Лия гордо выпрямилась в кресле, глядя на Джека с высокомерием истинной принцессы.

– Если ты имеешь в виду мою мать, то она уже десять лет состоит в респектабельном браке. Мой отчим уважаемый антрепренер с безупречной репутацией.

– Да, в театральном мире. Но в обществе все еще косо смотрят на тех, кто занимается этим ремеслом, и тебе это известно.

– Но…

– И не следует забывать, что твоя мать не так давно пришла к респектабельной семейной жизни. Мы оба отлично знаем, что в свое время она пользовалась столь же дурной славой, как и твоя бабушка. Если ты станешь актрисой в ее труппе, даже под защитой доброго имени твоего отчима, это привлечет к тебе пристальное внимание именно тот тип мужчин, которого ты пытаешься избегать. Я категорически запрещаю тебе это делать.

Лия, густо покраснев, вскочила на ноги.

– Ты мне запрещаешь? Позволь тебе напомнить, сэр, что у тебя нет на это никакого права.

– По закону, может, и нет, но тем не менее я несу за тебя ответственность. Помимо твоей бабушки я самый близкий тебе человек – ты это сама сказала всего несколько минут назад.

– Кажется, ты забываешь, что у меня есть мать и отчим, – произнесла она, смерив его убийственным взглядом. – Я сказала, что ты был моим лучшим другом, но сейчас начинаю в этом сомневаться, учитывая твое ужасно эгоистичное поведение.

– Боже милостивый, Лия, мое поведение вовсе не…

– Так что позволь мне внести полную ясность, ваша светлость, – проговорила девушка, ткнув пальцем в его сторону. – Ты мне не брат, не отец, вообще не родственник, чтобы иметь право командовать мной. Я взрослая женщина и неоднократно доказывала, что способна принимать разумные решения. И учитывая крайне сомнительное положение, в котором мы с бабушкой оказались, мой план, без сомнения, представляется самым практичным способом решения наших проблем. – Она драматически вскинула голову. – Тебе нечего возразить на это, лорд Лендейл.

Ее пренебрежительно-высокомерный тон и ее отказ от их дружеских отношений вызвали нечто вроде взрыва в голове у Джека. Он обогнул стол и встал перед ней, расставив ноги и уперев руки в бока. Это вынудило Лию закинуть голову назад, чтобы взглянуть ему в глаза. Его пылающий яростью взгляд схлестнулся со столь же яростным взглядом девушки.

– Хоть мне и больно говорить с тобой так резко…

– Ха! Сильно сомневаюсь.

– Обстоятельства вынуждают меня сделать это, – продолжил он, игнорируя ее насмешку. – Ты не более актриса, чем куртизанка. Ты не более «печально известная Кинкейд», чем я. Ты невинная привлекательная юная леди, выросшая в сельской местности. И именно здесь ты и останешься, пока я не придумаю, как разрешить эту ситуацию.

Глаза ее вспыхнули ледяным синим огнем.

– Позволь не согласиться с тобой, милорд. Если я как следует постараюсь, то, без сомнения, смогу стать столь же печально известной, как и другие женщины в моей семье.

Затем Лия подняла руки и обхватила ладонями его лицо. Поднявшись на цыпочки, она впилась ему в губы таким яростным поцелуем, что Джек едва не свалился с ног.

Лия не в первый раз целовала его, но то были легкие непорочные поцелуи в щеку. Этот же неумелый поцелуй обрушился на него, как ураган, взрываясь в его жилах изумлением. Его руки инстинктивно обхватили ее, стараясь притянуть ближе, но она оттолкнула его прочь, оставив задыхающимся, с отвисшей челюстью. Щеки ее раскраснелись, а сочные алые губы были влажными. Как и он, она тяжело дышала, но, взглянув на ее лицо, Джек подумал, что это скорее от злости, чем от страсти.

– Пусть это будет уроком тебе, Джек Истон. Ты не так хорошо знаешь меня, как тебе кажется.

Затем она повернулась кругом и направилась к стеклянным дверям. Обернувшись, она еще раз угрожающе ткнула пальцем в его сторону.

– И никогда больше не пытайся указывать мне, что я могу или не могу делать.

С этими обескураживающими словами она исчезла в сиянии утреннего солнца, оставив Джека с тревожным чувством, будто он только что полностью утратил контроль над происходящим.

– Мне действительно очень жаль, дорогая, – сказала Лии мать, грациозно расположившись на желтой бархатной кушетке у себя в гостиной. Как всегда, выглядела она очень элегантно и чувствовала себя непринужденно.

Этот модно обставленный особняк на тихой улице в Кенсингтоне совсем недавно снял ее муж.

Лия вздохнула и на мгновение прижала ладони к усталым глазам. Когда в очередной раз говорят тебе, что ты полная бездарность, остается только кричать от разочарования.

– Но, мама, ты же видела мое выступление лишь однажды, когда мне было всего двенадцать лет.

Она помнила тот случай совершенно отчетливо: они с бабушкой так готовились к одному из редких визитов матери в Йоркшир. Они тогда привлекли слуг и поставили сильно сокращенную версию «Ричарда III», и большинство ролей исполняла Лия.

Мать ее нарочито содрогнулась.

– Да уж, такое забыть невозможно, хоть я и ценю твою отвагу и решимость в столь рискованном предприятии.

– А я уверен, что все было намного лучше, чем тебе помнится, любовь моя, – вмешался Стивен Лестер, бросив обеспокоенный взгляд в сторону Лии. – В конце концов, воспоминания с годами тускнеют.

– У меня с памятью все в порядке, – раздраженно возразила Марианна Лестер. – За эти годы я выучила наизусть десятки ролей и не забыла ни единой строчки.

Мать Лии и в самом деле имела великолепную память и была очень хорошей актрисой, так что ее решительная и непоколебимая оценка скорее всего соответствовала действительности, и все же Лия еще не была готова сдаться.

Вместе с Сарой Роджерс Лия прибыла в Лондон накануне поздно вечером. Многодневная поездка из Йоркшира оказалась просто ужасной. Они с трудом втиснулись в переполненный дилижанс. Там было жарко и душно. Лия большую часть пути боролась с тошнотой и едва не усомнилась в правильности своего решения.

Несмотря на все неудобства, это путешествие дало ей возможность наблюдать довольно забавные и ничем не приукрашенные картины проявления человеческой природы. Когда один наглый парень на остановке попытался зажать Лию в угол на узкой лестнице, Сара отогнала придурка несколькими добрыми ударами зонтиком. И хотя эта встреча была весьма неприятной, Лия сказала себе, что это полезный опыт для начинающей актрисы. Чем больше она узнает о своих ближних, тем искуснее сможет представлять их на сцене.

– Я действительно предпочла бы, чтобы ты написала мне заранее, Лия, – жалобно произнесла Марианна. – Мы едва успели получить письмо от бабушки, а ты уже здесь, у нашего порога.

Лия постаралась придать лицу печальное выражение.

– Мне так жаль, но у меня и правда не было времени. Дела приняли критический оборот.

Это была идея Ребекки – не давать Лестерам времени на раздумья. Лия была совершенно уверена, что мать встретит ее с распростертыми объятиями, но оказалось, что Ребекка Кинкейд знала свою дочь гораздо лучше, чем Лия свою мать. Сейчас стало ясно, что она не разрешила бы дочери остановиться у них в доме, если бы только у нее была такая возможность.