— Вы поговорите? Она по выходным только может…

Максим лениво помотал головой, по-прежнему подпирая ее рукой.

— По выходным нам не подходит.

Она кивнула и снова заговорила в телефон:

— По выходным им неудобно… Да потому что никому не удобно по выходным, кроме тебя и Толика!.. Ладно, спасибо… Нет! Я говорю нет! Никуда я завтра не пойду! Я встаю в пять утра! Я спать хочу!.. Да, до обеда!.. А после обеда я тоже буду спать! Отбой, Леся!

Мара сбросила и посмотрела на Макса.

— Вообще-то она нормальная, — тихо прокомментировала она, продолжая листать телефонную книжку. — Просто ее иногда… переклинивает.

Не говоря ни слова, Вересов кивнул.

А Мара набрала следующий номер. Абонент был менее экзотический. Но ужасно занудный.

— Алло… привет, Маш… Я по делу… Тут отец моего ученика ищет сыну репетитора по французскому. Ты как сейчас? Взялась бы?.. Одиннадцатый класс, способный, но ленивый… Нет, не успевает не потому, что ничего не делает… Маш, он отличный парень, просто надо помочь… Я понимаю, что ты не выносишь лодырей… Я тоже… Но там не так все запущено… И вообще, тебе что? Деньги лишние? Тебе рожать через полгода — как раз поможешь… Ну выручи, а!.. Ладно… Я поняла… Привет Лешке.

И только пятый по счету звонок принес хоть какие-то результаты. Мара осмелела настолько, что позвонила своему дипломному руководителю. А та ни с того ни с сего согласилась взять ученика. «Я, Мариночка, на пенсию выхожу через месяц, мне заняться нечем. Но денежные вопросы решить надо. И мальчика хочу увидеть тоже…. Так что можешь дать им мой номер… Если, конечно, профессор — то, что им надо».

Вскинув брови, Вересов вопросительно смотрел на Мару.

Все полчаса, пока она звонила своим знакомым, в поисках репетитора для Кирилла, он откровенно разглядывал ее. Открытое лицо, на котором было совсем немного косметики, высокий лоб, темные волосы, строго собранные на затылке «а-ля моя бабушка». Ее белая блузка, застегнутая под самое горло, никак не умаляла унылость черного костюма. Причем самым унылым в нем была длина юбки, прикрывающей колени. И все, что оставалось Максиму — разглядывать икры, тонкие щиколотки и изгиб стопы в туфлях на высоких каблуках.

«Интересно, это чулки?» — мелькнуло в голове.

Все, что Вересов видел перед собой, странно не вязалось с глазами Мары. Было в них что-то такое, что заставило его представить короткую, почти мальчишескую стрижку, шорты и широкую улыбку, которой она улыбнется ему посреди Испанской лестницы.

Мара деловито взяла упаковку со стикерами, словно припасенную специально для этого случая. Распечатала ее. И выписала совсем не каллиграфическим почерком:

«Наталья Анатольевна Гостева

Моб. 067-58-19-070».

Потом отлепила стикер от пачки и протянула Вересову.

— Это мой дипломный руководитель. Надеюсь, вам подойдет?

— Вероятно, подойдет, если вы рекомендуете, — улыбнулся Максим. — Скорее у Кирилла может оказаться свое собственное мнение на этот счет. Откровенно говоря, совершенно не понимаю, что на него нашло, — доверительно добавил он. — Я всегда старался относиться к нему сообразно его возрасту. Как думаете, это было ошибкой?

Мара тяжело вздохнула и бросила взгляд на часы. С обедом так и не сложилось. Булочки из столовой на весь день явно было маловато. Времени было… В общем, Мара судорожно вспоминала расписание электричек, понимая, как загружена может быть трасса. А Вересов-старший, сидевший напротив нее, все сильнее ее смущал. И самое отвратительное — этим он еще больше ей нравился. И это-то уже совсем-совсем неправильно.

— Мне иногда кажется, что Кирилл хочет выглядеть старше, чем он есть, — сказала она. — Это получается у него почти всегда. Кроме уроков французского. Единственная причина, которую я вижу — это я сама. Может быть, он скучает по Зое Геннадьевне?

— Вы так думаете? — Вересов прикинулся задумчивым. Он заметил, как Марина посмотрела на часы, но невозмутимо продолжал: — Вряд ли… Зоя Геннадьевна никогда не входила в число его любимых учителей. Но это не мешало ему учить язык.

Что-что, а говорить часами ни о чем под видом плодотворной беседы он умел. Легко переводя потраченное время в денежный эквивалент.

— Он и сейчас учит. Иногда. Конечно, часто выплывает за счет старого багажа, но… Вот недавно двенадцать получил за диалог. Но то, что ему плохо дается, он делать отказывается.

— Да, он сообщил мне, что исправляет свои двойки… — Максим посмотрел на часы и сделал удивленное лицо. — Я совсем заговорил вас, Марина Николаевна. Вас, наверное, давно заждались дома.

В это мгновение Мара представила себе лицо деда, когда часика через два с половиной она завалится в квартиру. Еще попросит подышать на него!

— Ну вы же по делу, а не из праздности, — ответила она с улыбкой.

— Это меня мало оправдывает. Вам далеко добираться?

— Не очень. В Бровары.

— Ну да, не очень. Часа через два будете дома. Но раз уж вы задержались по моей вине, позвольте отвезти вас.

— Вы представляете, что сейчас на трассе? — помотала головой Мара. — Машиной тоже не меньше полутора часов ехать. А вам еще в обратную сторону добираться.

— Ну я-то представляю. А еще я представляю, как по этой трассе тащиться в набитой маршрутке. В машине гораздо удобнее, вы не находите?

— Я попробую успеть на электричку, — поджала губы она и тут же добавила неожиданно даже для самой себя: — Но, чтобы никому не было обидно, можете отвезти меня на вокзал.

— Вы мастер компромиссов, — улыбнулся Максим и поднялся. — Идемте?

— Я просто слишком устала, чтобы спорить.

Сходила в подсобку, чтобы забрать пальто и, на ходу одеваясь, вышла из кабинета.

Они в молчании прошли по коридорам школы, вышли на улицу, а когда подошли к машине, Макс распахнул перед ней заднюю дверь.

— Прошу, — улыбнулся он Маре и протянул руку, чтобы помочь ей сесть.

Мара автоматически перехватила его ладонь и мимолетно почувствовала, какие теплые у него пальцы. Воздух был влажный и холодный. Совсем-совсем осенний вечер. А его пальцы теплые.

Потом она устроилась в машине и не без сожаления отпустила его ладонь.

— Спасибо, —