вот так частенько сидела с родной матерью, рыдала на ее плече, а она уверяла меня, что время все излечит.

Я не очень поняла, какую войну имела ввиду Алисия, но мне было всё равно. Понятно лишь то, что она пришла из того же мира, только видела его совсем другим.

— Талья — это что за имя?

— Наташа.

— Ааа… А я Олеся. Мало что помню из той своей жизни, но точно знаю, что об этом нельзя рассказывать своим мужчинам, — я напряглась, потому что уже во многое успела их посвятить. — Все, что было в твоей прошлой жизни, пусть останется там. Прими этот совет, он основан на моем опыте. Не говори мальчикам, как тебя обижали… — Теперь слезы накатили на ее глаза, и я потянулась их утирать. — Ты забудешь все подробности через несколько лет, останутся лишь туманные воспоминания, а они будут помнить твои рассказы всю жизнь… Они захотят отомстить твоим обидчикам, но не смогут их найти и будут убиваться из-за этого… Не рассказывай им, пожалуйста…

— Хорошо, не расскажу, — пообещала искренне, наши общие слезы скрепили эту клятву.

Алисия рассказала мне, что ее точно так же выловили в том волшебном озере. Мужья ждали много лет, когда богини подарят им пару, и это свершилось. Ей было не больше семнадцати, хотя точно свой возврат она назвать не могла, так как на то время не была ученой. Грамоте она обучилась уже в этом мире, и основная ее жизнь протекала здесь, так что она считает себя его законной жительницей.

Братья Багарты

В то же время где-то в замке за круглым столом сидели шестеро мужчин. Полукругом с одной стороны разместились старшие Багарты, с противоположной стороны братья Лосы. Отцы чувствовали себя обязанными посвятить своих сыновей в тонкости семейной жизни.

С заметно нахмуренными лицами они долго рассекали мыслями по древу, в результате приступили к поучениям, говоря почти шепотом.

— Кладёте женщину на спину, широко разводите ноги, — старший отец перечисляет по пунктам, говорит медленно, будто сыновья записывают.

— Ваши звери должны быть жесткими, — продолжает второй, а Лосам уже хочется взяться за голову и остановить их, но из уважения они лишь кивают. — Слабый зверь не пройдет, куда нужно. Вы это поняли? Только жесткий!

— Если не получается, что в вашем случае вполне может быть, представляйте женщину с формами. Вон, хоть ту, что на картине, — отец указал на полотно с изображением объемной женщины, умолчав, что это одна из их прародительниц.

— Да все у нас нормально… — начал было Лос.

— Цыц, — отец стукнул по столу, — вы не должны бояться! Это женское дело. Чтобы зверь стал жестким, нужно его подстегнуть.

— Мы все это знаем, отец…

— Цыц, — прикрикнул второй, — мотай на чуб и не перебивай!

— Если зверь не хочет работать, заставь его, — грозно продолжает старший, — не бойся взять его рукой и хорошенько встряхнуть. Женщина должна видеть вас сильными, жесткими…

— Затем, — продолжает протяжно третий отец, — направляешь зверя женщине между ног, проталкиваешь и там изливаешься. Потом ты, — указывает на второго Лоса, — проталкиваешь и изливаешься, затем ты, — тычет в младшего. — Все ясно?

— Да, отец, — Лосы ответили одновременно, а тем временем разговаривали между собой мысленно, лишь бы не чувствовать себя неловко.

— Я только подумаю о ней, у меня уже бугор… А они тут «подстегнуть»…

— Аналогично.

— Поскорее бы остаться с ней наедине и засунуть зверя ей в рот.

— Молчи, штаны порвешь, — в мыслях смеются, пока отцы продолжают выдавать советы.

— Трое за одну ночь, — поучает старший Багарт, — и потом пять меев ее не трогаете, пока не заживет. Ясно?

— Пять дней? — Лосы озадачились.

— Может повезёт и меньше ждать придётся, — мысленно рассуждает первый Лос.

— Потерпим, не проблема, — второй говорит уверенно.

— В рот Талья пустит, так что переживем. Она же и в другую дырочку хотела…

— Молчи, Лайт, лучше молчи…

— У меня тоже дубовый уже… Как только подумаю о ней, так сразу. Иногда хочется самому рукой погонять, как она научила, но я сдерживаюсь… Ты, кстати, меня Лайтом назвал, как Талья говорит.

— Точно. И сам не заметил.

— … и тогда дети родятся. Поняли? — отцы все это время плели свое, Лосы напряглись лишь на последнем, но переспрашивать не стали, зная, что их женщина подкована во всех вопросах и наверняка многое знает о том, как делаются дети.

Талья

Вниз с Алисией спустились уже будучи подругами, нас связала общая тайна, частично схожее прошлое. Я прониклась к этой женщине симпатией и почувствовала такие же эмоции в ответ.

Спускаясь по лестнице, мы услышали звон девичьих голосов, Алисия восторженно ахнула и ускорила шаг. Я последовала ее примеру и едва не сорвалась на бег, чтобы поскорее оказаться около своих мужчин. В гостиной глазам открылась отвратительно пугающая картина. Мои внутренности сжались, а сердце изменило ровный ход.

Три прекрасных Лоса стоят в компании троих пышногрудых девиц. Нахальные женские руки тянутся к моим красавцам, трогают их одежду, пощипывают за щеки. Мне захотелось стукнуть по рукам каждую, желательно грубой плеткой, чтобы они не смели трогать мое. Страх и паника сменились злобой, я подскочила к мужчинам, втиснулась между ними, одарила барышень самым гневным взглядом, на который были способны мои милашные голубые глаза.

— Ой, это она? — пролепетала одна из тройняшек-пухляшек. — Точно! Совсем маленькая!

— Никогда таких не видела! — воскликнула вторая.

— Она же куколка!

Я усмирила эмоции, даже устыдилась их, потому что в этот же момент поняла, что передо мной не конкурентки.

— Талья, познакомься, это наши сестры Истры.

Девушки по очереди меня обняли, обдав цветочными ароматами, от которых защекотало в носу.

— А это Серж — наш муж, — одна из сестер подвела к нам за руку мужчину средних лет. Я уставилась на его лицо, затем окинула взглядом просторную рубаху, достигающую колен. И почему-то лицо показалось мне больно знакомым, а вот общий вид в памяти не откликнулся.

Огромное семейство расселось за обеденным столом. Я в центре внимания, все что-то спрашивают, топят меня в счастливых улыбках. Не сразу удалось расслабиться, но спустя время я начала ощущать себя в своей тарелке, будто это моя большая родня собралась на внеочередное застолье. И самое главное, что окружающие расположены ко мне благожелательно, тому в подтверждение их улыбки. Лосы ведь говорили, что у них принято проявлять счастье таким образом лишь среди близких. Это признак, что меня приняли в семью.

Самыми скромными во время разговоров были старшие Багарты, но и они периодически вставляли какие-то реплики. Серж, как король, сидел между своими женщинами и старательно уделял им все свое внимание. После