– А чего спешить? Я что, налево хожу или зарплату домой не приношу? – пробурчал друг. – А Денис этот меня подсознательно беспокоит. Не спорю, может быть, парень он и хороший, но очень уж увлекающийся какой-то, до фанатизма. Так что ты послушай совета и не спеши. А что до работы, то вот как раз собрать информацию и сделать отчет всегда ответственно. Ведь и данные, и отчет для чего-то нужны! Вообще, если по-хорошему, я вот думаю передать с тобой траурное послание руководителю службы технического обеспечения твоего нового места работы. Передам, так сказать, на поруки. Пусть знает, с кем дело придется иметь, и боится заранее.

Возмущенно легонько пнув его ногой, пообещала:

– Имей в виду: съем по дороге, но ни за что не передам! Еще не хватало позориться с первого дня.

– Вот я и говорю – будет катастрофа, это неизбежно, – рассмеялся Гриша.

Я тоже не выдержала и улыбнулась. А что до взаимоотношений с Денисом, то… как тут объяснишь? Надо обо всем тогда с самого начала рассказывать, а на подобное мне решимости не хватало. Ибо предсказать реакцию Гриши на мой маневр в Казани было несложно. Поэтому тему специалиста по гипнотерапии я решила замять, успокоив друга:

– В любом случае через два дня улетаю, а Денис на Земле остается, так что и проблемы нет.

– И это к лучшему! – резюмировал Гриша и, поднявшись с кресла, нарочито медленно сообщил: – Мы вчера заявление подали. Прибавления ждем. Так что пиши нам, предательница, почаще из своего прошлого-будущего.

Окрыленная прекрасными новостями, весь рабочий день провела на волне необычайного душевного подъема. Все спорилось: наработки конструктивно рассортировывались, итоговый отчет вышел невероятно информативным и содержательным, а все хвосты и недоделки – выявлены и приняты к активному устранению. Даже перерыв на обед промелькнул как-то незаметно в круговороте поздравлений коллег и напутствий уже почти бывшего руководства.

До окончания рабочего дня я также успела выслушать от сослуживцев множество шутливых пожеланий относительно того, что неплохо было бы изменить в их прошлом. Так что в этом Гриша был не одинок.

Выйдя из здания института, сразу увидела Дениса. Очень впечатляющий молодой человек, если задуматься. Высокий, симпатичный внешне, интересный. Все же жалко, что мы так поздно познакомились.

– Привет еще раз! – махнул мне рукой новый знакомый.

Я доброжелательно кивнула.

– Куда пойдем? – уточнил он.

– На Необычную улицу! – хором ответили друг другу.

Все же в одном городе живем. Куда еще можно сходить в Петербурге? Единственное место, хоть немного отличающееся от общей безликости. Необычная улица! На самом деле она была, как и полагается, под определенным числовым индексом, но местные жители называли ее только Необычной. Да и как еще, если на протяжении всей ее длины каждый блок в череде плотно примыкавших друг к другу жилых «контейнеров» был разрисован черно-белыми картинками с сюжетами из жизни. Не представляю, как это допустили власти, но, возможно, они решили, что хоть какая-то отдушина у людей быть должна. Поэтому улица существовала. Но всего одна. Любые попытки повторить это чудо строжайше пресекались.

А жители нашего города-купола именно это место выбирали для прогулок. Туда же, дождавшись ближайшей аэромаршрутки, отправились и мы. Правда, по пути сделали небольшую остановку, и я, истратив последние водоталы, заказала Грише с Надей свадебный подарок, который должны были доставить в понедельник, уже после моего отъезда. Ребят ожидал сюрприз в виде четырехмесячного запаса консервированной воды! Думаю, они будут счастливы.

– Хороший подарок, – подтвердил мои мысли Денис. – С грудничком остаться без воды страшно вдвойне. Детям же не объяснишь, что надо экономить воду и терпеть жажду по возможности дольше.

– А ты тоже уже знаешь?

– Да, Надя меня сегодня на процедуру регистрации пригласила. Заодно и радостью поделилась.

Решив, что момент самый подходящий, со вздохом сообщила:

– А у меня не получится прийти. На новую работу устроилась, буду работать в космосе. Вот, в субботу улетаю.

Денис растерянно замолчал.

– А на Землю?

– Только если в отпуск, но до него минимум год, – сказала я, испытывая, кажется, то же разочарование, что и он.

Судьба лишила нас возможности узнать друг друга лучше.

– И что за работа такая для историка в космосе? – спросил Денис и сам неожиданно замер. – Неужели…

И он потрясенным взглядом впился в мое лицо, ища там ответ. Я кивнула:

– Угу. Просто чудо какое-то, но меня взяли в Межгалактическую службу перемены времен.

– Невероятно, – парень шокированно выдохнул, – полжизни бы отдал за такую возможность!

– Вероятно, я не буду справляться, и меня уволят, – поспешила я остудить его восторг. – Тогда сразу вернусь!

– Нет, Регина, – он снова остановился и, развернувшись ко мне лицом, схватил за руки, – это уникальный шанс что-то сделать, изменить весь этот ужас, произошедший с нашей планетой. Ведь тебе небезразлично, я ведь видел у тебя…

Реагируя на мою испуганную дрожь (кричать об укропе посреди улицы – это самоубийство), он резко оборвал себя на полуслове.

– Извини, но ты ведь понимаешь главное? Это реальная возможность. Тебе необходимо освоиться там, разобраться в том, как верлианцы это делают. Ты обязана спасти свою расу! – Голос Дениса вибрировал от сдерживаемого возбуждения, а мне стало откровенно страшно.

Сейчас неминуемо накличем беду.

– Тише, – умоляюще попросила я. – Сейчас Служба работает над проблемой марсиан. Это общеизвестно. Если им помочь удастся, то и о землянах подумают. Необходимо просчитать миллионы вариантов, спрогнозировать кучу вероятностей. Кто знает, возможно, такая работа уже ведется.

– Не смеши меня! Это никому не надо. Они живут там, на своей Верлинее… за стенами этой проклятой тюрьмы, и смеются над нами. Только мы сами своими руками сможем изменить наш мир, обрести свободу и свою планету! – По ходу высказывания его голос набирал силу, пылая эмоциями, а меня заставляя в страхе озираться.

Если нас услышат…

– Тише, тише, Денис! Прошу тебя, умоляю, – шептала я, сжимая в ответ его ладони и ощущая, как холодные струйки пота побежали по спине.

– Видишь? Мы даже говорить об этом права не имеем! И это жизнь? – Он внял моим словам и тоже ответил шепотом, но в глазах при этом плескалась невыразимая горечь. – Знаешь, как невыносимо понимать все это и не иметь возможности что-то изменить? На что способен одиночка? А вот в твоем случае – способен! Не отмахивайся, прошу, просто подумай об этом на досуге.

И, резко отвернувшись, он пошел вперед, увлекая меня за собой.

– Пойми, – зашептала я в ужасе от одной мысли, что от меня можно ожидать подобного, – со временем наша проблема обязательно будет решена. Может быть, не наше поколение, но наши дети, внуки, они получат новый, живой мир. Говорю же, вот с марсианами все разрешится, и примутся за нас.