– Вы подумали о чем-то, Марисса? – спросил я.

– Нет. – Она покачала головой и, повернувшись к сестре, негромко добавила: – Не Филлис же, правда?

Эшли сделала большие глаза.

– Филлис? Да ты что? Быть не может.

Следующий шаг был ясен – выяснить, кто такая Филлис.

– Расскажите нам о проблемах с Лорой, – сказал Майло.

– Тупая сучка эта Лора, – сказала Марисса. – Мы все собираемся в город – в «Хаус оф Блюз», на «Вальс бензопилы». Лора – мол, я поведу. Водила из нее никакущий, но мы ж не знали, а тут она отцовскую тачку взяла и захотела похвастать.

– И что, красивая тачка? – спросил я.

– «Бентли Спид»? А вы как думаете?

– На своей «Ауди» Лора неделю назад в столб въехала, так что машина в ремонте, а тут отец наконец-то позволил попользоваться «Бентли». Ну и она, типа, давайте, да они перед нами ковриком лягут, оторвемся как большие, а может, еще и в приватные номера попадем… В общем, мы согласились. Но потом, вместо того, чтобы выехать на сто первую, она сворачивает в какой-то переулок, потому что хочет покрасоваться без дорожного патруля на хвосте. Жмет под девяносто, мы орем ей: «Стой, идиотка, не дури!» И тут откуда ни возьмись мигалка, шериф, и нас всех заставляют пройти тест Дьюи.

– Тест Дьюи? – спросил Майло.

– Дьюи. Д-Ь-Ю-И, – по буквам повторила Марисса. – Ну, пройти по прямой, дотронуться пальцем до кончика носа…

– Мы-то тест прошли, – подхватила Эшли, – а Лора – нет, успела хлебнуть где-то пива. Шериф говорит, я, мол, загляну в машину, а Лора – ну ладно, глядите, и даже про ордер не спрашивает. Он смотрит – и находит в бардачке пакетик травки, а эта дура говорит, что, мол, это не ее, а папы. А такое вполне возможно, потому что ее папа – он типа музыкальный продюсер, патлатый. Потом еще одна шерифская машина подкатывает, и нас везут в участок, мы звоним маме, да только она не отвечает. Зато Лорин папа отвечает, а потом приезжает и узнаёт, что дочка его сдала. Ему это сильно не нравится, и он говорит копам, мол, ладно, преподайте моей доченьке урок.

– Обычно-то он такой мягкий и добрый, – вставила Марисса, – такой дружелюбный, а тут… как чужой.

– По-моему, девочки, вам беспокоиться не о чем, – сказал я.

– Мы так и подумали. – Эшли закивала. – Но они нас задержали, и еще судом пригрозили. Потом мы все-таки дозвонились до мамы, а она связалась с Феллингером, и он приехал, вытащил нас и устроил так, что ни в какой суд идти не придется. А вот Лоре придется. Правда, ее папа наконец разжалобился и нанял адвоката, который теперь тянет время. Мы поэтому и подумали, что вы по ее делу и типа хотите убедить нас настучать на Лору… – Она перевела дух и опустила голову. – Уж лучше бы так.

Сестры опять вцепились друг в дружку.

Майло достал телефон и набрал номер.

– Мистер Кори? Это лейтенант Стёрджис. Вы нужны дочерям. Хорошо, передам.

Эшли открыла глаза. Марисса сделала то же самое секундой позже.

– Ваш отец уже едет.

– О’кей, – безжизненным голосом отозвалась Эшли.

– Значит, ты живешь в общежитии, а ты, Марисса, здесь? – спросил я.

– Э… вообще-то нет.

– Мы снимаем квартиру, – смущенно призналась Эшли и покраснела.

– Ты же учишься?

После секундного колебания она покачала головой.

– Бросила. Пустая трата времени. Хочу заняться бизнесом. Как родители.

– Импорт-экспорт?

– Нет, сама по себе. Может быть, что-нибудь по части моды. – Она потянула блондинистый локон длиной в фут. – Смотрю, прикидываю.

– Я тоже, – сказала Марисса.

– Так вы сегодня здесь, потому что…

– Мы к Сидни и Джасперу приехали. Бываем здесь раза три-четыре в неделю, чистим их, кормим, прогуливаем. Чтобы мышцы не одрябли совсем… чтобы не заболели.

– А в другие дни?

– В другие это делает мама… Боже!

– И что теперь будет с Сидни и Джаспером? – растерялась Марисса.

Я прошел в напоминающую пещеру кухню, отыскал ледяную воду в одном из двух холодильников, налил девочкам по стакану. Они начали пить – и снова захлюпали.

– Спасибо, что уделили нам время, – сказал Майло.

Девушки сонно кивнули.

– Можем остаться, подождать, пока ваш папа приедет.

Общее «угу».

– Уверены?

– Вообще-то мы хотим побыть одни, – сказала Эшли.

Марисса кивнула.

– Понимаю, – сказал Майло, и мы поднялись. – Берегите себя, девочки… да, кстати, кто такая Филлис?

– Филлис Тран, – вздохнула Эшли. – Мамина подруга. А потом папа с ней встречался.

– После развода.

– Конечно, после, – сказала Марисса. – Папа не какой-нибудь изменник.

– Они и встречались недолго, – добавила Эшли. – Может, им как-то неловко было…

– Филлис Тран, – повторил Майло. – Вьетнамское имя.

– Да, она – вьетнамка. Мама знает ее по бизнесу.

– Они даже вместе ходили маникюр делать, когда мама приезжала в Беверли-Хиллз.

– В Беверли-Хиллз все маникюрные салоны вьетнамские, – пояснила Эшли.

– Везде, – добавила Марисса.

– Филлис приходит, разговаривает с ними на вьетнамском, и их с мамой обслуживают по высшему разряду.

– А это изменилось, когда Филлис начала встречаться с вашим папой? – поинтересовался Майло.

– Я не знаю. – Эшли пожала плечами. – Никто ничего не говорил.

– И я тоже не знаю, – сказала Марисса. – Вообще, чем люди занимаются, это их личное дело.

Одна из лошадей, когда мы вышли из дома, заржала, другая просто уставилась на нас.

– Корону за говорящего коня[19] – только не Мистера Эда[20]. Он был дилетантом, – сказал Майло.

Мы вернулись к «Севиль», и лейтенант достал телефон.

Филлис Тран, как оказалось, занимала должность главного финансового директора в компании «Даймонд Продактс энд Сандрис». Главным исполнительным директором значился Альберт Л. Тран. Центральный офис компании находился на Санти-стрит, к востоку от центра города. Основными направлениями деятельности были продажа товаров сетевым и оптовым магазинам, а также оказание посреднических услуг импортерам и оптовикам. Веб-сайт работал на английском, испанском, китайском, тайском и вьетнамском.