Знать и помнить – прерогатива отверженных.

Трубку в губы, рот наполнился желтой дрянью, от которой тошнило уже, но без которой не выжить. Витамин С, калий, кальций, магний, еще куча всего… Природное тело никак не может смириться с тем, как его искромсали. Иммунная система лишь делает вид, что приняла изменения, ее нужно подпитывать. Постоянно. Часто. Много. Мультивитамины и иммуностимуляторы достать сложно, они выдаются только союзникам и персам. Тарсус не был ни первым, ни вторым. И потому необходимые для организма микроэлементы вливал в себя вместе с импортным апельсиновым соком, который легко позаимствовать в супермаркете.

В тот злополучный вечер он получил приказ: воспрепятствовать возвращению домой Ивана Владленовича Жукова до шести ноль-ноль следующих суток. К закодированному сообщению прилагалось досье на объект: рост, вес, фото, видео, привычки, любимая еда и прочая муть.