– Прячутся где-то девушки. Еще бы, такой стресс, – сочувственно вставил Еруслан.

– Где-то… – задумчиво повторила Ирка. Кажется, она знала, где прячется, по крайней мере, одна пропавшая водяница. Во всяком случае, без воды Дина существовать не может, а еще она сама говорила про неприятности у нее дома. Змея, превратившего в пар половину ее подруг, наверняка можно отнести к неприятностям. А что волосы у Дины золотые, так зеленые бывают только у тех русалок, что сдуру к сточным водам заплывают.

– Ну да нам с девками водяными часу нема було разбираться – мы в погоню двинулись. Попервоначалу наздогоняты почалы… Вук-от его в небе шуганул, – кивая на «качка», сообщил дядька. – Так, шо змий на землю опустился.

Ирка с любопытством поглядела на «качка». Зажав в красном, поросшем жесткими черными волосками кулачище бутерброд с колбасой, Вук вдумчиво питался. Отодвигал и сосредоточенно рассматривал хлеб, хмуря выступающие, как у неандертальца, брови, выбирал место, кусал и начинал жевать. Приплюснутые, как у боксера-профессионала, уши ходили ходуном, кривой, видно, сломанный в драке, нос шевелился, и даже кожа на загривке двигалась туда-сюда. Ирка представила его с крылышками – почему-то прозрачными, как у стрекозы, – за обтянутыми черной кожаной курткой плечищами, тоже по-стрекозиному, зигзагами порхающим в голубых небесах. И нервно хихикнула. М-да, его в темном переулке встретишь – испугаешься, а увидеть такого Вука, шурующего среди облаков, – тут и змеиные нервы не выдержат!

Вук, вцепившийся в бутерброд крепкими желтоватыми зубами, скосил на Ирку темный глаз – и неожиданно подмигнул.

– Та на земле мы його не удержали, – грустно и виновато хлюпая чаем, продолжал дядька Мыкола. – Арканы конопляные накинули – а вин порвав!

– Так они же тонкие! – невольно вырвалось у Ирки.

– Та не в толщине ж дело, а в конопле! – досадливо буркнул Мыкола. – Писля них той змий по всем правилам повинный як дохла кура кверху лапами валяться…

Не отрываясь от бутерброда, Вук звучно кашлянул, и старый Мыкола вдруг смутился:

– Я того… Сказать хотив, що змий – тварь розумна та поважна, и всяку гадость наркотичну на дух не выносит! – торопливо пробормотал он. – А цей – порвав! Та ще и надсмиявся! И улетел! Така гадина! – разглядывая последнюю козюльку в плетенке, пожаловался дядька – и звучно отгрыз печенюшке голову.

– Это был кто-то из главных! Из могущественных! – выпалил Еруслан. – С обычным змеем Котофеич бы справился! Да и я тоже… – поник чернявый богатырь – видно было, что воспоминания о несчастливом бое мучают его.

Так и оставшиеся безымянными «близнецы» вскинулись – явно протестующе.

– Есть мнение, что з головных той змий буты нияк не може, – роняя крошки, прочавкал Мыкола. – Бо царский род николы против договора не пойдет – з двух же сторон той договор складалы, не як-небудь! Щоб, значит, без приглашения з одного мира в инший не лазать… Ну, кроме батьки твого, звичайно, бо той же везде у сэбэ дома, где Мировое Древо росте – хучь в кроне, хучь в корнях!

Ирка очень рассчитывала, что ее изменившееся лицо спишут на всем известную нелюбовь к упоминаниям об отце. На самом деле она думала о другом. Знала она одного змея, вроде бы тоже царского рода, которому только дай против чего-нибудь пойти! И он, точно, как нынешний нарушитель границы, шикарно плевался водой!

– Как он хоть выглядел, этот змей? – следя, чтоб голос был спокойным и размеренным, спросила она.

– Так кто ж змеючьи морды различает? – в досаде выпалил Еруслан и… замер, прикусив губу и смущенно постреливая глазами по сторонам. Вид у него был такой, точно он отчаянно хотел вернуть свои слова обратно. Вук и Мыкола покосились на него укоризненно, «близнецы» остались невозмутимы. – То есть… в горячке боя… кто ж приглядывается? – забормотал Еруслан. – Вроде чешуя была… – глубокомысленно сообщил он.

– Может, даже крылья имелись? И хвост? – заглотив остатки бутерброда, откровенно издевательски прогудел Вук.

– Я хотел сказать – сероватая чешуя! – окончательно скис Еруслан. – Ну… такая… на солнце серебрилась!

– Серебрилась? – глухо повторила Ирка, вспоминая, как зачарованно следила за танцем чешуек под луной – то серо-стальных, то искрящихся брызчатым серебром. И чертили ночное небо сверкающие крылья, и ветер бил в лицо, и насмешливо косился на нее круглый глаз с вертикальным желтым зрачком…

Что же ты натворил, Айтварас Жалтис Чанг Тун Ми Лун, Великий Дракон Вод, царевич-полоз, младший сын Табити-Змееногой? Что ты наделал, Айт?

– Ну, на той стороне вже наверняка знають, хто вин такый – да толку з того? Сретенье-то кончилось! Теперь до старой Велесовой седмицы… вы ее нынче Масляной неделей зовете – ждать, пока граница знов откроется. Так тож… неделя-то – Велесова! На ту неделю змей в нашем мире такую силу возьмет, что, глядишь, и связь нам того… заблокирует!

– Велес… – напомнил Вук, – бог скота, торговли, богатств. Бог-Змий…

– Знаю, – раздраженно мотнула волосами Ирка – еще бы ей не знать! – Ну откроется граница – что вам, со змеиной стороны личное дело нарушителя пришлют? С фотографией? – фыркнула она.

– Звычайно ж, ни, – усмехнулся в ответ дядька Мыкола, – бо все ж фотоаппараты, шо мы им передавали, в сокровищнице самой Змееногой хранятся! Она над кожным кадром пуще золота трясется, хоть мы ей сто раз объясняли, що там вже не пленка, а карта памяти, якой на весь ее змеиный род хватит та ще на полцарства останется! – и Мыкола безнадежно махнул рукой, и в унисон так же безнадежно вздохнули «близнецы». – Ну а сведения та рисованный портрет передадуть, як не передать! Навить два портрета – в змейском виде, и в человеческом – тут-то он наверняка людской облик примет.

– С хвостом и крыльями он бы несколько… выделялся, – серьезно добавил Еруслан.

– Змеи будут помогать вам ловить нарушителя? – не веря своим ушам, переспросила Ирка.

– Так на тамошней заставе тоже славные ребята! – с несколько фальшивым энтузиазмом вскричал дядька Мыкола. – Та и договор же ж! – вот это уже прозвучало с несокрушимой уверенностью. – Тилькы мы чекать не можем! Доведеться самим ловить. До города мы його якось отследили, – явно стараясь найти хоть что-то отрадное в сложившейся ситуации, сообщил дядька Мыкола, – а тут вже тоби карты в руки!

– Понятия не имею, на какую карту гадать змея! – помотала головой Ирка.

– Ну не на картах, так хоть на чем – хучь на соли, хучь на перце, хучь на чертовом сердце! – покладисто сказал старый богатырь. – Ты его только знайди, а уж мы-то второй раз не сплошаем! – Мыкола кивнул, следом за ним с энтузиазмом закивали Федор и Еруслан, и даже «близнецы» пару раз наклонили головы.

В устремленных на Ирку взглядах была безграничная уверенность в ее силах, что она вот сейчас, сию минуту, щелкнет пальцами и сообщит, где именно прячется нарушитель границы меж мирами, и им останется только бежать туда, хватать, крутить крылья (ну или руки, раз уж он в человеческом облике будет) и торжествующе волочь его в межмировой трибунал – или что там со змеиными нелегалами делают? Федор даже меч перехватил поудобнее.