И каждый раз новая жизнь оказывалась еще более ужасной, чем прежняя.

Вот теперь и он, как его мать, попался в ловушку этой пресловутой мечты.

Слава богу, что у Петы хватило здравого смысла на них обоих. Как он мог ввязаться во все это? Жена? Австралия?

— Моя жизнь здесь, — говорил он потолку.

Наедине с потолком?

Ну и пусть!

* * *

Закутавшись в кокон из одеял, Пета лежала на кровати в первом классе самолета и пыталась привести в порядок свои мысли.

Как он узнал, что она должна была лететь эконом-классом? Как ему удалось поменять ее билет и какое право он имел на это?

Зато сейчас ее колени не упирались в подбородок — она уютно устроилась на настоящей кровати, укрытая пуховыми одеялами, под головой покоились мягкие подушки, из наушников ее личной стереосистемы лилась приятная музыка.

Она возвращалась к реальности — обратно к коровам и тяжелой рутинной работе. Но пока можно позволить себе еще немного сказки. Именно сейчас она в ней находилась, ведь ее муж лежал рядом с ней. Стоит только протянуть руку... но она никогда этого не сделает, потому что Пета О'Шэннесси не мечтательница, а реалистка.

В некотором роде.

Он мог бы воспользоваться своим личным самолетом.

— Ты ведь помнишь, какая была у нее реакция на новую одежду, — сказала ему Руби, — точно так же она отнесется к твоему личному самолету.

— Но ведь она согласилась на твое предложение со свадебными нарядами.

— Маркус, это была просто сказка, а личный самолет в глазах Петы будет оскорбительной насмешкой.

— Но эти ожидания в аэропортах, черт побери...

— Добро пожаловать в человеческий мир.

— Я был частью этого человеческого мира, — мрачно сказал ей Маркус, — а теперь стою на ступеньку выше.

— Ну хотя бы притворись на две недели, — резко сказала Руби.

Так он и сделал и теперь летел коммерческим рейсом, а впереди маячила перспектива пятичасового ожидания в аэропорту Токио, которое, впрочем, оказалось вполне комфортабельным.

Кого он обманывает? Ему действительно было хорошо, а еще было приятно видеть округленные от удивления глаза Петы, хотя она явно старалась не показывать своего изумления по поводу его невероятных денежных трат.

Пета — его жена.

Фантазия — реальность. Граница между ними постепенно стиралась.

Как только они приземлились, Пета полностью изменилась.

В течение последних часов полета она приходила в себя и наконец, когда прозвучало объявление пристегнуть ремни перед посадкой, повернулась к Маркусу.

— Большое спасибо, — сказала она, — теперь ты можешь прекратить притворяться.

— Прекратить притворяться?

— Я имею в виду, — она слегка покраснела, — всю эту историю со свадьбой и то, что ты позволил мне лететь с тобой первым классом, купил мне одежду и относился ко мне как к своей жене. Это было здорово, но теперь тебе нет необходимости продолжать, здесь никому нет до этого дела.

— Прости, я не совсем понял...

Она улыбнулась, но как-то неуверенно.

— Извини, я, наверно, неправильно выразилась. Просто... ну едва ли кто-то здесь знает о тебе, и вряд ли кого-то будет волновать вопрос о том, женаты мы или нет.

— Ты хочешь сказать, что я должен уехать обратно?

— А ты действительно думаешь, что Чарлз будет проверять, вместе мы или нет?

— Он будет проверять.

— Но как он это сделает?

— Услуги частных детективов становятся невероятно дешевы, если на кон поставлены большие деньги.

Она задумалась, потом кивнула.

— Хорошо, возможно, ты и прав. Но никто не пройдет дальше ворот моей фермы, потому что собаки тотчас почуют его и дадут нам знать. Ты можешь пожить в домике тети Хетти. Она жила отдельно от нас, но ее дом находится на территории фермы.

Маркус подумал.

— Ты не хочешь, чтобы я остался с тобой?

— У меня нет спальни для гостей.

— У тебя четверо братьев.

— И что?

— Если трое из них не живут в доме, неужели нет свободной комнаты?

Пета помедлила с ответом, потом открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала и улыбнулась.

— Ты можешь поселиться в домике Хетти, — повторила она, — давай пока прекратим все эти разговоры. Интересно, кто же будет нас встречать?

Их встречали все братья Петы. Самолет приземлился в Мельбурне. Они прошли через таможню, а потом Пета пропала среди мужских рыжих голов. Ее заключили в групповое объятие, которое длилось так долго, что Маркус подумал, не потерял ли ее.

Наконец она освободилась, взъерошенная и смеющаяся. Ее окружали четверо парней, трое из которых были добрых шести футов ростом, а последний, весь усыпанный веснушками, — ростом и годами поменьше.

— Я так скучала без вас, — сказала им Пета, — пойдемте познакомимся с Маркусом.

Самый старший — худой и нескладный, на вид лет двадцати — выступил вперед и крепко пожал Маркусу руку.

— Я Дэниел, — представился он. — Пета звонила и сказала нам, что вы для нас сделали. Мы вам очень благодарны.

Маркус, человек, познавший все стороны этой жизни, почти покраснел. Боже всемогущий!

Они смотрели на него так, будто бы он был их личным джинном. Пета улыбалась и... черт побери, хватит, достаточно!

— Я всего лишь женился на вашей сестре, — ворчливо сказал Маркус, — вряд ли это было большой жертвой с моей стороны.

Дэниел слабо улыбнулся.

— Я не знал этого, сэр. Насчет жертвы... Моя сестра очень упрямая.

— Эй! — возмутилась Пета.

— А еще она очень неряшливая, — подал голос самый младший, — и совсем не умеет готовить.

— Зато она отлично умеет принимать роды у животных, — сказал второй брат, кажется, его звали Кристофер. — Дэниел учится на ветеринара, но он до сих пор считает, что никто не может с этим справиться лучше, чем Пета.

— Познакомься с моими братьями, — сказала Пета, — это Дэниел, Кристофер, Уильям и Гарри. Просто здорово, что ты не успел познакомиться с ними до брачной церемонии. Полный список моих достоинств и недостатков, включая принятие родов у коров. Боже всемогущий!

Она крепко прижала к себе самого младшего.

— Ты скучал по мне?

— Ага, — голос Гарри звучал растерянно, но он позволил обнять себя.

— За Гарри очень хорошо присматривали в университетском кампусе, — сказал Дэниел.