litbaza книги онлайнНаучная фантастикаГрани будущего - Степан Александрович Мазур

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 96
Перейти на страницу:
от победы!

Седых глубоко вздохнул.

— Экспедиция отправляется в путь. Вы все знаете, зачем и куда. За полгода, я уверен, не осталось в анклаве даже младенца, который бы не слышал про Большой караван на север. Сейчас перед вами готовый состав. «Варяг» поставлен на рельсы — и на ходу. Оружие для бартера собрано и разложено по вагонам. Команда подобрана и полна решимости совершить то, к чему готовилась весь этот долгий срок. Я не верю, я знаю — они вернутся! И привезут нам груз из Хабаровска, взятый в обмен на оружие и патроны. Караван вернется сюда с товаром провизии и семян! Как раньше, в далеком прошлом до Катастрофы Транссибирская магистраль кормила и поила наш город, так будет и впредь. Навсегда!

Брусов смотрел на всегда спокойного, мрачного Седых и недоумевал. Ему казалось — или на старческих, вечно красных и злых глазах действительно показались слезы? Старик дрожал, но держался. Что ж, следовало отдать ему должное. Во многом именно благодаря военной диктатуре бывшего капитана тихоокеанского флагмана анклав «Владивосток» удержался на плаву в первые, самые ужасные годы. Сохранил население, женщин и детей, и не растратил этот «биологический фонд» на пушечное мясо лидерам банд и для сексуальных забав облученным отморозкам «свободным».

Седых слыл диктатором в свое время, и в первые годы про него довольно грязно шутили, как про «расстрельника», шлепавшего каждого, кто говорил ему слово против. Однако в последние годы стало понятно, что суровые меры и личная власть вовсе не привлекали этого унылого и злого старика, а единственным, о чем он заботился, было сохранение жизни. Сейчас, глядя на слезы в глазах «диктатора», Брусов понял это яснее и чище, чем когда-либо раньше. Боевой капитан, водивший российские суда на патрули в Сомали, Тимор и даже в Залив, был, безусловно, жесток и резок. Но он любил и ценил всех своих людей и вел их, как Моисей по пустыне, все эти шестнадцать жестоких лет.

— …а мне, — закончил тем временем Седых, — остается только представить вам лидера группы и начальника экспедиции, известного всем вам Кая Брусова. Батя, я даю тебе звание адмирала! Такому кораблю нужен только адмирал. Иди сюда, бери свое слово!

Брусов, услышав о новой должности, от неожиданности закашлялся. Его смутило неожиданное повышение. Начальник экспедиции — да. Но «адмирал»? Это выглядело перебором для того, кто привык считаться старшим лейтенантом.

Ноги словно сами собой поднялись по ступенькам и встали рядом с полненьким Седых. Брусов был выше «главы» почти на голову — и, чтобы не смущать собравшихся этим соотношением, он предусмотрительно отступил назад.

— Я не буду говорить вам о важности экспедиции. Вы все видите и понимаете сами. Мы просто уедем и вернемся с добычей. Мы выживем! Слава анклаву «Владивосток»!

— Слава! — закричали собравшиеся на явном подъеме эмоций.

Вот так скромно и со вкусом Брусов, и не думавший произносить никаких речей, отделался от пожирающих взглядов и ушел с трибуны. Батю не заботило, что сказал он все слишком быстро, слишком необдуманно и слишком прямо. Душой он уже летел с паровозом вперед и не видел причин тянуть время.

— Так оправдайте возложенные надежды, сынки! — Глава анклава, видя, что шоу закончено, обвел туннель суровым пристальным взором, затем тактично добавил: — И дочери!

После чего сошел с трибуны и крикнул:

— Открыть ворота!

Народ оттянулся от поезда, давая пространство группе и расчищая рельсовый путь. Экспедиционная группа стала исчезать в железном чреве состава, пробираясь в один из двух входов-выходов в последнем, двенадцатом, розовом вагоне, причем в самой «хвостовой» его части. Обеззараживающая камера пока не работала, так что процесс этот не занял много времени. В сильно зараженных радиацией областях (а таковыми предполагались почти все) работать группа должна была совсем иначе.

Второй дополнительный вход-выход располагался в будке локомотива у главного машиниста Амосова и его помощника. Там внук машиниста, Пий, под строгим контролем деда уже активно кидал в топку угольную породу. Экономить на старте было нельзя — поезд должен уехать красиво.

Пока команда и боевые подразделения грузились в вагон, Брусов потихоньку подошел к Седых и, для порядка кашлянув, поинтересовался:

— Э-э… Руслан Тимофеевич, ты в адмиралы меня за что? Сдается мне, не по заслугам.

Предводитель хмуро ковырнул ветерана взглядом и, снова отвернувшись и наблюдая за «погружением» экипажа в розовый вагон, довольно мягко заявил:

— За твою речь тебя на вышку бы на месяц-другой, уши поморозить в дозоре. Но я тебя и так неплохо наказал. Едешь в неизвестность. Так что вместо лычек сержанта народ иди по тамбурам развлекай. И не задавай глупых вопросов. Представителем анклава я к хабаровчанам старлея вшивого, что ли, зашлю?! — вспылил, наконец, Глава. — А старшими офицерами в отряде ты как командовать собрался, хрен моржовый? Интересно будет посмотреть, с какой охотой тебя будут слушать другие старлеи, капитаны и прочий гребаный майорат. Вроде седой уже, Брусов, а все балбес! Железнодорожник, твою мать! Шуруй давай! Чтобы я тебя без свежей зелени тут не видел!

Батя, получив заряд бодрости, вскочил на ступеньку и скрылся во второй двери, что вела к машинисту.

Атомный рейд начался!

Тяжелые стальные врата цеха медленно отворились. Паровоз утонул в свете солнца, ярко светившего с небосвода. Добрый знак. Ни тучки. Порывы ветра с севера очистили пространство над морем. Восточного ветра, гибельного и страшного, несущего на побережье радиацию и кислотные ливни, в этот день не было.

— Господи, как давно мы не видели яркого солнца! — воскликнул непроизвольно Брусов, не вылезавший из сборочного цеха последние месяцы. Сталкеры доносили, что снаружи все больше низкие серые тучи, серый мир, грязный ядовитый снег. Но сейчас приборы показывали, что в кои-то веки можно дышать на поверхности полной грудью. Ребята на вышках с самого утра стояли без респираторов.

От солнца с непривычки защипало глаза, навернулись слезы. Все прищурились, прикрывая лица руками. На улице термометр показал плюс два-три градуса. Небывалая теплынь. Не придется каждый сантиметр рельсов ото льда освобождать. Народ расчистил пути до последних вышек, а дальше оттепель неплохо справляется с работой. Снег отступал, рельсы показали металлические шляпки, жаль, пока не было видно шпал.

Брусов посмотрел на вышки. Несмотря на невозможно высокую в последнее время температуру, пограничники по привычке стояли в тулупах, валенках и зимних шапках-ушанках, махали.

Паровоз выдал порцию пара, и пожилой машинист Амосов — или Кузьмич, как все в анклаве привыкли его называть, — уже понукал помощника Пия, без устали орудующего лопатой для поддержания жара в топке.

Кузьмич был самым старшим человеком в группе. И довольно крепок телом. На зависть многим машинист

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 96
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?